Илиена, любовь моя, прости меня!
Пустота задрожала — мгновение Ранд качался на грани уничтожения. Валы Единой Силы обрушились на него, разбрызгивая пену страха; порча будто отвердела вокруг его души зловонным камнем.
Вцепившись в перила, аж пальцы заныли, Ранд заставил себя вернуться к спокойствию, вынудил пустоту устоять. С этого момента он отказался вслушиваться в мечущиеся в голове мысли. Ранд целиком сосредоточился на том, чтобы направлять Силу, и принялся методично жечь один холм за другим.
* * *
Стоя на гребне холма, подальше от опушки перелеска, Мэт обнимал морду Типуна, чтобы мерин вдруг не заржал. Юноша наблюдал, как с тысячу айильцев двигались с юга через всхолмье в его сторону. Над горизонтом проглянуло солнце, протянув от людской колонны рябь длинных теней. Ночное тепло уже начало уступать дневной жаре. Когда солнце поднимется выше, воздух просто раскалится. Мэт уже начал потеть.
Айильцы еще не заметили его, но Мэт не сомневался, что заметят, если он так и будет тут стоять. Едва ли имеет значение, что почти наверняка эти воины должны быть людьми Ранда — если у Куладина есть отряды к югу, то день обещает быть очень веселеньким для того, кто по дурости оказался в центре сражения. Это почти не имело значения — рисковать Мэт не собирался, и его они не увидят. Разок ему уже случилось оказаться достаточно близко, чтобы поплатиться за подобную беспечность. Мэт рассеянно провел пальцем по аккуратному разрезу от стрелы на плече своей куртки. Хороший выстрел — по движущейся цели, плохо видимой среди деревьев. Он восхищался бы меткостью стрелка, не будь мишенью сам.
Не отводя глаз от приближающегося отряда, Мэт осторожно подтолкнул Типуна, заставляя его попятиться в заросли погуще: если айильцы увидят его и прибавят шаг, то Мэт не хотел бы пропустить этот миг. Поговаривали, айильцы способны нагнать верхового, поэтому Мэт хотел иметь достаточную фору, если они вздумают за ним погнаться.
Когда деревья надежно укрыли его, Мэт зашагал быстрей, вывел Типуна на противоположный склон и лишь потом запрыгнул в седло и повернул на запад. Нельзя быть чрезмерно осторожным, если он хочет остаться живым в этот день в этом месте. Мэт ворчал себе под нос и ехал, надвинув шляпу пониже и положив копье с черным древком поперек седла. На запад. Опять на запад.
День начался так хорошо! Часа за два до рассвета Мелиндра отправилась на сбор Дев. Думая, что Мэт спит, она не смотрела на него и вышла из палатки, бурча себе под нос что-то о Ранде ал'Торе и его чести, о том, что Фар Дарайз Май превыше всего. Говорила, будто спорила с собой, но, откровенно говоря, Мэту было наплевать, собирается она Ранда засолить или пустить на жаркое. Не прошло и минуты после ухода Мелиндры, как Мэт уже набивал свои переметные сумы. Когда он оседлал Типуна и бледной тенью отправился на юг, на него мало кто смотрел. Хорошее начало. Только вот Мэт не предполагал напороться на колонны Таардад, Томанелле и прочих проклятых кланов, что дугой растянулись к югу. Ни в коей мере не могло послужить утешением, что расстановка сил очень походила на ту, которую в разговоре с Ланом предположил Мэт. Угораздило же наболтать невесть чего! Мэт хотел идти на юг, а эти айильцы оттесняли его к Алгуэнье. Туда, где вот-вот начнется сражение.
Проехав милю или две, Мэт с опаской поворотил Типуна вверх по склону и остановился, забравшись поглубже в редкую рощицу на гребне. Этот холм оказался повыше многих, и обзор отсюда был превосходный. На этот раз айильцев в поле зрения Мэт не обнаружил, но ничем не лучше оказалась колонна, извивавшаяся по дну ложбины между холмами. Возглавляли ее, позади разноцветных знамен лордов, верховые тайренцы, за ними, в пыли, поднятой копытами их лошадей, с небольшим отрывом, двигалась щетинистая толстая змея копейщиков, а потом, еще на некотором расстоянии — кайриэнские конники, со множеством знамен, вымпелов и конов. Кайриэнцы двигались вообще без всякого порядка, лорды то и дело отставали, выезжали вперед для бесед с другими, но, по крайней мере, у них имелось боковое охранение. Во всяком случае, как только отряд проедет мимо, путь на юг Мэту будет открыт. И я не остановлюсь, пока не окажусь на полпути к проклятой Эринин!
Глаз Мэта уловил какое-то движение — далеко, впереди извивающейся колонны внизу. Мэт не заметил бы ничего, не находись он так высоко. И уж точно никто из тех всадников не заметит. Вытащив из седельной сумы маленькую зрительную трубу — Кин Товир любил играть в кости, — Мэт вгляделся в заросли, где что-то привлекло его взор, и тихо присвистнул сквозь зубы. Айильцы — по меньшей мере столько же, сколько людей в долине. Если это не воины Куладина, тогда они, видно, решили устроить сюрприз на именины — ибо залегли, таясь под сенью усыхающих кустов и под палыми листьями.
Мэт побарабанил пальцами по бедру. Скоро внизу будут валяться трупы. И очень мало среди них будет айильских. Не мое это дело! Я — вне игры, меня там нет, я вообще на юг еду. Стоит чуть-чуть подождать, а потом двинуться своей дорогой, пока остальные будут слишком заняты, чтобы его заметить.
Этот хлыщ Вейрамон — так зовут седобородого, Мэт вчера слышал, — полный балбес, непробиваемый тупица. Ни передового охранения, ни дозорных, ни разведчиков. Иначе бы он знал, что за треклятая напасть его ожидает. И судя по расположению холмов, по тому, как изгибается ложбина, айильцы тоже не видят колонну — только поднимающийся к небу жидкий столб пыли. Вот у них-то, несомненно, выставлены разведчики — не стали бы они наудачу тут поджидать.
Меланхолично насвистывая «Танец с Джаком-из-Теней», Мэт вновь приложил зрительную трубу к глазу и внимательно осмотрел верхушки холмов. Да, точно. Командир айильцев оставил там нескольких воинов — чтобы дали сигнал, предупредили, когда колонна ступит на смертоносный участок. Но даже и дозорные, наверное, еще ничего не видят. Через несколько минут первый тайренец появится на виду разведчиков, но до тех пор…
Мэт сам удивился, когда погнал Типуна галопом по склону вниз. Что, Света ради, я творю? Ну нельзя же стоять в стороне, позволить им всем идти на смерть, точно гусям под нож. Он их предупредит. Вот и все. Скажет им, что ждет впереди, а потом отправится восвояси.
Кайриэнские всадники в охранении, конечно же, увидели приближающегося Мэта задолго до того, как он спустился к подножию холма, услышали глухой стук копыт Типуна. Двое или трое опустили пики. Мэту пришлись не по вкусу полтора фута стали, нацеленные на него, и еще менее, когда таковых стало втрое больше, но очевидно, что один человек, даже несущийся сломя голову, — это не атака неприятеля. Дозорные с пиками пропустили юношу, и Мэт, проскакав мимо лордов во главе отряда кайриэнских всадников, задержался лишь, чтоб крикнуть:
