именно ей пришлось бы наполнять всю схему маной, давая первый толчок и закрепляя отпечаток своей ауры»
— Хорошо, я попробую… — Донеслось до слуха мужчины.
Повернувшись к «ученице», чернокнижник всмотрелся в предельно сосредоточенное точеное личико. Закушенная нижняя губы и слегка нахмуренные брови лишь украшали композицию тщательно выстроенного образа, придавая щепотку милоты в картину роковой красоты.
«Чего-чего, а чувство прекрасного в суккубов не отнять…» — Мелькнула мысль в голове чаротворца. — «Впрочем, не одним внешним видом они сильны. Инфей обязательно справится с поручением наилучшим образом, чтобы произвести на меня должное впечатление. Испробовав самые поверхностные и грубые методы воздействия, она обязательно начнет плести паутину тоньше. Раз магия и токсины тела на меня не подействовали, в дело должны пойти иные средства»
Вдоволь насмотревшись, демонолог опустился на ровнехонький пол и на него же поставил свою ношу. Вынув из банки стеклянную затычку, тут же обмакнул в состав перо и, примерявшись, нанес первую линию. Мазок, легший в основание огромного круга.
Задумка Тирисфаля, выстраданная путем выкручивания собственных мозгов на протяжении многих часов дня, стремительно подходящего к концу, являлась до боли простой. Он хотел создать место концентрации маны.
Точку притяжения.
Для этого требовалось составить подходящий контур. Но ему катастрофически не хватало знаний. Вернее — воспоминаний.
Изначально маг хотел ограничиться простыми, немного доработанными, но все еще примитивными, ловушками, которые концентрировали бы энергию в камни. Однако быстро отказался от этой мысли. Подобный шаг во многом являлся неудобным.
Во-первых, ловушки требовалось расставлять на определенном расстоянии друг от друга для нормального функционирования, что несло затруднения со сбором производного. Во-вторых, для эффективной работы их нужно было чертить на цельном куске материала. И пусть пояс Странствующего Алхимика, коим обладал один скромный чернокнижник, мог создавать металлические пластины и склянки разных конфигураций, жрал он на это ту самую ману. А заказывать на стороне — долго. В-третьих, непонятные походы ученицы непонятного мага, да еще и с чем-то в руках, могли очень быстро породить отнюдь не нужные подозрения и вопросы.
Потому, в силу обстоятельств, колдуну пришлось потратить порядочно времени и поистрепать собственный мозг, подыскивая более-менее жизнеспособную альтернативу. Результатом изысканий стал настоящий проект, вобравший в себя все открытые мужчине знания.
Зная о скорых будущих «откровениях», он прозорливо разбил весь процесс на несколько отдельных друг от друга этапов, чтобы иметь возможность внести коррективы в общий рисунок при необходимости. Да и сам первый этап не включал в себя ничего, кроме создания точки давления. Самоподдерживающегося ритуала, цель которого — копить ману и превращать ее в камни, строго ограниченной формы и объема запасенной силы.
…
Аккуратно доведя последний символ, человек замер, впервые за минувшие три часа, и позволил себе выдохнуть, прогоняя засевшее в мозгу напряжение.
Упершись коленями в пол, он разогнул спину, до того едва ли не на пузе обползав весь покой, и, поднявшись на ноги, осмотрел свое детище.
Почти все пространство занимал идеально ровный круг диаметром в восемь метров. Основная фигура, часто используемая для ограничения зоны влияния ритуала, магической силы, заклинания или призыва разнообразных сущностей, будь то элементаль или любой другой планарный житель.
На четырех краях, вписанные в отдельные кольца, находились одинаковые глифы — три короткие вертикальные полосы, посередине перечеркнутые одной горизонтальной. Они дополнительно укрепляли круг, за счет чего он мог вмещать больше энергии, и выступали единственными портами в схеме, через которые энергия могла истечь во вне. От глифов шли прямые питающие линии, вскоре наползавшие на стены и вклинивающиеся в нанесенные на них рисунки.
В самом центре был начертал иной, гораздо более сложный символ, опоясанный еще тремя окружностями и рядами письмен. В него же был инкрустирован крупный, идеальный брильянт. Сердце всего ритуала. Точка, к которой уже стягивалась мана из-под земли, через которую проходила, прежде чем выплеснуться в пространство круга.
Именно от камня зависел предел магической мощи, на который способен был выйти ритуал.
