— Что это было? — шепотом спросила я у Риша, косясь на блондина. За пять громов рейтинг милого котика до матерого кошака вырос.
— С философской точки зрения данный индивидуум продемонстрировал своё превосходство над индивидуумами со схожими характеристиками в борьбе за…
— А с человеческой точки зрения? — перебила я пса. Я, конечно, Канта и Аристотеля читала… в адаптированном варианте… по диагонали… используя скорочтение… но мало что поняла из их умных высказываний.
— Он застолбил тебя. Вопрос для кого? — Риш прикусил коготь.
Э-э-э, застолбил? Может быть, он еще договор купли-продажи или аренды оформил? Скоро дом построит, дерево посадит и сына начнет растить? Я собралась возмутиться, но посмотрев на фигуру злорадствующего по поводу отступления гвардейцев Аайю, передумала. В таком состоянии его трогать опасно. Сначала когтями полоснет, а потом подумает. Пусть тестостерон в норму придет, тогда и поговорим.
— Чего уставились? Кровать взяли и понесли! — скомандовал блондин. — Ты тоже! — обратился он ко мне.
Я послушалась. Честь отдала, за ножку схватилась и понесла вместе с ребятами без возражений.
— Элоиза! — Аайю бросил свою сторону. — Я сказал нести, а не лежать на кровати!
— А я и несу, — взглядом указала на сцепленные на ножке руки. — А вы несете меня вместе с кроватью. Что не так? — кот нахмурился, плюнул на пол, растер сапогом и вновь взялся за днище.
Правильный поступок. Ругаться с усталым человеком, который только-только до горизонтальной поверхности добрался, совершенно бесполезно. Он же встанет и как объяснит источнику шума правила поведения после десяти часов вечера, что тот долго сможет без беруш под шум паровозных колес на крыше вагона спать.
Пока оборотни несли кровать, я успела задремать под равномерное покачивание. Ладони под голову подложила, в позе эмбриона свернулась и покрывало узурпировала. Молодчинки мальчики, обо всем позаботились. Земо, заметившие, что я уснула, разговаривать стали вполголоса и кровать на пол аккуратно опустили, а не бросили, как злобный кошак предложил сделать. И чего он ко мне цепляется? Второй класс, перемена, мальчики девочек за косички дергают!
Я недовольно заворчала, когда кто-то покусился на мое покрывало, и треснула этого кого-то по рукам. Судя по звукам, ему еще и со стороны добавили. Рядом прогнулся матрас, принимая на себя вес теплого тела, к которому я сразу под бок подкатилась. М-м-м, пахнет женскими духами. Значит, слева расположился Край. Справа осторожно устроился пахнущий бумагой и чернилами Риш. Я с удовольствием поделилась с ним одеялом, а лису выделила кусочек подушки. Как устроился Аайю, меня мало волновало, ибо к тому моменту я уже сладко спала.
Утро ворвалось в нашу жизнь неожиданно. Я слушала бархатистую трескотню над ухом и машинально сквозь сон гладила развалившееся на моей груди животное. Наслаждалась медленным процессом просыпания и выделяемым большим телом теплом.
— Кошак облезлый!
Вопль заставил меня резко проснуться. Я распахнула глаза, узрела напротив своего лица довольную наркоманскую морду Аайю, посмотрела на предавшую меня руку, продолжающую сжимать в кулаке прядь белоснежных волос, и попробовала отпихнуть от себя земо. Не тут то было! Оборотень словно прилип ко мне, обжигая раскаленной кожей даже через ткань рубашки и юбки.
— Не виновата я! Он сам приполз!
Раз факт измены отрицанию не поддается, то будем валить вину на того, кто по определению сильнее физически. Блондин вчера перед гвардейцами хвост пушил, вот настал момент на деле доказать свою храбрость. Заступиться за честь девичью и принять удар на себя. Уползая под кровать, я предоставила Аайю все возможности продемонстрировать мужественность в оборонительной позиции. Или в наступательной. Как ему будет угодно.
А под кроватью было уже тесно. Данный факт я выяснила эмпирическим путем, столкнувшись лбом с Ришем. Пес сверкнул глазами и зажал мне рукой рот, чтобы я не выдала его и распластавшегося рядом Края. Тем временем наверху разгорался нетипичный скандал. Вместо банальных звуков мордобоя комнату наполнило рычание, шипение, вой и яростное мяуканье. Я сделала робкую попытку разведать обстановку — высунула из-под кровати любопытный нос, увидела под потолком вцепившегося в гобелен изящного белого кота с черными полосками на хвосте и черными же носочками на задних лапах. Внизу бесновался волк. Зверь прыгал и щелкал зубами в опасной близости от хвоста Аайю. "И все-таки он кот!" — умилилась я и полезла спасать животное от гнева начальства.
Край заорал:
— Куда?! — и вцепился в мою щиколотку.
Острые когти пропороли кожу, и я, ойкнув, грохнулась на пол. Схваченный в полете волчий хвост, к сожалению, не помог удержаться на ногах. Айрис выпучил глаза, заскулил, вырвался из хватки и заметался по кругу. Старенький гобелен разошелся под когтями кота, и тот, обреченно мяукнув, свалился на спину волка. Понял выигрышность своей позиции и, испустив уже воинственный клич, вцепился в шкуру шефа четырьмя лапами и пастью. Айрис взвыл, встал на дыбы и выбежал из комнаты, оббивая боками стены.
— Кешими и министр безопасности носятся по замку во второй ипостаси… — пробормотал пес, отряхивая со штанов мелкий мусор. — Какой позор! — серые уши Риша поникли. — Пойдем ловить, пока кероши не заявился. У него вроде бы сегодня встреча с Айрисом назначена…
Мы бежали по оставленным зверями следам: клочки серой шкуры, царапины на паркете от когтей и прижавшиеся к стенкам слуги. Улики вели на кухню. Мы протолкнулись через вереницу испуганных поварят, попали под обстрел банками специй. Дождались ее окончания под кухонным столом. Выглянули на секундочку и убрались обратно, прячась от полетевшей в нашу сторону огромной кастрюли с кипятком.
Я украдкой стащила со стола скатерть, сунула ее в руки парням и велела заходить с двух сторон, зажимая волка в тиски, а сама стала подкрадываться к коту. У меня большой опыт ловли осатаневших четвероногих зверюг. От мартовских песен под окном у домашних кошек капитально крышу сносит. Мне не раз приходилось интерьер обновлять после их заскоков на шкафы и люстры. Я схватила дуршлаг превосходящий размерами обычный в несколько раз, забралась на разделочный стол и позвала кота:
— Кис-кис-кис!
— Мяу?! — кот прекратил огрызаться на волка, распрямил уши и посмотрел на меня.
В его взгляде я прочитала приговор моим умственным способностям. Всем своим видом Аайю показывал пренебрежение. Он будто бы поговорил "я превратился в кота, а не в идиота!". Но я надеялась не только на волшебные слова, магически действующие на любых кошек, но и на инстинкты, возможно, преобладающие над разумом. Я резко выбросила вниз руку, указывая в темный угол, и взвизгнула:
