Она сидела на возвышении перед очагом в таверне «Морской лев» в ночь гуляний в честь свадьбы Магьер и Лисила. Малец лежал около нее, тихий и задумчивый. Они оба знали, что его семья, Стихийные Духи, теперь знают о способности Винн узнавать об их присутствии, слышать их. Он был глубоко обеспокоен ее безопасностью.
«Что я буду делать без вас?»— прошептала она ему.
Напоминание, что с того момента прошло больше года, вызвало слезы на глазах Винн. Ни один смертный не должен был слышать общение Мальца с его семьей, и в результате они потребовали смерти Винн. Они попытались убить ее из-за того, потому что последствие неправильного заклинания позволяло ей слышать их так же, как она слышала Мальца. Если бы не он…
«Когда вернешься домой, постарайся побольше быть на людях, — предупредил Малец той ночью у очага. — Мои сородичи не желают, чтобы смертные узнали об их существовании. Они остерегутся проявлять себя там, где их могут заметить.»
«Какое-то зло надвигается на нас, и ты это знаешь, — проговорила Винн. — То, что ты почуял тогда, в пещере… это твои сородичи? Они стоят за всем этим?»
«Нет… это нечто большее. И я… устроил еще кое-что. Надеюсь, оно послужит тебе во благо и убережет тебя.»
Винн не знала тогда, что это означало. Но теперь она поняла. Через свою подругу, Лилию, Малец послал Тень. Он пожертвовал дочерью, которую никогда не видел, чтобы обеспечить Винн охрану в своё отсутствие.
Винн вытерла снова набежавшие слезы, не понимая, почему Тень вызвала память об этом. Возможно, это было напоминание, что Тень была назначенным стражем и должна была опекать Винн, а не наоборот. И достаточно скоро, они оставят сомнительную безопасность цивилизации.
— Тень, посмотри на меня, — сказала она, положив руку на спину собаки.
Как только её пальцы зарылись в тёмный мех, другое воспоминание всплыло в её голове.
Винн смотрела на себя со стороны, как будто она была другим человеком.
Другая она выглядела слишком высокой, как будто нынешняя Винн была значительно ниже. Другая Винн взглянула вниз, указывая пальцем на неё. Она сказала что-то, но это походило серию звуков, бессмысленных и непохожих на знакомые слова.
Очевидно, это было воспоминание Тени, которое передалось ей, когда пальцы Винн коснулись собаки. У всех воспоминаний, что Тень передавала ей, были проблемы с речью. Она обычно выходила приглушенной и неразборчивой. На сей раз, когда этот образ пропал, на смену ему немедленно пришёл новый, в котором Винн ругалась сама на себя.
— Тень… нет!
Она отдернула пальцы, настолько пораженная, что чуть пошатнулась на коленях. Упрямо повторяющиеся образы памяти были четкими. Тень что-то пыталась сказать Винн, но она не понимала что.
— Ах ты мелкая… Неужели, ты хочешь сказать…
Винн онемела от потрясения, когда значение памяти дошло до неё. Это внезапное озарение было таким простым, что сначала она не поверила, что это возможно.
— Вставай, — сказала она, толкая Тень в бок.
Тень вскочила и с рычанием развернулась, но Винн проворно обхватила морду собаки обеими руками.
Она попыталась вспомнить любое слово, которое Тень часто слышала, и которое означало что-то важное для них обоих. Она так же боялась позволить любой памяти придти на ум. Она нуждалась не в человеке, месте или вещи, а в понятии, связанном с воспоминаниями.
— Призрак, — прошептала она.
Загривок Тени встал дыбом, а её челюсти задрожали. Каскад образов с участием Сау'илахка, смесь воспоминаний их обоих, прокатился через разум Винн. Это закончилось собственным изображением Винн, проткнувшей капюшон призрака зажженным солнечным кристаллом.
Это было одним из слов, которые Тень слышала много раз — и поняла. Скорее всего, она понимала намного больше слов, чем делала вид. Но на сей раз Винн не стала ругать Тень за использование мысленной речи. Вместо этого она подняла одну руку, коснулась ее правого виска одним пальцем, а затем указала на себя.
— Не память Тени. Память Винн. Покажи… как Винн слышала призрака.
Винн убрала руку с головы Тени и расслабилась, чтобы Тень не могла послать свои воспоминания, но смогла поднять память Винн. Собака вышла вперед, потянувшись к ней носом.
— Нет, — сказала Винн. — Не через мысли. Только воспоминания Винн.
Глаза Тени сузились, и воспоминания нахлынули на неё.
Каждый момент в жизни Винн, когда она говорила о призраке, промчался через ее голову — слишком быстро! Было такое чувство, что мир вращается вокруг неё ожившим кошмаром — вереницей безликих фигур в черной одежде. Тошнота в животе Винн перекатилась в горло, когда один мимолетный, но врезавшийся в память голос, зазвучал в ее голове.
«Призрак… не может исчезнуть так легко…»
Винн вздрогнула, тяжело дыша:
— Стой!
Конечно, это было тот самый ужасный, и оттого накрепко запомнившийся момент, когда Чейн, надев свою кошмарную маску, напал на нее у внутренней стены замка. Но звуки теперь были почти ясны. Винн задержалась на этом воспоминании, надеясь, что Тень уловит суть.
— Не изображение… — сказала она и прикоснулась к своим ушам. — Звук. Память о словах… о призраке.
Челюсти Тени задрожали.
В уме Винн родилось эхо. Разбитые звуки из ее собственных воспоминаний о невыразительном голосе Чейна сложились в…
«Призрак… не… исчез…»
Винн схватила морду Тени.
— Да… Да, Тень!
Это был просто набор слов, и это никогда не будет походить на разговор с Мальцом. Тень могла использовать только слова, найденные в её воспоминаниях, которые собака поняла, и которые Винн сама когда-либо слышала. Но это было даже большее чем то, на что Винн могла надеяться.
Ей подумалось, что Тень крадёт и разбивает на осколки чужой голос.
Другой кусочек памяти всплыл в мозгу Винн.
Чейн пришёл в ее комнату той ночью, чтобы попросить её уйти с ним и оставить Тень. Представление в памяти было искривлено: один и тот же момент времени, но с двух точек зрения — Винн и Тени с кровати.
«Пойдём… Тень останется здесь.»
Винн уставилась на Тень, задаваясь вопросом, что означает эта память. Тогда фраза разбилась, слова смешались и прибыли снова, все еще голосом Чейна:
«Винн… останься здесь…»
Винн охватило такое ликование, что она даже не думала о значении этого. Тень делала больше, чем просто повторяла слова из памяти. Она использовала их, чтобы выразить свои собственные мысли.
Винн обняла собаку, пробормотав:
— Ох, господи, спасибо!
Тень низко рыкнула, и вспышки различных воспоминаний замелькали в разуме Винн. Они были туманными, приглушенными и более искаженными, чем прошлые фрагменты, которые разделяла с ней Тень. Винн испытала это прежде лишь однажды, когда Тень передавала ей память другой маджай-хи, перешедшей сначала от Мальца к Лилии, а затем к их дочери.
