— Уйди, Рон! Гермиона выхватила волшебную палочку. Малфой отпрянул. Краббе и Гойл парализованно ждали приказаний.
— Пошли отсюда, — буркнул Малфой, и через секунду все трое уже исчезли в коридоре, ведущем в подземелье.
— Гермиона! — снова воскликнул Рон. В голосе звучало удивление, смешанное с восхищением.
— Гарри, пожалуйста, побей его в финале! — звенящим голосом попросила Гермиона.
— Побей, прошу тебя, я не перенесу, если «Слизерин» выиграет!
— Нам пора на заклинания, — Рон всё ещё таращил глаза на Гермиону. — Пошли.
Они спешно поднялись вверх по мраморной лестнице к кабинету профессора Флитвика.
— Опаздываем, мальчики! — укорил профессор, когда Гарри открыл дверь в класс. — Заходите быстрее, доставайте палочки, сегодня мы экспериментируем с Хахачарами, мы уже разделились на пары… Гарри с Роном торопливо прошли к столу в задней части класса и открыли рюкзаки. Рон оглянулся.
— А куда делась Гермиона? Гарри тоже оглянулся. Гермиона не вошла вместе с ними в класс, хотя Гарри был абсолютно уверен, что, когда он открывал дверь, она стояла у него за спиной.
— Странно, — Гарри уставился на Рона. — Может… может, она пошла в туалет… или ещё куда? Но Гермиона так и не появилась на уроке.
— А ведь ей бы тоже не повредили Хахачары, — сказал Рон уже после урока, когда класс отправился на обед, причём все улыбались до ушей — Хахачары поселили в них чувство безграничного довольства жизнью. Гермиона не пришла и на обед. К тому времени, как Гарри с Роном доели яблочный пирог, действие чар стало потихоньку выветриваться, и мальчики забеспокоились.
— Как ты думаешь, Малфой ничего не мог с ней сделать? — тревожно спросил Рон. Они стремительными шагами поднимались в гриффиндорскую башню.
Миновав троллей-охранников и назвав Толстой Тёте пароль («сплетница»), они через отверстие за портретом проникли в общую гостиную. За столом, уронив голову на учебник арифмантики, спала Гермиона. Мальчики сели по обе стороны от неё. Гарри слегка толкнул Гермиону и разбудил её.
— Чт… что такое? — Гермиона вскинула голову и дико огляделась по сторонам. — Уже пора? А какой… какой сейчас урок?
— Прорицание, но оно ещё через двадцать минут, — ответил Гарри. — Гермиона, почему ты не была на заклинаниях?
— Что?! О, нет! — вскричала Гермиона. — Я забыла!
— Как ты могла забыть? — поразился Гарри. — Ты дошла с нами до дверей класса!
— Не могу поверить! — застонала Гермиона. — Профессор Флитвик очень сердился? Это всё Малфой, я думала о нём и перестала соображать!
— Знаешь что, — Рон поглядел на громадный учебник арифмантики, служивший Гермионе подушкой, — по-моему, ты надорвалась. Ты на себя слишком много взвалила.
— Ничего подобного! — Отбросив со лба волосы, девочка беспомощно озиралась в поисках своего рюкзака. — Просто я всё перепутала! Я лучше пойду извинюсь перед профессором Флитвиком… Встретимся на прорицаниях!
Гермиона догнала их через двадцать минут у подножия раздвижной лестницы, ведущей в класс прорицаний. Бедняжка выглядела совершенно потерянной.
— Как же я могла пропустить Хахачары! Ведь они будут на экзамене; профессор Флитвик намекнул мне на это! Они вскарабкались по лестнице в душную полутёмную комнату.
На столиках, отливая загадочным светом, стояли хрустальные шары, наполненные перламутрово-белым дымом. Гарри, Рон и Гермиона сели за один, сильно расшатанный, столик.
— А я думал, хрустальные шары начнутся только в следующем семестре, — пробормотал Рон, осторожно оглядываясь — нет ли рядом профессора Трелани.
— Зато хиромантия кончилась, — пробормотал в ответ Гарри. — А то я уже устал — она, как посмотрит на мою ладонь, всякий раз зажмуривается!
— Доброго вам всем дня! — изрёк знакомый мистический голос. Далее, как обычно, последовал театральный выход профессора Трелани из полумрака. Парватти и Лаванда задрожали от восторга. Их лица были подсвечены молочным сиянием хрустального шара.
— Я решила, что нам следует заняться хрустальными шарами раньше, чем мы планировали, — Профессор Трелани уселась спиной к огню и обвела глазами класс. — Парки уведомили меня, что эта тема будет у вас на экзаменах в июне, и я хочу дать вам как можно больше практических занятий. Гермиона фыркнула.
— Скажите, пожалуйста!… «Парки уведомили её»!… А кто даёт темы для экзаменов? Сама и даёт! Потрясающее предсказание! — Гермиона даже не потрудилась понизить голос. Гарри и Рон подавили смешки. Трудно сказать, услышала их профессор Трелани или нет — её лицо скрывалось в тени. Однако, она продолжила свою речь так, словно ничего не слышала:
— Гадание на хрустальном шаре — особое, тонкое искусство. Я не ожидаю от вас, что с первого же взгляда в бесконечные глубины Шара вы сможете Видеть. Мы начнём с релаксации сознания и вашего наружного зрения, — Рон неуправляемо захихикал и был вынужден засунуть в рот кулак, — чтобы прояснить внутреннее зрение и подсознание. Если же нам повезёт, то некоторые из вас начнут Видеть уже на этом занятии. Занятие началось. Гарри чувствовал себя до крайности глупо. Он бессмысленно глядел в хрустальный шар, стараясь ни о чём не думать, в то время как в голове отчётливо проносилось: «какая чушь». Рон то и дело хихикал, а Гермиона цокала языком, и это ещё больше мешало сосредоточиться.
— Видите что-нибудь? — Гарри уже целых пятнадцать минут молча таращился в шар.
— Ага. В столе кто-то прожёг дырку, — показал Рон. — Свечкой, наверно.
— Пустая трата времени, — прошипела Гермиона. — Лучше бы я занималась чем-нибудь полезным. Поучила бы Хахачары, например… Мимо прошелестела профессор Трелани.
— Кому-нибудь нужна помощь в интерпретации расплывчатых предзнаменований Шара? — промурлыкала она под звякание украшений.
— Мне помощь не нужна, — шепнул Рон. — и так всё ясно. Сегодня вечером будет густой туман.
Гарри с Гермионой заржали. Все головы повернулись к ним. Парватти и Лаванда были глубоко шокированы.
— Что такое, в самом деле! — воскликнула профессор Трелани. — Вы нарушаете вибрацию сигналов грядущего! — Она подошла к их столику и вгляделась в шар. У Гарри упало сердце. Он легко мог предугадать, что сейчас будет…
— Здесь что-то есть! — шёпотом воскликнула профессор Трелани, приблизила лицо к шару, и он дважды отразился в огромных очках. — Что-то движется… но что? Готов держать пари на всё, что у меня есть, включая «Всполох», подумал Гарри — что бы там ни двигалось, оно несёт недобрую весть.
— Мой дорогой… — выдохнула профессор Трелани, взглядывая на мальчика. — Он здесь, отчётливее, чем когда-либо… Мой дорогой, к тебе подбирается, всё ближе и ближе… Сгу…
