После жаркого танца любви мы лежали и молча смотрели в глаза друг другу. Она спустившееся с небес божество, разделившее почему-то со мной ложе. Ни у одного человека не было такой тяги к жизни, хрупкости и вместе с тем негнущейся воли как была у нее. Она единственная смогла сломить в себе чужую волю и прогнать дух повелителя. Все-таки люди это не безропотная и управляемая скотина, но врядли хоть один из них понимает свое счастье, от осознания, что где-то рядом есть такие как она...
-- Это было совсем не больно повелитель, - прошептала она прервав поток моих мыслей. - Мне говорили что первый раз, очень больно...
-- Милая, я же сказал что не причиню тебе боль...
-- Саша... Я не знаю кто ты, и не хочу знать. Но я тебе верю. Я прошу, если можешь, ни убивай никого... Это губит душу.
-- Да милая, не буду... - согласился я поцеловав ее в губы. - Знаешь я жалею...
-- О чем? - спросила она широко распахивая глазки.
-- Ты у меня не первая... Об этом я и жалею. Успокойся милая, не плачь, зато ты в моей жизни единственная... Не плачь засыпай.
-- Хорошо мой повелитель...
-- Я не твой повелитель.
-- Ты всегда будешь моим...
Она заснула раньше чем договорила, а я еще долго лежал глядя в потолок. Судьба, или сам Бог, подарили мне новый шанс. И его нельзя потерять.
Глава 11 Свобода
Я попал в другой мир, в другой... В совершено другой, в сказочный, совершенный. Проснувшись утром и не обнаружив рядом Машу, испугался до ужаса: неужели все это мне лишь приснилось? Но когда она, лучезарно улыбаясь, вошла в комнату с подносом в руках, сомнения, в том, что я самый счастливый человек на Земле, больше не появлялись. На весь этот день я забыл, что значит тревога, напряжение и печаль. Планы, власть, Омега, повелители - все это более не было мне интересно. Подобно ребенку получившему новую игрушку, я не вспоминал о прочем. Но сравнивать Машу с игрушкой - кощунственно даже для меня. Она не игрушка, она моя судьба...
Улыбаясь ее маме как своей, я вместе с Машей приготовил для всех обед. Потом потянул ее по магазинам, кинотеатрам, ресторанам. День пролетел в мгновенье ока, словно только вот проснулся, увидел ее улыбку, вдохнул аромат принесенного ей кофе, и снова увидел ее смеющиеся глаза, только солнце уже заходит, а на улице, где сейчас мы стоим, сами собой зажглись фонари.
-- Маша, ты самая красивая девушка на свете, - шептал я, боясь что чудесное видение исчезнет вместе с последними лучами тающего солнца.
-- Ты мне льстишь Саша...
-- Любимая, почему мне кажется, что ты оставляешь что-то недоговоренным?
-- Я... Я не знаю как к тебе относится. Как к любимому мужчине или как к какому-то спустившемуся с Олимпа богу...
-- Маш, я человек такой же как и ты... Если порежусь - потечет кровь, а если ты на меня накричишь могу и заплакать.
Она оторвала голову от моей груди и вскинула распахнутые глаза к моему лицу:
-- Правда? Ты правда будешь плакать?
-- Думаю да Маша, я не смогу перенести твое во мне разочарование.
-- Ты не похож на человека который может плакать... Ты давно...
-- Давно ли мои щеки чувствовали слезы? Ты это хотела спросить?
Она кивнула.
-- Несколько лет назад, когда впервые убил человека...
Она опустила голову:
-- Пойдем домой милый, не будем портить этот прекрасный вечер, но обещай, что расскажешь мне об этом...
-- Обещаю.
Она улыбнулась, грусть в глазах уступила место счастью:
-- Пойдем, мама наверно уже заждалась.
Пока вела меня к своему подъезду, я думал о том, что впервые солгал своей половине. "Я такой же человек как и ты" - сказал я, но разве это так? Человек ли я вообще? Им я себя не чувствовал уже несколько дней. Солгал ли я Маше? Лгал ли я себе? Повелитель. Тот ученый из Омеги был уверен что подобные мне - нелюди.
Повелитель - бессмертное существо, несущее человечеству рабство для тел и душ. Его так учили. Вдалбливали это учителя в спецшколе Омеги, вдалбливали до тех пор, пока у него эти слова в сознании перестали подвергаться сомнениям. Повелитель - враг, нелюдь которую нужно уничтожить во благо человечества.
Он был под моим контролем минут пять, то время - пока вместе с Грушницким уезжал из разрушенного филиала в грузовике. И если бы не тот вертолет, кто знает что бы еще о себе удалось бы узнать. Может быть, я как человек укушенный летучей мышью, преображаюсь сейчас во что-то другое, в то что будет спать днем, а ночью пить у людей кровь...
-- Милый, ну ты будешь есть? Борщ сейчас остынет...
-- Прости Маша, я зачарован твоей красотой.
-- Перестань и давай ешь... - сказала она сурово, но видно что где-то прячет рвущиюся наружу широкую улыбку.
-- Ммм, как вкусно. Если бы ты знала, как давно я не ел домашнего борща.
Зазвонивший в кармане мобильный телефон заглушил слова Маши. Круг людей с которыми поддерживаю общение у меня довольно ограничен, ношу его с собой в основном вместо часов, а увидев на дисплее сообщение о подавление номера, крайне удивился:
-- Слушаю.
-- Александр Ворон? - спросили там женским голосом.
-- Да это я.
-- Вас ждут завтра в восемь утра в управлении ФСБ по адресу Кронверный проспект сто девятнадцать.
-- Но...
-- Капитан, управление сейчас находится там. Вы будите?
-- Да я буду.
-- Спасибо, конец связи.
Усилием воли заставил мозг работать. Если это агенты Омеги - я труп. Если вправду ФСБ - еще по барахтаюсь... Но тоже недолго.
-- Проклятье...
-- Милый, - раздалось над ухом, - что случилось?
-- Вызывают на работу...
-- А где вы работаете молодой человек? - спросила сидевшая за столом старушка.
-- В спецслужбе... - начал я и осекся. Если она сопоставит меня с недавно ворвавшимся в дом Грушницким... Ничего серьезного, но тем не менее будет неприятно. - Вы же знаете какой вчера был теракт... Вот и собирают всех.
-- Ой, Александр, - произнесла она покачивая головой. - Действительно ужасно. Хорошо, что вас там не было...
-- Угу... Маша, я наверно поеду к себе, завтра вставать в шесть.
-- Мне тоже милый. Я с завтрашнего дня выхожу на работу.... Пожалуйста, переночуй у нас. Правда, мама?
Женщина в инвалидной коляске на мгновенье отвернулась:
-- Ты же знаешь, дочь, что я не одобряю отношения до свадьбы...
Маша сникла, а я, стремясь утешить, машинально положил ей на талию руку.
-- Но, - продолжила старушка, - нравы сейчас другие, а ты вполне взрослая. Я вам не буду мешать. Спокойной ночи молодые.
-- И вам...
Все же я не боялся. Вероятность что это агенты Омеги, близка к нулю. Действительно, им проще пленить или убить меня сейчас в квартире, чем ждать, когда, и если, я приеду по адресу. Значит, сделал правильный вывод: ФСБ проводит разбор полетов, подсчет и перегруппировку оставшихся сил. Значит, как я надеялся, авибомба не захоронила сведения обо мне... Ой как плохо.
