Голос дракон прямо сочился ядом. Ну, и что опять не так сделала?
— Со вчерашнего дня, — сделала несчастную мордочку, — А это плохо?
— Да, — рыкнул Ласснир.
— Это убьет меня? — ужаснулась я.
— Нет.
Мой вопросительный взгляд банально проигнорировали, дракон только плотнее сжал губы.
— Малоинформативно, — надулась я, — Так, что произошло?
— Тебя спас Индир.
— Индир? — я попробовала завязать края юбки так, чтобы не сверкать голыми ногами, вышло так себе, — Кто такой, Индир?
— Твой дракон-хранитель, — говоря это, Ласснир выглядел очень рассерженным и удивленным.
Похоже, эти два чувства боролись в нем за пальму первенства, и, к моему сожалению, побеждал гнев. Что именно разозлило дракона? Да, кто его знает! Тем не менее, я отметила крайне задумчивый взгляд, брошенный на меня, или точнее на область чуть пониже спины. О, тут и телепатом не надо быть, чтобы понять, о чем думает этот красноглазый извращенец.
— Так ты про татуировку? — прокашлялась я, отвлекая Ласснира от его сомнительных размышлений, бог знает, что ему в голову придет, — Его зовут Индир?
— Да.
— Хорошо, — закивала я, но тут же позабыла о странных взглядах дракона, вспыхнула и яростно воскликнула, — так это ОН СДЕЛАЛ!! А, ну вылазь татуированная ящерица, вылазь, кому говорю!!!
Я задрала рукава, заглянула в вырез блузки, осмотрела ноги, даже попробовала нащупать то место, куда мог бы перелететь этот гаденыш. Но словно почувствовав мое настроение, тот заныкался подальше и затих, пережидая бурю. И правильно я сейчас неадекватная, и очень, очень злая.
— Успокойся, он спасал тебе жизнь, — попытался достучаться Ласснир.
Я возмущенно отмахнулась.
— Да, ну! Врагу не дам сам сожгу! — дергая за пояс юбки, — Вылазь немедленно!!!
— Пойми он и сам не ожидал, — бормотал дракон, — и я…
— Что ты не ожидал? — отчаявшись найти этого огнедышащего недоумка.
— Ничего, — сразу же опомнился Лас.
Опять эти недомолвки. О, я была зла! Очень зла. Как он смеет так со мной обращаться. Я, что маленькая неразумная девочка!?
— Ласснир, хочешь что-то сказать, скажи. Но твои недомолвки меня задолбали. Не ожидал, ожидал. Сказал А, говори Б, блин. Ну, же! Я не враг тебе, поверь!
Похоже, мне удалось его удивить. Такой вспышки гнева Ласснир точно не ожидал. Но, увы, дракон счел это признаком обычно женской истерики, по крайней мере, так можно было бы объяснить то, что произошло в следующую секунду.
Ласснир, резко схватил меня за подбородок, нагнулся и впился в губы. Это был тот грубый холодный поцелуй, которым не начинают предложение, а ставят жирную точку. Мне как по сердцу свистом провели. Зачем же ты так со мной? За что?
* * *
Она убежала, оставив на щеке отпечаток своей маленькой ладошки. Дракон, тяжело вздохнув, прислонился к дереву, мысленно ругая себя самыми отборными.
— Мать моя, драконница, что же я делаю?
Дракон сполз по стволу, и сел, схватившись за голову. Горгулья с интересом наблюдала за мучениями мужчины, рассуждая, что ничего особенного-то и не произошло.
— Ты должен был меня остановить, — рыкнул дракон, встретившись взглядом с Матиком.
— «С чего бы это?» — изумился пес-горгулья, усаживаясь рядом с поверженным противником. От него так приятно пахло паленым.
— Ты, ее страж.
— «А ты ее слуга», — парировала горгулья.
— Я просто хотел ее успокоить.
— «Ее или себя?»
— О чем это ты? — красные глаза вспыхнули, из горла вырвался сдавленный рык.
— «Сам знаешь», — фыркнул Лохматик и поспешил за хозяйкой.
— Это не ответ, — крикнул дракон вдогонку, но горгульи и след простыл, — Проклятье небес, если так пойдет и дальше…
Дракон поднялся, подошел к телу и зло пнул.
— Твоя вина, недостойный сын Энтэйи[1], - шипяще бросил он, одним мощным ударом обрывая жизнь война — кхаши, наемного убийцы клана Лладойры.
Я не знаю, как мне удалось добраться до стоянки в кромешной тьме одной без посторонней помощи, но мне это удалось. Пара ссадин и синяков ничто, по сравнению с той бурей, что царила у меня в душе. Вперед подгоняли злость и обида, а еще страх, который обосновался во мне после всего случившегося. «Меня хотели убить» — эта мысль не давала покоя. Пока шла, не могла остановиться, и не думать об этом. Еще никогда в своей жизни я не чувствовала себя такой беспомощной. Смешно сказать, но сейчас братки Славика казались мне уличной шпаной, а встреча с ними детской забавой. Да и, после всего пережитого за эти дни, проблемы собственной унылой жизни в виде: отключенной горячей воды, электричества, отопления, хамоватых старушек, пьяной молодежи, задержек заработной платы, растущих как на дрожжах платежей и так далее, — кажутся милыми пустячками.
Славик попытался выяснить, что случилось, но я только отмахнулась, надеясь, что он отцепиться. И блондинчик меня порадовал, решив с расспросами подождать до утра. С сундуком мы общались явно на разных языках, и на мой запрос «джинсы» выдал чьи-то необъятные порты. Порты оказались женские, только странного покроя на манер восточных шаровар. Сил спорить не было. Натянув под юбку штаны я подвязалась кушаком, и уселась поближе к огню, стала медитировать, погружаясь в пучину гнетущих раздумий.
Вскоре из леса выскочил Матик, до икоты напугав возницу. Бородач едва не свалившийся в костер, высказался емко и явно нецензурно. Однако горгулью это не смутило, она шустро стянула у родственничка подготовленные одеяла, и, создав что-то наподобие гнезда, схватила меня за край юбки, потянула за собой.
Я спала как младенец, слыша сквозь сон, как сопит мой большой лохматый друг, оберегая мой сон и покой. Утром меня разбудил Ласснир.
— Пора вставать, хозяйка.
Открыв глаза, я с недовольством поняла, что все ждут только меня. На вопрос, можно ли умыться, услышала единодушное фырканье дракона и Лохматика, но, как не странно, разрешение получила. Ласснир, решив, что ночных тревог с него достаточно, отправился вместе со мной.
Утро в лесу очень холодное и сырое. Свежий воздух бодрит, хотя зуб на зуб все равно не попадает. Я сполоснулась, прогоняя остатки сна. Ласснир сидел на кочке, пожевывая травинку, и выглядел абсолютно умиротворенным. Если бы не браслеты, как инородные тела на его руках, он бы слился с природой в единое целое. Да-да, есть в них что-то общее: дикое, чуждое, завораживающее, и это становится все заметнее.
Рассматривая его профиль, решала сделать то, что делать очень не люблю.
— Ласснир, — позвала я, встав перед ним, чуть нагнувшись вперед.
