— Да. Появился, — Дукан ухмыльнулся. — И настроение у меня пока хорошее.
— Табака тебе какого-то хорошего намешали в крепости или фляга пока не кончилась? — съязвил Кальдур.
— Эй! Следи за языком, пацан.
— Ну, так просвети, чтоб я не выглядел дураком.
— А то ты сам не видел. Дела на фронте оказались куда лучше, чем бы я мог представить.
— О-о-о нет, старик, — Кальдур нахмурился. — Неужели вялая осада крепости впечатлила тебя? Если бы чёрные хотели её взять, то взяли бы. И скорее всего возьмут. Просто чуть позже. Это всё мышиная возня. Ты не видел на что способны их силы. Это была просто разведка.
— Это ты не понимаешь, Кальдур. Эта маленькая, квёлая, ничтожная победка теперь перерастёт в большую борьбу, которая будет разгораться и разгораться. И которую затушить уже будет не так-то и просто. Но я радуюсь не поэтому.
— А почему же?
— Потому что мы идём глянуть на Северные Пики.
— Великая Госпожа! — Кальдур подавился от удивления и сбил шаг. — Туда идти дней десять, не меньше! А назад? Мы месяц потратим, старик! Месяц! Чтобы что?
— Чтобы проверить зацепку.
Кальдур уцепился за него взглядом, ожидая продолжения. Дукан какое-то время шёл с загадочной ухмылкой, специально раздражая юношу.
— Пока ты дрых, пацан, мы вели долгие и задушевные беседы с господином чародеем. И он много чего припомнил. Например, о том, что Храм Солнца располагался, скорее всего, на вершине одного из Пиков на севере. И что в тех горах живёт одно из немногих племён, что не признаёт укладов королевства, в котором ничего не меняется и которое сильно чтит свою историю. И много чего может помнить. Угурмы.
— Это те, что варвары, людоеды и поклоняются мраку? — глаза Кальдура полезли на лоп, он снова подавился и рассмеялся. — Которые поклонялись мраку, ещё до пришествия Морокай? Ты серьёзно?
— Скорее те, которых корона нанимала в качестве проводников и разведчиков для выявления будущих мест добычи руды и угля. Они знают горы как свои пять пальцев, а остальное про них… думаю, преувеличено.
— Но ты не знаешь точно?! — воскликнул Кальдур.
— Понятия не имею, — от этой сцены Дукан помрачнел и ускорил шаг.
— И мы идём через полкоролевства, чтобы спросить у них?
— Получается так.
— Я только согласился… быть с вами. Я только заставил себя делать всё это снова… Представь, что мы с Розари могли сделать там за месяц, который уйдёт на дорогу.
— Ну не месяц. Дней пятнадцать, с учётом поиска на месте. Я рассчитываю, что Розари сможет нас перекидать назад, пускай с паузой в день-другой.
— Это не имеет смысла. Люди не жили там, так далеко от Явор. На севере ничего нет, старик. Мы идём зря.
— О нет, пацан. Ты ошибаешься. И плохо знаешь нашу историю. Первое железо нашли именно там. Первое королевство пошло оттуда. Одна из столиц была на севере, а Явор имела куда больше притоков с горных рек раньше. Раньше там было многое. А теперь там прекрасное место, чтобы укрыться.
— Отличный план! Ты слышала? — обратился Кальдур к Розари язвительно. — Что думаешь?
— Ничего. Мне плевать. Топай давай, не бузи, — отрезала она и пошла впереди.
— Две недели, Кальдур, ничего не решат там. Тут уже не надо быть великим стратегом, чтобы понять — обе стороны возьмут паузу. Следующие шаги будут очень осторожными и подготовленными. Чёрные не дураки и не могут позволить себё ещё одной оплошности. А наши будут цепляться за открывшуюся возможность всеми лапками. Обоим сторона потребуется, по крайней мере, подготовка. Не говоря уже о маршах. И у меня большие сомнения, что они снова будут пытаться брать крепость. Выберут другую цель.
— Чёрные просто развернут оставшиеся два крыла и снова ударят на днях. Вот и всё старик. Не будет Опалённой через две недели. Уже через неделю не будет.
— Увидим, — процедил Дукан и отвернулся от него.
Анижа всю дорогу шла немного в стороне от них, любовалась видами или смотрела под ноги. Кальдур заметил, что на её раненной ладони теперь красуется тонкая перчатка из хорошей кожи, а сама она больше не выглядит уставшей или потерянной.
— Дуешься ещё на меня? — спросил он её, когда они немного отстали.
— Я не дуюсь. Просто разочарована, — ответила она спокойно.
— Они убили невинных беззащитных людей, Анижа. Моих близких. И я уверен, что это был не первый раз. Нельзя было оставлять их в живых. Это бы только приумножило, как ты не понимаешь.
— Зло будет приумножаться, пока все вы не уважаете жизнь.
— Хорошо-хорошо, прости... прости, что сделал это на твоих глазах.
Анижа не приняла его извинений, покачала головой и ускорила шаг, что оторваться от него.
Кальдур посмотрел ей в след и тихо выругался. Слишком уж этим жричкам сильно промывают мозги. Тёмные совсем не уважают жизнь, даже свою собственную, как она может относиться к ним так же, как и к невинным людям? Глупая, глупая Анижа.
Дорога изогнулась вверх ещё круче, и боль в икрах и коленях изгнала все его мысли словно метёлкой. Он задышал тяжёло, то и дело кривился от боли, смог преодолеть подъём только на тихих проклятьях и стиснутых зубах. Поднялся на вершину и дыхание у него перехватило ещё сильнее — дорога спускалась в низинку под приличным узлом и тут же уходила вверх в холм раза в четыре выше и длиннее.
Розари сидела на корточках чуть дальше, дышала натужно и с теми же мыслями что и он смотрела на приграду. Дукан и Анижа уже начали спуск и, судя по темпу ходьбы, чувствовали себя неплохо.
— Ты в порядке, Розари? — спросил Кальдур.
— Да. Нужно немного отдышаться, — с натугой ответила она.
— Я тож себя паршиво себя чувствую. Словно по мне стадо быков проехало, — Кальдур сплюнул густую слюну, согнулся и упёр руки в колени. Садиться он не решился — побоялся, что не захочет вставать.
— Не первый раз, — отмахнулась Розари. — Могло быть и хуже.
— Всегда может быть хуже.
— У них почти не было оружия из чёрной руды, — Розари задумчиво посмотрела вдаль, делала длинные паузы между словами. — Пару стрел и пару ножей заметила... Но я думаю, что они просто были не готовы к тому, что мы тоже будем на стене. Вряд ли они повторят эту ошибку.
— Да-а-а, — Кальдур вздохнул. — Знаешь, если так подумать, то в дни Шестой Битвы я получил немало шрамов без всякого чёрного оружия. Один раз во меня даже баллистой как-то попали. То ли повезло, то ли зазевался. Прошило доспех на раз. Ну и когти порождений тоже вполне способны, как выяснилось.
— И как?
— Ну-у-у, дыхание сбивает, знаешь ли. Но доспех исцеляет очень быстро. Буквально на глазах. Старается на поле боя. А мы потом расплачиваемся, — он показал ей свои посиневшие предплечья и запястья, она показала ему в ответ свои. Он ещё немного отдышался и попытался подбодрить её: — Раны это ничто. Да, больно, да, неприятно. Главное просто выжить. Не перестать дышать. Доспех подлатает. Можешь не бояться.
— Скажи это девяносто восьми нашим братьям и сестрам, которых мы никогда не увидим.
Её тон был ледяным, но она не хотела задеть его, просто констатировала факт. Он посмотрел на неё и признался.
— Я, наверное, не полезу больше в такую мясорубки, сестра. И прослежу, чтобы ты не полезла. Мёртвыми от нас никакого толку.
Она усмехнулась. Посидела ещё немного, распрямилась, отряхнулась и пошла вперёд. Кальдур пошёл за ней.
***
Через поля и холмы дорога вывела их на куда более ровный старый тракт, почти прямой, широкий и уже достаточно утоптанный и раскатанный телегами, чтобы их путешествие пошло куда быстрее.
Кальдур немного расходился и разогрелся, боль и скованность почти перестали ему докучать и он вошёл в темп.
— Эй, старик! — окликнул Кальдур и Дукан поравнялся с ним. — На севере же ни черта нет, где мы будем брать жрачку? У тебя хоть были такие походы в прошлом?
— О, пацан, если б ты знал, сколько прошли эти ноги по Эррезиру! — Дукан закатил глаза. — Не переживай, проглот, еды найдём, с голоду не подохнешь. Пока будем держаться тракта и закупаться у местных, но подальше от постоялых дворов.
