Она присоединилась к процессии на шаг позади Королевы, справа от жрицы. За ними расположились по ранжиру помощницы жрицы и принцы, а позади них – лучницы. Нам было отведено место в хвосте, что нас вполне устраивало, потому что мы с трудом поспевали за ними. Мы заметно поотстали к тому времени, когда достигли города. Только Хопфнер и я не отстали, благодаря его длинным ногам и моей глупой гордости.
Город представляет собой лабиринт улиц вперемешку с базарчиками. Троги были везде, но при виде Королевы они отступали в сторону, отшатываясь так, как будто боялись, что ее прикосновение могло обжечь их.
И мы, как большая волна, катились вперед, подбирая по пути плавающие обломки, так что к тому времени, когда мы подошли к дворцу – странного вида строению из камня, утыканного ракушками, с деревянными стропилами – за нами шли сотни людей.
Трогов остановила стража у входа в Апартаменты Королевы, а нас провели по головокружительным кольцам серии переходов. Мы шли слишком быстро, я не смог нанести их на карту. Переходы закончились большим залом, который казался заваленным подушками, но никакой другой мебели, кроме драпировок, в нем не было.
В центре зала была поднятая платформа. Королева сразу направилась туда.
Лейтенант Хопфнер направился за ней, но мне удалось ухватить его за рукав.
– Подожди, дай им проинструктировать нас, – шепнул я.
А так как я был антропологом номер один, он согласился.
Между тем лучницы выстроились вдоль стен, небрежно забросив за спины свои деревянные луки. Я уверен, что Хопфнер заметил это прежде, чем согласиться со мной. Принцы улеглись на подушки, без всякой суеты, так как было ясно, что то, что на первый взгляд казалось случайным беспорядком, для них означало точно указанное место на полу. Я не сомневаюсь, что план размещения на полу соответствовал тщательно просчитанным или отмеченным территориям, в соответствии со статусом.
Для принца постарше, об их возрасте говорили их усы, легли на ступеньки, ведущие к возвышению. На самом высоком ярусе Королева опустилась на изобилие ярко раскрашенных подушек, на так называемые тридцать подушек царствования. У ее ног села высокая неулыбчивая девушка в сером. Линни.
Королева жестом подозвала к себе жрицу. У них сложный язык жестов, который мы до сих пор еще не до конца поняли. Он такой же гибкий и быстрый, как язык знаков, и вместе с тем очень простой на вид. Между членами Королевской семьи это похоже на беседу, но когда обращаются к слугам, это выглядит как приказ и ответ на него.
– Лейтенант, отметьте, что мне как можно скорее нужны видеозаписи их знаков, и ознакомьте с ними нескольких антропологов. Я не люблю, когда мои люди сталкиваются с культурами, носители которых могут секретно общаться.
– Да, сэр.
– Подойдите ко мне, незнакомцы с неба, – сказала Королева, и ее рука в это время что-то просигналила.
Мы почувствовали, как нас всех восьмерых лучницы решительно эскортировали к подножию помоста. Эти девицы были очень сильны.
Доктор Замбрено и другие антропологи наклонили головы, и Хопфнер со своими помощниками неохотно последовали их примеру. Однако, я на миг забыл свою выучку и открыто уставился на высокую девушку. Она в ответ глядела на меня в течение долгого бесценного мига, а затем перевела взгляд на свою королеву.
– Итак, ты не сварливая женщина, – наконец, сказала Королева лейтенанту.
Ее свита издала странный звук, скорее похожий на жужжание, чем на смех.
– Ты мужчина?
– Да, – сказал Хопфнер. – Но мы не все – мужчины. – Он сделал широкий жест по направлению к нам, стараясь, чтобы он получился медленный, широкий и не угрожающий.
– Покажи мне, кто есть кто, – потребовала Королева.
– Мужчины останутся около меня, женщины отойдут вон туда, – сказал он.
Мы последовали его указаниям, а это означало, что нас было четыре и четыре. Мы полагали, что поскольку здесь был сильный матриархат, лучше всего сохранять равное число мужчин и женщин. Среди нас, кроме того, было четверо антропологов и четверо военных, но такое деление не сразу бросалось в глаза.
– Почему главный – мужчина? – спросила Королева.
– Мы делим между собой лидерство, мужчина и женщина.
– У нас не так.
Вокруг нас опять раздалось жужжание, прокатился шепоток, и принцы заерзали на своих подушках. Тогда Королева подняла руку, и мгновенно наступила тишина. Единственным человеком, который не шелохнулся во время этого обмена репликами, была девушка у ног Королевы.
Лейтенант Хопфнер снова наклонил голову. Он знал, что ступил на шаткую почву, вторгшись на территорию антропологов.
– Подойди ко мне. Сюда, – потребовала Королева, указывая на Хопфнера.
Он на миг замешкался, и я шепнул ему:
– Лейтенант, иди медленно. И подойди только к нижней ступеньке перед ее помостом. Дальше не иди, если она не прикажет.
Он что-то буркнул в ответ и осторожно пошел по ступенькам. Когда он дошел до предпоследней ступеньки, он остановился. Он оказался между двумя старшими принцами, которые одновременно вскочили и коснулись его рук, показывая, что он должен стать на колени. Он неуклюже сделал это, показывая своей негнущейся спиной и висящими неподвижно руками, как ему неохота.
Королева легко пробежала пальцами по его лицу, почти как слепая, рассматривая его кончиками пальцев. Ее руки подольше задержались на бороде и на морщинах вокруг глаз. Затем она легким толчком отпустила его. Принцы потянули его за одежду, и он, пятясь, сошел со ступенек.
– Ты! – сказала Королева, показав в этот раз на меня.
Увидев спектакль Хопфнера, я знал, что делать. Я медленно поднялся по ступеням, как танцор, а когда достиг верхней ступеньки, я упал на колени, но продолжал смотреть на Королеву.
– Ты ведь танцуешь, сынок, не правда ли?
– Немного, сэр. Это входит в наше обучение, народные танцы. Но ритуальные движения очень похожи в разных культурах. Мы обучались им в школе. Они значительно более плавные, чем армейские движения, но такие же точные. Лейтенант двигался, как агрессор, и Королева сразу это почувствовала. И что-то она нашла в его лице – возможно, возраст – что ей не понравилось. Я языком тела постарался показать свою верноподданность, приглашая ее к исследованию.
Ну, ее пальцы легонько потанцевали по моему лицу. У нас в семье, между прочим, у всех тонкая кожа, и я на пятнадцать лет моложе лейтенанта, на двадцать лет моложе Доктора Эн-Джимнбо и немного моложе военного атташе. Культура эль-лоррийцев в некоторых случаях отдает предпочтение молодым, поэтому я, естественно, стал любимцем из нашей группы. Королева знаком предложила мне сесть у ее ног рядом с девушкой Линни.
