— Судя по всему, вам не часто удается продать картину, верно?
— С чего вы взяли?
Егор окинул фигуру парня взглядом:
— Вас не назовешь богатым человеком.
Гитлер усмехнулся, не размыкая губ, как делают люди, стесняющиеся плохих зубов.
— Не нужно быть сыщиком, чтобы это понять.
— А я и не претендую на проницательность Пинкертона, — миролюбиво проговорил Егор. — Послушайте, Адольф, что, если я вас приглашу куда-нибудь на чашку чая? Тут неподалеку есть отличная кондитерская, где продают потрясающие штоллены.
Молодой художник выслушал предложение с недоверчивым видом.
— Для чего вам это? — хмуро спросил он.
— Просто хочу вас угостить.
— Да, но с какой целью?
— Подразумеваете меркантильный интерес? Что ж, он у меня имеется. Мне нравится ваша манера, Адольф. И как знать — возможно, я сумею сделать вам предложение, от которого вы не сможете отказаться. Так как насчет штолленов?
Еще пару секунд молодой художник молчал, а потом сказал:
— Я бы предпочел порцию баварских колбасок или айсбан с капустой.
Егор улыбнулся:
— Отличный выбор. Тут за углом есть добротный ресторанчик. Идемте!
Гитлер уже прикончил свиную рульку с капустой и теперь уплетал жареные яйца со свеклой и рубленой соленой говядиной, закусывая их румяными булочками.
Егор смотрел на будущего фюрера задумчивым взглядом. В голове у него не укладывалось, как из этого тщедушного, нервного паренька получится злой гений человечества, который отправит на свет миллионы ни в чем не повинных людей.
А может, это ошибка?..
Егор припомнил слова одного своего знакомого из сорок второго года: «Помню, лет десять назад по Берлину ходили слухи, что настоящего Гитлера подменили. Никто из тех, кто знал фюрера прежде, не мог поверить, что он так стремительно вырос из обычного парня в величайшего титана и гения человечества!»
Да, пропасть между Гитлером настоящим и шедевром, который создаст нацистская пропаганда, была разительная.
— Скажите мне, Адольф, у вас есть мечта? — спросил парня Егор.
Гитлер перестал жевать, удивленно уставившись на Егора, а затем пожал плечами и ответил:
— Мечта есть у всякого, господин Вольф.
— И о чем же мечтаете вы?
— У меня есть несколько вариантов, но я до сих пор не решил, на каком из них остановиться.
— И что это за варианты?
— Говорят, я хороший художник. Сам Макс Цепер считает, что у меня имеется талант. Кроме того, меня очень интересует архитектура.
Егор внимательно посмотрел на худощавое, светлоглазое лицо парня и спросил:
— А если у вас не получится?
Гитлер усмехнулся:
— Вам ведь понравился мой пейзаж.
— Да, но между хорошим художником и великим художником — пропасть. Чем вы предполагаете заняться, если краски и холсты не принесут вам ни славы, ни сколько-нибудь ощутимого дохода?
— Я верю в свою судьбу, господин Вольф. Сильный и целеустремленный человек способен добиться многого, если ему помогают высшие силы.
— Вы говорите о Боге?
— Да, я говорю о Боге. Но не о том слезливом христианском Боге, которого нам навязывает европейская культура, а о Боге сильных и здоровых душой и телом людей.
— И что это за Бог?
Гитлер усмехнулся:
— У него много имен. Кто-то называет его Одином, кто-то Вотаном… Но я не думаю, что человеческий язык способен воспроизвести истинное имя Бога. Все, что нам дано, это чувствовать его волю и верить в его содействие.
— Интересные воззрения для художника, — заметил Егор.
— Почему? — приподнял брови Гитлер.
— Обычно такие слова можно услышать от полководцев или политиков. Вы, кстати, никогда не помышляли о политическом поприще?
Гитлер несколько секунд думал, затем откинул рукою челку со лба, посмотрел на Егора серьезным взглядом и ответил:
— Мне нравится оказывать влияние на людей. Но, признаюсь, в политике я полный профан. Хотя, конечно, у меня имеется своя точка зрения на этот счет.
— И в чем она заключается?
— Все беды современного человечества — результат действия трех разрушительных сил.
— У этих сил есть названия?
— Конечно! Эти три силы — коммунизм, сионизм и демократия! — Гитлер на мгновение замолчал, а потом смущенно добавил, как бы извиняясь за то, что беспричинно повысил голос: — Впрочем, я слишком далек от политики, чтобы всерьез это обсуждать.
«Как было бы хорошо, чтобы ты всегда был от нее так же далек, как сейчас», — подумал Егор.
Он посмотрел, как Гитлер доедает очередное блюдо, и предложил:
— Еще пива?
— Можно, — кивнул парень.
Егор сделал заказ. Вскоре пиво было на столе.
— Ну, а как вы относитесь к русским? — спросил Егор, который при всем своем старании никак не мог разглядеть в художнике будущего нацистского фюрера.
Гитлер оторвался от кружки с пивом и ответил:
— Я был знаком с их вождем — Лениным. Вы знаете, что он много лет жил в Германии?
— Да, я об этом слышал.
Гитлер усмехнулся:
— Однако это не сделало его немцем. Поговаривают, что Ленин — настоящий еврей.
— И вы с этим согласны?
— Почему бы и нет? Русские опорочили себя, сделав евреев своими властителями. За это они заслуживают уничтожения.
Гитлер подцепил вилкой кусок соленой говядины и запил ее холодным пивом.
— Мы с вами говорили о христианстве, — продолжил он с набитым ртом. — Со всей прямотою могу вам сказать, что христианство — религия слабых и немощных. От Нового Завета так и веет болезнью. Наши предки чтили других богов — бесстрашных, могучих воинов. Тор, Один, Хермот… Вот это были боги! Древние германцы и викинги-мореплаватели разбирались в жизни и знали толк в смерти. Их боги часто одаривали людей необыкновенными способностями.
— Вы говорите об этих богах так, будто они и впрямь существуют, — заметил Егор.
Гитлер прищурил зеленовато-голубые глаза и лукаво произнес:
— Как знать. Мир пронизан таинственными стихиями, господин Вольф. А имена богов — это прекрасный способ обозначить эти стихии. Вы так не считаете?
— Я христианин, — сказал Егор. — Я верую в Иисуса.
— В Иисуса? — Гитлер скривился. — Плачущий божок, не терпящий физического и душевного здоровья. Да и Сатана, которого вы все так боитесь, — невыразительное и скучное порождение Тьмы.
— Сатана кажется вам скучным? — удивился Егор.
— Конечно! Сравните его с демоническими созданиями германо-скандинавской мифологии. Они преисполнены мощи и торжественного величия! Они не сомневаются, а действуют! Не соблазняют, а сражаются! Пес-демон Гарм, дракон Фафнир, гигантский волк Фенрир! Представьте себе огромного, могучего волка, которого боятся даже боги!