«Основа паршивая, но ничего не поделаешь» — Заключил чернокнижник. — Я сейчас не могу себе позволить как-либо улучшить этот алмаз или раздобыть нечто более подходящее. Хотя и он пока далек от своего предела. Без усилителей кругу потребуется около месяца для выхода на приличный уровень'
Напоследок он мазнул взглядом по четырем пустым «ячейкам», размещенным в пределах центрального конструкта, что и вытягивал ману из пространства.
Точки кристаллизации маны он пока не стал вплетать в общий узор за ненадобность. Вся добытая ритуалом магическая сила уходила на подпитку себя самого же и постепенный разгон.
Главным минусом сего творения было почти полное причисление к ветке Тайной магии. Школы крайне неспешной, любящей точность и чистую ману. Из-за этого ритуал на заре становления выдался хрупким. Его мог испортить буквально любой сильный порыв энергии. Потому же Средоточию требовалось расти и крепнуть самостоятельно, без вливаний со стороны, постепенно прорастая в пространство и сливаясь с ближайшими потоками маны.
«Нужно запастись терпением…»
— Господин… — Приятный голосок, впервые прозвучавший с начала процесса начертания, привлек внимание чаротворца к его обладательнице.
Инфей, благополучно закончив десятый рисунок, и сама не отказала себе в удовольствии насладиться плодами чужого труда. Жажда до знаний обжигала ее изнутри, давя на разум.
— Мне интересно, для чего предназначены печати? — Инфернальная дева жадно вцепилась глазами в холодную поверхность серой маски. — Ты ничего не рассказал.
— Основа для будущей защиты. — Демонолог пожал плечами и, осторожно переступая через линии ритуала, подошел к стене. — Но пока они из себя ничего действительно толкового не представляют. Кое-как укрепляют стены и частично сдерживают внешнюю ману от проникновения.
…
Демоница не могла отследить взгляд мага Истока, мешала маска, но она без труда догадалась, что он рассматривает художества ее пера.
Еще раз скользнув взглядом по раскинувшемуся на полу ритуальному кругу, дополненному множеством мелких, и наверняка очень важных деталей, девушка выдохнула через нос.
Она отличалась хорошей чувствительностью к магическим потокам, выделяясь в этом умении на фоне многих сестер, потому отчетливо ощущала, как магия пульсирующим ручейком просачивалась сквозь драгоценный камень.
Поток был слаб, крохотная ниточка на фоне иных «канатов», свободно плещущих совсем рядом, в коридоре, но суккуб его чувствовала. Чувствовала и совсем не понимала — зачем и на что было потрачено время, которое стоило использовать с куда большим толком. Например, на хороший, крепкий сон.
— Ты не закончила.
— Сейчас продолжу, господин. — Инфей встрепенулась, одернув себя от посторонних размышлений.
— Иди, поднимись на второй уровень. — Она и не заметила, когда голова древнего мага задралась вверх. — И убей всех непрошенных гостей.
Осознав услышанное, демон улыбнулась, обнажив слегка заостренные, свои настоящие, зубы в улыбке. Ее сердце сразу же забилось быстрее, а кровь начала закипать.
Подавляемая, подстегиваемая обломанным рогом и давлением истинной природы, жестокость подняла голову. За мгновения перед глазами инфернальной девы промелькнули десятки образов особенно мучительных смертей. Сцены пыток и постепенного выдаивания души из стенающих жертв.
— Можно мне одного… забрать себе? — Наплыв чувств, впрочем, оказался недостаточно силен, чтобы уменьшить страх перед настоящим чудовищем.
— Хах… ну попробуй. — Смешок разом пресек весь азарт и бурные фантазии, заменив их опаской и предчувствием чего-то нехорошего. — Ступай.
Повинуясь, демоница выбралась в прямой широкий коридор и быстрым шагом направилась вправо. Замерев у первых ступенек винтовой лестницы, она чутко прислушалась, однако ничего не смогла уловить.
Сделав первый шаг, соблазнительница направила свою ману в камень, служащий плащу застежкой, и мгновенно исчезла из виду для простых глаз.
Тихонько ступая, стараясь не создавать лишнего шума, чему мягкие сапожки отлично помогали, девушка под неуловимый шелест вытащила из ножен длинный кинжал, а в правую руку взяла излюбленную плеть.
Темнота, царившая в подземелье, не сильно мешала ее зрению, хоть и портила обзор.
Проходя последний оборот лестницы, Инфей еще более насторожилась, крепче сжимая рукояти оружия.
Разразившаяся внутри буря толкала ее вперед, но девушка сдерживала Пелену. В определенной степени. Причиной тому была она сама. Будучи больше магом, шпионом и искателем знаний,
