— Схваток? Что ты этим хотела сказать? — удивился воин.
— Мы с тобой только что сражались. Ты забыл?
— Сражались?
— Вспомни воин. Ты только что дрался.
— Я помню битву. Битву с Чудовищем! И я…. Я пал в той битве! Неужели я умер? Да?
— А ты ощущаешь себя мертвым?
— Нет, — ответил он.
— Это потому, что ты не мертв!
— Но я сражался с Чудовищем. И тебя я там не видел. Объясни мне, что произошло?
— Я сама и есть Чудовище, волшебный талисман рода Дари, герцогов Имира.
— Ты? Чудовище? — удивился воин. Он мог нарисовать в своем воображении чудовище как угодно, но только не так.
— Да! — девушка прикрыла его рот ладонью. — Да, я Чудовище. Меня вырвали из Сферы и перенесли в этот мерзкий мир.
— Я ничего пока не могу понять. Ты красавица. Может ли быть, что ты Чудовище? Разве Красота и Чудовище могут быть одним и тем же?
— Я дитя Сферы.
— Я никогда не слышал ни о какой Сфере, — признался баск.
— Это не удивительно. Сфера населена существами более высокоразвитыми, чем вы. Мы частица Великого Света. А Свет — владыка Мира. Он был убит — владыкой Тьмы. Ты слышал про это?
— Подобные легенды есть у каждого народа, Карина. Есть они и у басконцев. Свет был убит Тьмой. Но затем он возродился к жизни, так как Свет нельзя уничтожить. И так до скончания времен Свет и Тьма меняют друг друга. День и Ночь.
— Ты не такой и невежественный, каким показался мне сначала. Тогда ты сможешь понять, что я Дитя Света.
— Так ты богиня? — рискнул предположить воин.
— Нет, я всего лишь дитя Сферы. Великий — есть Свет. А я его малая крупица. Могу ли я равняться с великим?
— А почему ты была Чудовищем? Ведь Свет и Зло несовместимы.
— Так было, пока магия стихий была властна в вашем мире. Тогда все было на своих местах. Но ваши колдуны и вы сами все испортили. Ты слышал про остров Горный?
— Кто не слышал про него. Это родина грозных волшебников. При герцогском дворе служит один из таких колдунов.
— Некогда колдуны с Горного были Орденом магического Света. И они служили великому господину по имени Гор, что означает Свет. Но затем многие из них поддались иной магии, и Орден Света исчез. Мерзкая магия страстей заполонила все. Но скоро Орден Света нужно будет возродить.
— Что я могу знать про сие? Я простой воин.
— Но ты слышал о колдуне по имени Роджер фон Варцлав?
— Нет. Хотя кто знает точно? — ответил баск. — Может, и слышал среди множества легенд, но позабыл про него.
— Роджер фон Варцлав злобный колдун, в далеком прошлом он был владыкой острова Горный.
— В прошлом? Так он умер?
— Если ты говоришь о телесной смерти то да. Но дух этого колдуна живет. И он выдернул меня из Сферы и воплотил в телесную оболочку. И потому я сейчас в теле человека.
— Зачем он это сделал?
— Он служит Тьме.
— Тьме… Погоди! Ты сказала его имя фон Варцлав?
Она не ответила ему.
— Ты сказала фон Варцлав? — настаивал он.
— Да. И что?
— Странно. Меня послала сражаться с Чудовищем рода Дари графиня Изабелла фон Варцлав.
— Она происходит из рода Роджера. Он её далекий предок.
— Он ведь умер? Ибо Изабелла сейчас наследница своего рода!
— Я сказала уже тебя о его телесной смерти. Роджер был повелителем острова Горный. Затем он стал волшебником у герцога Дари. Но это было давно. Он покинул свою телесную оболочку.
— Стало быть, он умер? — снова спросил баск. — Умер? И он похоронен?
— Можно сказать и так. Если колдуны вообще могут умирать. Как и его господин — герцог Имира, он умер. Они были убиты заговорщиками в один день и герцог, и его колдун. Они вдвоем долго жили в образе духов, ибо слуги Тьмы не принимаются Светом после смерти.
— Духи Тьмы, что вредят людям? — спросил баск. — Про этих я слышал и не раз.
— Ни бродили по землям нашего мира в образе духов долго. И силы у них не было, ибо привидения неприкаянных не опасны. Но с помощью Сферы они, избавившись от своих магических пут, и превратились в чистую энергию. Но тогда они овладели только малой крупицей энергии Сферы. Можно сказать, что они лишь прикоснулись к ней. Так они обрели бессмертие. Ибо они уже были не простыми призраками умерших. И так они существовали и ждали своего часа. И затем они захватили меня. И Дитя Сферы дало им еще больше возможностей. И сила их росла. И так выросла сейчас, что они готовы, вернуться в мир людей.
— Я ничего не понял. Ты хочешь сказать, что герцог Лаймир не человек?
— Лаймир? — переспросила она. — Я говорю не о нынешнем герцоге, а о том, кто давно умер. О том кто основал кровавый род Дари. О нем и колдуне Роджере я сказала тебе. Воплотив меня в человеческое тело, они черпают энергию Сферы. И так они существуют наравне с богами с повелителями стихий. И Тьма питает их через Свет. Они сумели обратить Свет против самого себя. Понимаешь?
— Не совсем. Я не силен в колдовстве и магии. Но я понял, что ты служишь им? Ты же охраняешь род Дари? Если ты Чудовище? Так?
— Да я охраняла род Дари. И я была Чудовищем. И если я снова покину человеческое тело, то снова стану Дитям Сферы.
— И как только ты покинешь тело человека, они умрут окончательно? Колдун и тот герцог Дари? Я знаю это, ибо мне говорили, что род Дари падет вместе с Чудовищем. Это так?
— Да. Без меня они не смогут питаться Энергией Сферы. Но сделать это не столь просто. Я заперта в теле человека. И я получаю людей. Я питаюсь их энергией. Этого достаточно для поддержания моей жизни, но мало, чтобы разорвать круг, который сдерживает меня в этом месте. Мне противно убивать! Но я не могу иначе. Страшный голод терзает меня. В этом теле я словно в тюрьме. Как вы люди можете любить свои телесные оболочки? Ведь каждому из вас в отличие от меня дано право их покинуть в любой момент.
— Я пока не спешу с этим, Карина, — признался баск. — Моя жизнь еще дорога мне.
— Странно. Ведь там за гранью смерти каждого из вас ждет свобода. Неужели тебе совсем не понятен смысл слова свобода?
— Я воин и я и так свободен, — ответил он.
— Ты не понимаешь. Свобода — это Смерть! Смерть физического тела. Ведь дух твой заключен в отвратительной оболочке.
Баск оглядел себя. Никаких изъянов на его совершенном теле воина не было, не считая шрамов. Но их он не считал уродствами.
— Я так отвратителен тебе?
— Дело не в том. Физическое тело это темница для духа. И ваше тело грязно и оно иногда так отвратительно пахнет. Я сама не могу смириться с запахами этого тела, в котором сама заключена. Но у меня нет права его покинуть! Я этого сделать не могу сама. Даже вот этим мечом.
