— Это альвский защитный амулет, не знаю откуда он у этой твари. Вряд ли он мог пользоваться им. Скорее всего, носил как источник Силы. Магистры должны были отнять такую вещь у обычного убийцы.
— Может, не успели, — сказал Анри, осторожно поддел ножом цепочку, — что ж, теперь эта вещица наша. Ты знаешь, как ей пользоваться?
— Догадываюсь, — кивнула Ситара, взяла камень в ладони, вмиг от него во все стороны брызнули золотистые искры, словно кто-то ударил молотом по раскаленному клинку.
— Ты смотри! — изумился Анри, — кажется, ты ему понравилась!
— Наверное, — рассмеялась Ситара, надела цепочку на шею.
Только теперь угас недобрый огонь в глазах мертвеца, затих и зловещий шепот в ушах Анри, растаял ледяной столб в позвоночнике.
— Нам надо поесть, этот переход и бой наверняка измотали тебя, — сказала Ситара, — заодно решим, что будем делать дальше.
Девушка подняла с земли вещевой мешок, извлекла наружу плотную кожаную сумку со сьестным.
Анри жадно втянул носом запах пищи, голова кружилась от сильных и разных запахов, волнующих воображение, в животе предательски заурчало. Так может взволновать мужчину разве что прекрасное оружие, удалой конь или хорошая песня. Или женская красота. Но настоящий мужчина на женскую красоту не шибко падок, это слабость юнцов, которые не украсили себя достойными подвигами, не стяжали воинской славы. Доблестный воин всегда сохраняет достоинство. А вот хорошо поесть — в этом слабости нет, если конечно не жрать как свинья.
— И что у нас на завтрак? — радостно потирая ладони, спросил Анри.
— А ты взгляни сам, — с хитрецой в голосе сказала Ситара.
Из вещевого мешка возник бурдюк с холодным напитком. Анри недоверчиво скривился, но бурдюк взял. Деловито выдернул зубами пробку, принюхался. Пахло, честно говоря, подозрительно. Слегка кисловатый, похожий на пиво или квас запах.
— А больше ничего нет? — спросил Анри, с насмешкой, — водичкой этой я не наемся.
— Попробуй сначала, — рассмеялась в ответ Ситара, — а потом будешь ехидничать.
Анри вздохнул, еще раз недовольным взглядом окинул бурдюк, после чего поднес к губам, отхлебнул немного. Выражение лица переменилось вмиг: глаза оживленно заблестели, уголки рта поползли вверх. Анри жадно припал к бурдюку, а Ситара тихо посмеивалась да ждала, когда маркиз оторвется и заговорит. Но Анри и не думал отпускать бурдюк, молча, вцепился обеими руками, задирал к верху дном больше и больше, но и капли не пролил на пол. Анри пил жадно и бережно, слышно лишь было как глотает. Наконец бурдюк поднялся дном к небу, но и тогда сильные руки не отпустили сосуд, схватили поперек, выдавливая последние капли.
— Вот это да! — восторженно произнес Анри, руки наконец отпустили бурдюк, — что это за напиток?
— Это отвар из местных трав, мой личный рецепт, — ответила Ситара, — очень бодрит, к тому же питательно.
— Да, — Анри похлопал ладонью по животу, — так будто сытно поел. Чудеса, да и только. Мне очень понравилось!
— Я заметила, — хохотнула Ситара, — мне и капли не оставил. Ничего перебьюсь лепешками и фруктами.
— Ой, извини, — Анри виновато спрятал глаза, лицо залил предательский румянец, — я как-то не подумал…
— Ничего, я же говорю, еще есть лепешки, — девушка по-дружески подмигнула маркизу, — но к ним и близко не подходи, я уже поняла какой у тебя аппетит. Никогда не видела, чтоб кто-то выпил больше пинты этого зелья.
— А я сколько в себя залил? — повел бровью Анри.
— Весь бурдюк, а в нем не меньше половины галлона, — сказала Ситара серьезно, покачала головой.
— И что со мной будет? — спросил маркиз с тревогой в голосе.
— Да ничего, спать будешь как убитый. А так ничего, — отмахнулась рукой девушка.
— Ну и ладно, а в сон уже клонит, — зевая, подметил маркиз, — оно и не удивительно всю ночь по горам скакать. Я вздремну немножко, ты не против?
— Нет, не против. Поспи, — кивнула Ситара.
Анри тыльной стороной ладони вытер последние капли с губ, и лишь теперь заметил, что в голове словно роятся пчелы. На лбу проступили бисерины пота. Странный гул в мозгу все нарастал, ширился. Перед глазами расплылось, мир начал вращаться. Анри издал сдавленный стон, глаза закатились. На лице застыло удивленное выражение, мышцы по всему телу вздулись, в венах вскипела кровь. Синиий камень на шее Ситары заблестел ярче, золотистое сияние заиграло на гранях, отблески побежали во все стороны, сам камень налился радостным сиятельным цветом.
— Спи Анри, — этот отвар частично очистит твое сердце от злой Силы.
Место силы, о котором говорила Ситара, находилось не где-то там, а здесь, на плато. Подобные места не увидишь глазами, внешне они ничем не примечательны. Только человек с определенным складом ума, развитой чувствительностью и богатым опытом мог найти зацепки, знаки, намеки.
На горном плато прежде располагался храм, от которого теперь не осталось и следа. Ситара видела его, как сейчас: Среди скал устремлялись в небо величественные шпили башен, посредине ослепительно блещет золотом широкий круглый купол — там собирался высший совет храма. Спереди поднимались толстые каменные стены, с добротными воротами, конечно, от могучих врагов защитить такие укрепления не могли, но сила храма не в стенах. Ситара знала, главная мощь сосредоточена под куполом, в самом сердце — там открывался портал в другие миры. Именно туда, к вратам, собиралась Ситара отправить маркиза, и сваренный для инициации отвар, должен был в этом помочь.
Сон пришел незаметно. Анри ощутил, что падает вниз с большой высоты. Поначалу казалось, что во время боя, оступился и свалился с утеса, но внезапно падение прекратилось, и он словно завис в воздухе. Под ногами виднелись темные кольца дыма, мгла вращалась по кругу, втягивала в себя. Анри стало дурно, его крепкого характера хватило, чтобы не паниковать, но держался из последних сил. Непонятный страх все норовил влепить под дых тяжелым кулаком, смять в комок. Пока не бил только прощупывал, но и от этого меж лопаток потекла холодная струйка.
Ветер становился сильней, жестоко стегал по лицу, обнаженной коже, вышибал слезу из глаз. Анри сжал зубы, в голове раздался горестный вскрик.
Из бездны, окутанной дымом, возникло исполинское, серое как земля лицо, брови нахмурены, глаза смотрят гневно, уголки тонких губ опущены вниз. А во взгляде клубится тьма, играют языки черного пламени. От него внутри все охладело, в груди сжалось, вот-вот треснет.
Анри понял что медленно умирает, и ему не пережить этой странной встречи, с каждым мигом он словно утончается, высыхает под взглядом черных глаз.
