- Ты уж извини, но другого выбора у меня нет.
Я малость охренел. Она что, извиняется? Ведьма, наложившая на Нессу проклятье, извиняется перед ней?
- Так уж вышло…
Сказав это, она положила когтистую руку на низ живота, который немного выпирал вперед. Раньше я думал, что она объелась белок или напилась крови (ну, чего они там с голодухи делают?), но теперь до меня дошла ужасная правда…
Ведьма была беременна!
Я сплюнул. Альма как-то рассказывала, что женщины шабаша используют мужчин, чтобы заполучить наследниц, если кто-то из них погибнет, но такая? Да она же настоящее лесное страшилище, только издалека похожее на женщину! И то если глядеть боком и через увеличительное стекло.
- Я возьму у тебя все, что мне нужно. Мое проклятье испортит тебе жизнь, но поверь мне, другого пути у меня нет. Только ты одна сможешь мне помочь. Мой сын должен жить, маленькая принцесса, несмотря ни на что, и только ты сможешь мне это обеспечить. Из всех детей мира, только ты…
И она зашептала свое дьявольское заклятье.
Я сконцентрировался. Что-то подсказывало мне: сейчас! Вот она, матрица заклятья. Это вовсе не формула, а обычное воспоминание, связывающее ведьму и ее жертву. Лишь один краткий миг, способный изменить все.
- …кровь от крови, плоть от плоти… - заканчивала нашептывать ведьма.
Она клыком пробила кожу на пальце и осторожно поднесла его к губам маленькой Нессы.
А затем просто развернулась и стала уходить.
Я заметался. Неужели все? Я ведь расслышал только самый конец и даже не понял, как снять проклятье! Черт!
Я судорожно пытался нашарить решение.
Тем временем ведьма закрывала за собой окно, но ее голова все еще оставалась видна. Внезапно она сверкнула глазами и посмотрела прямо на меня…
Я не мог поверить в происходящее. Нет, этого просто не может быть. Не должно быть! Но факт оставался фактом, и я не мог не верить в истину. Все вокруг – воспоминания младенца, а воспоминания не лгут.
Ведьмой была Альма. Да, изуродованная, да, не похожая на себя, но это была она. Я узнал ее глаза, лицо, родинки на щеках, которые выглядели точь-в-точь как разводы печной сажи. Это была она…
Я опешил. Черт, что тут творится? И она – беременна?
Я хорошо ее знал, она просто не могла обидеть ни в чем не повинную девочку. Не могла быть… такой. Нет, нет, нет!
Я готов был закричать, но даже этого не мог сделать.
Образ Альмы, которую я знал больше семи лет, которой верил и доверял во всем, в одно мгновение разрушился, и с ним будто ушла часть моей собственной жизни.
Я влепил себе мысленную оплеуху и заставил поторопиться. Не время медлить! В конце концов, еще ничего не ясно! Я сконцентрировался на злобной уродливой ведьме и закрыл глаза.
ГЛАВА 3. ПЕРЕВАЛ НЬОРДА
Часть 1
Альма проснулась посреди ночи с жутким криком. Ей снова снился кошмар. Кошмар про него. С того момента, как он уехал, она не могла и дня прожить нормально, не сорвавшись на ком-нибудь из посетителей. И она… скучала.
Пятисотлетняя ведьма поднялась с кровати, накинула свой ночной халат и шерстяную шаль и медленно двинулась к лавке, шоркая мягкими тапочками по полу.
Мысли ее были мрачны, а сны – и того хуже. Каждый кошмар хуже прежнего. Ей виделось, будто его в своей берлоге заживо жарили тролли, будто он умирает, срывается с утеса в реку. Все эти дни ее мучил только один вопрос: «Как он?».
Черт побери ее душу, она действительно скучала! Скучала так, что внутри все выло от боли, будто сердце медленно полосовали острым клинком. Эх, если бы снова избавиться от этих чувств, причиняющих одну только боль… Но она понимала его как никто другой. Он обязан был уйти, улететь из гнезда и начать новую – свою – жизнь. Альма сама в таком же возрасте сбежала из шабаша, стала одиночкой. Ей многое пришлось пережить, но получила она намного больше, чем рассчитывала – счастье. Пусть и недолгое в сравнении с веком ведьм, но настоящее счастье.
Она щелчком пальцев нагрела в кружке воду и заварила крепкий чай - вот что точно позволит ей избавиться от отвратного настроения в эту чудесную спокойную ночь.
Альма вышла на улицу и вдохнула прохладный воздух, пропитанный ароматом летних цветов, росших на холме. Может, попробовать отыскать его с помощью магии? Нет, она знала, с кем имеет дело, и понимала, что его не найдет.
Приятный на вкус и запах чай разлился по телу мягким теплом, но избавиться от беспокойства не помог. Что-то ей подсказывало, что там, где-то далеко-далеко, он шаг за шагом раскрывает ее тайну, так хорошо замаскированную временем.
Она стиснула зубы. Нет, он не сможет… не должен этого делать! Слишком рано, у него не хватит сил. Он должен расти, взрослеть, набираться могущества, оставаясь в святом неведении, и медленно прокладывать свой собственный путь. По крайней мере, пока его не настигнет это проклятое пророчество.
Но с другой стороны, ей уже надоело скрываться. Тогда, перед уходом, Альма хотела ему все рассказать, признаться, но не смогла. В мире всегда есть кое-что важнее нас.
Она укуталась в шерстяную шаль. Ночь вдруг стала казаться ей промозглой и мрачной, ей хотелось снова ощутить его крепкие объятья, увидеть улыбку, глаза…
- А, черт, - она тряхнула головой, пытаясь отогнать назойливые мысли. В конце концов, она же ведьма! Наверное, лучшая из всех ныне живущих, а ведьмы не верят ни в любовь, ни, тем более, в материнство – уж у нее хватило времени убедиться в бесполезности человеческих чувств.
Альма огляделась. У нее появилось смутное ощущение, что за ней наблюдают. Она на мгновение закрыла глаза и проверила каждый сантиметр на присутствие других ведьм или людей, но ничего не нашла. Значит, показалось.
В голове что-то тихо тренькнуло, словно звоночек, оповещающий о приходе посетителей.
Или нет?
Она принюхалась, в ноздри хлынул едва заметный запах Тома. Нет, и быть не может!
Альма приложила к щеке конец шали и усмехнулась. Сентиментальная баба! Думала, что он, может быть, сейчас здесь, а сама совсем забыла про подаренную им шаль!
Помнится, он специально для нее три часа торговался с иностранным купцом, пока у того слюна изо рта не пошла от злости! Выторговал-таки, и сразу же помчался к ней с подарком.
Ее лицо расплылось в теплой – и редкой – улыбке, но та сразу же растаяла. Пусть нескоро, но он все равно все узнает и возненавидит ее до самой смерти, и она этого заслуживает. Больше не будет подарков, объятий и улыбок, только ненависть. И Альма со страхом ждала этого дня, а особенно того, что он сможет с ней сделать.
