Октис покривилась.
– Это не так.
– Что именно? Что ты не привлекательна? Что ты не верноподданная царя Седимира? Или ты не имеешь отношения к нашему северо-восточному соседу?
– Мои родители не жили в Загори, мои деды и бабки не жили там. Я могу только ненавидеть Загори, как положено верноподданной. А до моей красоты мне все равно: я-то ее не вижу – от того мне ни холодно, ни жарко.
– Тем не менее, Твердь дала...
– Пусть ваши люди отойдут! – Отрезала она.
– ... хмм, какие мои люди?
– Когда вы подсели ко мне, последовательно четыре человека пересели в наше окружение. Они, конечно, стараются делать вид непричастный. Но глазами не умеют смотреть по сторонам. Только крутят башками. Мужики вообще не умеют держать обстановку целиком: уставятся куда-нибудь и пялятся.
– Вот как? А я подозревал, что за этим платьем скрывается совсем не луч Матери, но чтобы так...
– Угадали, – Октис повернулась и изобразила вполне искреннюю невинную улыбку, – под платьем у меня ничего нет. Это вроде как не положено добропорядочной горожанке? Но и вы-то, скорее всего, не в курсе. Думаю, что мы здесь оба в чужой одежде. Пусть двое, те, что ближе к выходу, уйдут в дальний угол.
– Зачем?
– Затем, что они меня нервируют. Я в крайне проигрышном положении: не смогу справиться даже с одним из ваших парней.
– А зачем тебе с ними справляться?
– А вам зачем? Любите ставить женщин в безвыходные положения и неудобные позы? Не я к вам подсела, и не я наслаждаюсь нашим обществом!
Собеседник кивнул двоим и указал на маленький столик в углу заведения. Потом недовольным взглядом прошелся по одному из оставшихся.
– Так лучше? Хорошо, – вздохнул мужчина, – и кто же ты?
– А вы кто? Ну, впрочем, можно догадаться. Руки не затерты. Не воин, умеете с оружием обращаться, но не занимаетесь этим часто. Не замечая того, обращаетесь ко мне на «ты», в то время как я все еще говорю «вы». Путешествуете в компании охраны. Бреетесь хорошей бритвой. И еще… я, дура, подумала, что это сыпь на лице, шрам от кожной болезни или еще что. А вы просто замазали татуировку.
– И ты тоже, значит. Ха! Я тоже подумал, что у тебя след под глазом. Хотя ты редко поворачиваешься.
– Вы – дворянин. Замазали родовую вязь на лице. Оделись в городской костюм и с охраной поехали развлекаться.
– Угум. – Согласился собеседник. – Ловко. Что ж я не совсем ошибся с интересом. И кто ты сама?
– Вы все-таки не представились...
– Пусть это останется в тайне. Иначе, согласись: путешествие инкогнито от этого многое теряет.
– Это не по этикету. Ну да ладно. – Вздохнула Октис.
– Ну и ты? Или это тоже тайна?
– Я – отставной перволинейный царской армии Эдры.
– В звании?
– Я была ведущим на момент отставки.
– Конечно. Личный полк Царя Еровара. А я видел вас. В… – Он чуть замялся, будто подбирая нужное воспоминание. – На похоронах царя. Пышное тогда было прощание. Двадцать пленных миррорских солдат кинули в погребальный огонь. Живыми.
– Я этого не видела, нас не пустили... как положено – провести Царя в Царство Дыма.
– Я видел вас во внешней охране.
Октис недовольно пшыкнула, отставив кружку с пивом.
– Быть в царской охране – почетно. – Возразил знатный собеседник.
– Быть победителем – почетно, быть на марше победителей – почетно, вести в последний путь своего Царя – почетно. Быть украшением стен – нет.
– И Седимир...
– Распустил нас.
– Ну, милая, дворяне в курсе вашего роспуска – это называется иначе.
– Мы не желали ничего плохого.
– Поэтому формально вас не преследуют.
Она замотала головой.
– Мы прокляты. Договор расторгнут. Даже негласный договор с Царем.
– И ты осела тут – рядом с царской землей? Живешь как горожанка?
– Нет. Это – показуха. Я не живу в городе. У меня нет дома. Это платье не мое. Я не дождусь, как хочу снять его!
– Как раз в этом я могу тебе помочь.
– Вы не потеряли ко мне мужской интерес, когда я сказала, что была перволинейным? Ведущим? Ведущего не дают за отсидку в тылу.
– Извини. Я не знаю, как это делается.
– Что именно? Что делать с женщиной?
– Нет, как убеждать ее раздеться перед этим. Деньги? Ну, не знаю. Чем я могу занять тебя? Может, сыграем… в Осаду, например, для интереса? Вдруг время, проведенное со мной… изменит… твои…
Октис покривилась так, что князь сам решил не продолжать.
– Ненавижу Осаду! – Прошипела она.
– Ладно. Я не умею упрашивать. Мне тяжело быть непрямолинейным. В высоком кругу мне это прощают, более того – по правде, такая смелость скорее привлекает ко мне, чем отталкивает. А в простом обществе... простые люди делают то, что я хочу. Ты остаешься привлекательной особой, даже будучи отставным ведущим. Да, ты опасна, но тебе нет причины меня убивать. Дружить со мной лучше, чем ссориться. Грабить бесполезно – я не ношу с собой ничего серьезного.
– Серьезного. – Цыкнула она. – Вы, верно, не знаете, ради какой мелочи иной раз могут убить человека…
– Как мне добиться твоего расположения? Я мог бы приказать парням утащить тебя силком и даже приструнить. Но ты ведь не передумаешь?
– Что? Жалеете, что застали меня не на царской земле?
– Принуждение – не то, чего я хочу. – Признался он. – По крайней мере, не силой. Мысль об этом мне даже противна.
– Князь – ведь так? А почему я? В этом городе полно девиц поприятней меня. Да по всей Эдре их полно. По всей Тверди.
– Я увидел тебя на улице. Ты привлекла мое внимание какой-то… излишней вольностью.
– Какой именно? – Удивилась Октис.
Князь задумался.
– Ты широко расставляешь ноги при ходьбе и когда встаешь на место. Несмотря на пышность, твоя туника этого не скрывает. Некоторым женщинам стоило бы знать, насколько их закрытые платья позволяют рассмотреть их фигуру. Дворянок, например, этому учат.
– Так женщины вашего круга и вовсе носят опасные платья.
– И заметь – умеют это делать.
– Князь, отпустите меня. – Вдруг честно попросила Октис. – Я не по этой части. Если хотите, я могу посоветовать место, в котором исполнят все ваши желания.
– Все мои желания исполнят на моей вотчине – в моем замке.
– Что же вы здесь забыли? – Она чуть осунулась, поняв, что князь не намерен так просто с ней распрощаться.
– Моему отцу недолго осталось княжить. Он доживает последние сезоны. Вот я и решил напоследок эти славные деньки провести вдалеке. Побывать самозванцем в подобных местах. В таких, где недворянка может так смело отказывать мне.
– А не боитесь, что батюшка ваш отдаст жизнь Творцам, пока вы тут развлекаетесь? Процесс передачи власти у вас, вроде как, деликатный?
