- Фел, почему тут так пусто? - поинтересовался я у брата, что-то яро втолковывающего несогласной с ним девушке. Рыжий прервался, перевёл на меня задумчивый взгляд, почесал лапой макушку и сказал.
- Здесь граница. В этом посёлке живут и работают пограничники день через день. Видишь вон тот дом? - он ткнул пальцем в единственное трёх этажное строение. Я кивнул в ответ. - отсюда они шлют доклады в ближайший город о состоянии на границе. Жители здесь меняются раз в пол года. По-крайней мере большинство.
- Понятно... глушь. Так что вы решили? - я кивнул на карту в руках Тани.
- Смотри. - она повернула ко мне кусок, как оказалось, пергамента. - Мы сейчас здесь. - девушка ткнула пальцем в место около линии, означающей границу между Маннаросом, страной оборотней, и Выжженной пустошью. - Феликс предлагает пойти вглубь государства и попутешествовать по стране оборотней. Я же, думаю, что лучше нам туда не соваться, а направиться вот сюда - её тонкий пальчик указал на точку с краю карты, отмеченную как Аш. Да-да, именно так и назывался город, не подписанного третьего государства, лишь кусочком граничащего с Маннаросом.
- А там что? - вопросительно приподняв правую бровь, спросил я. Девушка "цокнула" языком, на секунду глянула в небо и продолжила объяснения.
- Там люди. Понимаешь, там живут люди. А не оборотни.
- Но чтобы путешествовать по Маннаросу, нам не обязательно быть оборотнями! - возразил Феликс.
- Зато отсюда нам не отправиться на Землю.
- Здесь только ты хочешь обратно!
- Ну и... - спор пошёл по новому кругу. Моя рука встретилась с лицом. Так мы будем до старости договариваться.
- ТАК. - рявкнул я, привлёкая всеобщее внимание, чем прекратил начавшийся по четвёртому кругу спор. - Мы пересечём страну оборотней вот так, и после этого, сделав крюк, пойдём к твоим людям. И точка. - меня немного посверлили взглядами, но ничего не сказали. Я развернулся и поковылял в по дороге вдоль одной из двух улиц в этом посёлке.
- Ты куда?! - услышал я за спиной.
- Ну так нам же вниз, разве нет? - удивился я , обернувшись. С секунду на меня просто пялились, а после мои друзья покатились по земле со смеху.
- Эй, я что, сторону перепутал? Эй, вы чего...
- Ха-ха-ха... с такой серьёзной мордой... хи-хи-х-их-хи-хи... - пока надо мной ржали, я дошёл до карты, и, повертев, нашёл на одном её краю надпись "север". Глянув на солнце, слава богу ещё не доползшее до зенита, я определил стороны света и, усмехнувшись, пошёл в том же направлении, свернув карту в трубочку и пихнув в карман.
- Нео, ты опять идёшь не в ту сторону!
- Да нет, просто мне не хочется топать по старому пограничному тракту, проходящему вдоль Выжженной пустоши. Здесь есть ещё одна дорога...
- Бро, север там... - указал он пальцем в прямо противоположную сторону. Я развернулся. Мне это уже начало порядком надоедать.
- Сейчас утро? - задал я вопрос.
- Да. - коротко ответил брат.
- А теперь посмотри на солнце и впредь не верь навигационным талантам Таньки, она и в трёх соснах заблудится... - не желая более выслушивать смех, или возражения я поковылял по дороге. Вскоре ко мне присоединился посмеивающийся, уже не надо мной брат и немного обиженная девушка. Нога меня слушалась ещё не в совершенстве, поэтому спутникам приходилось существенно замедлять шаг. На нас с интересом поглядывали редкие старые обыватели деревушки. У последнего дома, где из посёлка выходила грунтовая дорожка, на лавочке сидели три старушки, заинтересованно глядя на нашу троицу. Причём не все из них пребывали в человеческой ипостаси. С центра лавочки цепким взглядом нас осматривала лиса, а рядом с ней белая волчица. Воистину, бабульки на лавочках есть во всех мирах и среди всех народов.
Этот день прошёл однообразно. А точнее на дороге среди леса. Дорога, в окружении высоких сосен и изредка продирающимися сквозь них, неизвестно что забывшими в сосновом лесу клёнами. Лес разительно отличался от того, что мы видели в начале путешествия по этому миру. Здесь совсем не пахло гарью, по веткам иногда прыгали белочки, где-то щебетали птицы, шумели деревья, качаемые ветром. Один раз на дорогу перед нами вылетел какой-то заяц-слегка-переросток, и, посмотрев на нашу троицу удивлёнными глазами, ускакал обратно в лес. Иногда на нашем пути встречались полянки у леса, где мы устраивали привалы.
К вечеру уставшие мы доплелись до одной такой поляны, на которой Таня решила устроить привал.
- Всё! Больше не могу. - девушка упала на высокую сочную траву, смотря в небо.
- Эмм... давайте дойдём до следующей? - попросил я, смотря как брат уже снимает рюкзак.
- Зачем? Чем тебе эта не угодила? - возмутился брат, которому уже порядком поднадоело моё вечное "Пойдёмте до следующей". А дело всё в том, что за день мы устроили два привала, оба из которых пришлось идти до следующей поляны, по моей прихоти. Виной всему плохое предчувствие. На таких полянках почему-то всегда было немножко тише, да и трава какая-то подозрительно слишком зелёная. А ещё этот запах... такой странный приторный запах множества трав, немного пьянящий и бьющий в голову. Не хотелось мне таким дышать всю ночь. Вот и на этой так же, как и на предыдущих. Слишком зелёная трава, слишком большое разнообразие, коего нигде, кроме таких вот вонючих полян нет.
- У меня плохое предчувствие.
- Да пошёл ты со своим предчувствием.
- Тогда, давайте поближе к дороге. Вот тут - я присел на небольшую кочку под раскидистым дубом, единственным на этой полянке, окружённой, как ни странно, елями. И тоже такими зелёными-презелёными. Брат серьёзно посмотрел на меня, и, вздохнув всё-таки кинул рюкзак рядом со мной.
- Ладно. Ночуем у дерева. Собери дров... - он принялся разбирать рюкзак.
- Расслабься, Нео, тут же столько цветов и трав. Такая красота. - вдыхая такой противный мне запах и прикрывая глаза протянула девушка, так же плюхнувшись на траву. Значит, моя задача - сбор дров. Ну, это не сложно. Осталось выбрать деревце поприметнее и посуше. Вон та сухонькая сосёнка в лесу подойдёт. Сшибив её удара с третьего, я доковылял с бревном до "стоянки". Сложив руки в молитвенном жесте я произнёс.
- Да простит меня мой меч, мой учитель и моя совесть. - правой рукой сжимаю рукоять призванного только что клинка. Прости, родной... несколько движений и половина веток сосёнки падает на землю, превращаясь в хворост. Особо толстые пойдут первыми. Четырьмя ударов я перерубил тонкий ствол (сантиметров тридцать в диаметре) на пять частей.
- Ну собрал, остальное сами. - сев на один из пеньков и сложив получившийся из тонких сухих веток хворост в кучку сказал я. Феликс вытащил из кармана какой-то прямоугольничек и, нажав пальцем куда-то сдвинул крышку, из которой в хворост влетел маленький огненный шарик, заставив дрова вспыхнуть.
