— Ну что, пойдём греться в угол?
Девушка надулась как мышь на крупу.
Уже от дверей «Трёх яблонь» Дан оглянулся на поле битвы. Странным казалось то, что шушели сбились в стаю. Хотя такое наверняка и раньше бывало. Когда-то и мать шушеля считали мифом, а брат видел.
Дан был бы не прочь посидеть с ребятами ещё часок-другой, но кабак уже закрывался, а Ирэн клевала носом. Он знал, что девушка не заснёт одна на новом месте, тем более, что впечатлений ей хватило. Урок пойдёт на пользу. Нельзя переть в чужой храм со своим уставом, если хочешь остаться цел. Пока Дан взбивал постели, Ирэн зачем-то переставила свечи так, чтобы свет образовал круг в центре комнаты, и повязала вокруг бёдер только что аккуратно сложенное покрывало. Лицо у неё стало хитрющим.
— Э-э? — Дан вопросительно развёл руками.
— Что? Ты сам хотел, чтобы я станцевала. Таларика устроит?
— Ты умеешь?! — искренне удивился аватар. А он-то считал, что принцесс обучают вальсу, а не танцам живота!
— О, да! — девушка встала в позу, положив одну руку на бедро, другую воздев над головой и выпростав ногу из разреза «юбки».
Кэссиди не была профессионалкой, но уже через несколько секунд Дан с изумлением сбросил сапоги и развалился на кровати. Уж если получать удовольствие, то по всем пунктам сразу! В голове бродил лёгкий хмель, почти примиряя с зыбкостью нынешнего положения. За беглецами наверняка отправили погоню. Магов, которым также необходим отдых, сон и еда. И всё-таки надолго задерживаться в гостеприимной Ветлюге нельзя, а с утра же надо раздобыть тёплую одежду и карту. И снова в путь. К Поднебесной Цепи — сейчас самому безопасному для Ирэн месту.
А девушка всё танцевала под ей одной слышимую музыку. Взмах руками и поворот, волосы взметаются подобно огненным крыльям. Кожа кажется облитой янтарным мёдом, в кошачьих глазах пляшут искры. И вновь на ум приходит сказка о схватке рыси и совы. Но сейчас наследница престола танцует для бездомного полукровки и бывшего раба. Такое тоже бывает лишь в старых красивых легендах. Жестом Ирэн заставила Дана подняться, и на пол стекла его рубашка, а чуть погодя штаны. Но девушка со смехом вывернулась из раскрывшихся объятий и толкнула восхищённого зрителя в грудь, опрокидывая обратно. Бесподобно. Ведь может быть такой милой, когда хочет!..
И тут Ирэн в очередной раз подтвердила коварство хорошеньких женщин. Когда соблазнительных губ коснулась загадочная полуулыбка, Дан настроился на совсем иное завершение танца.
А не на то, что девчонка додумается выкинуть в окно его штаны!
— Да как у тебя рука поднялась на святое?! — возмутился аватар, подскочив с кровати как ошпаренный. Любимые штаны с распиханной по двенадцати карманам всякой всячиной распластались в центре светового пятна, но хоть свидетелей их вылета не нашлось.
— А теперь лезь на мороз. Только двигайся энергичней!
— Хотел бы я видеть самоубийцу, который на тебе женится.
Встречаются порой люди, к кому сразу чувствуешь симпатию, подчас необъяснимую, а бывают типы, от которых, как выражается Лис, хочется «буэ-э». Вроде бы ни к одёжке, ни к поведению не придерёшься, но… кажется, обдерёшь его как капусту, а в кочерыжке сидит липкий голый слизняк и тянется к тебе рожками. Точно — буэ-э! К такому сорту принадлежал господин Флокс — тощий, сутулый, похожий на рыболовный крючок. Или на вопросительный знак. Рыжеватые волосы он прилизал, отчего голова казалась несоразмерно маленькой по сравнению с длинным телом, зато нос торчал — засмотришься! И как следователю удаётся держать равновесие? Или всё ж клюёт пол разок-другой в неделю? Алесса мысленно нахлобучила следователю на башку драный мятый картуз, в каком любил щеголять Лис, и козырёк пришёлся к носу.
Неизвестно, как долго Флокс расшаркивался бы перед Повелителем, не скажи Шантэль:
— Не хотелось бы отвлекать, но вы протрёте ковёр, — и, как всегда, с лучезарной улыбкой. Следователю ничего не оставалось, кроме как успокоиться и вежливо похихикать. Хотя сощуренные в щёлки глаза и растянутые до ушей тонкие губы симпатичности его физиономии не добавили.
Алесса, когда следователь отвернулся, вытерла о подол обмусляканную поцелуем руку. К счастью, Лис ничего не выкинул. Видимо, пока только принюхивался. А, может, молча оплакивал песца, чей мех пошёл на дарёную Алессе шубку…
За двадцать с небольшим минут, дарованных медлительными лошадями магов и дворцовыми гобеленами, Шантэль успел-таки, маятником расхаживая взад-вперёд, раздать ЦУ, основные из которых имели приставку «не».
Не рассказывать о кэссиди.
Не упоминать Ярини.
Веррею тоже.
О Володе вообще забыть на время допроса.
О том, кто громил лабораторию — тоже.
Угнали обычный фрегат и затопили его на побережье: впятером при поддержке мага воды такое вполне возможно.
Если магам известно точное количество прибывших в город, то смело врать, мол, остальные — морок для отвода глаз, наведённый Триш. Девушка робко попыталась возразить, дескать, магией иллюзий она не владеет, на что л’лэрд недовольно заметил: «Скромность в данной ситуации неуместно, тем более, что милая барышня сказала неправду.» Остальное можно выкладывать… за исключением ещё десятка оговорок. Конечно, история была шита белыми нитками, но, как невесело заверил Шантэль, там подскажут, какую «правду» написать.
— И ещё одно, — напоследок сказал л’лэрд. — Маги не посмеют применить физическую силу, но ментальную — наверняка. Попробуют загипнотизировать и считать память, запутать, сбить с толку, заставить изменить показания. В общем…
— Следите за базаром! — подсказал Володя.
Из всех четверых только Триш послушно кивала (то и дело она виновато косилась на шишку л’лэрда, которую придворный целитель намазал чем-то бледно-зелёным), зато Вилль стоял, скрестив на груди руки, непоколебимый и суровый аки скала. Метис на допрос не попал по одной простой причине — дорвавшись до императорского стола, он решил печень не щадить и напился в сосиску. Шантэль, конечно, набросился на слуг, но как-то неубедительно, и в их оправданиях было не больше искренности. Ищейка из Ковена, увидав исходящее винными парами тело, к моменту его прибытия уже переложенное на кровать, скривился и отмёл свидетеля как непригодного.
— Боюсь, такие как он, надолго выпадают из реальности, — вздохнул Шантэль, провожая их с вершины лестницы.
Когда Алесса обернулась с середины, решив помахать на прощание, то готова была поклясться, что эльф подмигнул, сохранив при этом каменное выражение лица.
