— Я изготовил шесть экземпляров, — сказал преподаватель. — По два вам и мне, один в школьную библиотеку и один в книгохранилище министерства магии.
Разумеется, второй экземпляр, доставшийся мне, я подарила папе. А первым пользовалась сама — получился очень удобный справочник. Но особой популярностью у учеников эта книжка не пользовалась. Не знаю даже взял ли её хотя бы раз хоть кто-то. Похоже, никто не заметил появления на полке моего первого труда.
Уроки заклинаний проходили для меня точно так же, как и для других учеников — я делала то же, что и все. Кроме домашней работы. Должна признаться, немало нового пришлось узнать от малорослого профессора — даже в программе первого курса нашлась куча интересных приёмов, ранее мне неизвестных.
Ну, это я сразу рассказала, чтобы больше не возвращаться, потому что ничего особенно примечательного во всём этой истории нет. Сама работа над изучающими заклинаниями не оставляла времени на упаднические мысли о ненормальной ударной силе левой ладошки, и почти перестали сниться сны про то, как профессор Зельеварения отрубает мне палец.
* * *
Я ещё не успела задумываться, как объяснить подругам дополнительные уроки у Снейпа по выходным, как всё разрешилось само собой. Ну не совсем само, если честно. И жутко меня разозлило, если быть совсем уж правдивой.
Дело было в пятницу на очередном уроке по Зельям, и варили мы новое средство от похмелья. Состав был довольно примитивный, пояснения на доске предельно простые и понятные, и я хоть и не ждала никакого подвоха и коварства, очень аккуратно производила все манипуляции, помня, к чему привела рассеянность на прошлом уроке. Профессор Снейп, подобно призраку, слонялся по классу, совершенно бесшумно и неожиданно появляясь, то здесь, то там, то прямо за спиной, заставляя лишний раз нервничать, и коситься на его перемещения.
К концу урока я могла по праву гордиться собой. Зелье с отвратительным вкусом, но с очень ценным эффектом, если вы алкоголик, или просто перебрали на празднике, было сварено идеально, и даже имело те самые серебристые вкрапления, которые появлялись только при необычайной точности и скрупулёзности при изготовлении. Я так пристально вглядывалась в свой котёл, ожидая признака, когда можно будет погасить огонь, что совершенно не поняла, откуда прилетела шкурка бумсланга. Небольшая, размером со стручок гороха — узнала я её мгновенно. Её и в рецепте-то не было, и вообще, достать эту редкость большая проблема. А она возьми и шлёпнись прямо в центр моего котла.
В одну секунду я вспрыгнула на стул, закрывая лицо руками. А в следующее мгновение раздался такой взрыв, что мои перепонки едва выдержали. Когда я открыла глаза, от котла остались лишь воспоминания, а остатки идеального зелья равномерно покрывали весь класс. Даже на люстре я заметила серебристые капли. Ученики стали потихоньку выбираться из-под парт и осматривать себя на тему повреждений. А профессор Снейп возвышался посреди класса и прожигал меня горящим взором.
— Поздравляю, мисс Маккена! Вы превзошли славу Невилла Лонгботтома! Пятьдесят баллов с Хаффлпафа, — совершенно спокойно произнёс он, но лучше бы орал, честное слово! — И отработки по выходным.
После чего в несколько пассов палочки, он убрал последствия взрыва моего котла, и велел всем проваливать. Эрни МакМиллан попытался сказать, что на него попало зелье «сваренное Вилли, сэр. Что теперь со мной будет?»
Остановились все, поскольку брызги не долетели лишь до Бель, которая уронила свой нож за минуту до взрыва, и копошилась под столом в его поисках на полу.
— Зелье абсолютно безвредное, болваны! — процедил Слизеринский декан. — Все напишут эссе к следующему уроку про действие шкуры бумсланга в сочетании с другими зельями. Не меньше пяти примеров. Свободны! А вас, мисс Маккена, я ожидаю на отработку в субботу в три часа дня. И только попробуйте опоздать!
От несправедливости происходящего на глаза навернулись слёзы, но оправдаться я даже и пытаться не стала — меня буквально тошнило от омерзения. И лишь покинув подземелья, и добравшись до Астрономической башни, смогла сложить два и два. У меня просто не хватало слов, чтобы выразить всё, что я думаю о профессоре. Снять пятьдесят баллов за идеально приготовленное зелье! Мерзавец!
Глядя на бесконечную даль Запретного леса, на далёкую с вершины башни землю внизу, на беспечные мохнатые облачка, весело бегущие по небу, я прекрасно понимала, что профессор Снейп нашёл превосходное оправдание для наших сверхурочных занятий. Но зачем же так подло? Даже шкурку бумсланга не пожалел, гад. А ещё профессор! И как же обидно, что так старалась, а он…
Я никогда не была мстительной, но похлопать левой ладошкой по его любимому котлу стало для меня очень заманчивой идеей.
* * *
Любимый котёл Снейпа — не самый лучший объект для того, чтобы срывать на нём раздражение — он ведь ни в чём не виноват, но спускать профессору обиду я категорически не собиралась. Пусть и совершил он свой дурной поступок из самых лучших побуждений, к тому же сделал он это соблюдая потребованный мною непреложный обет, но за пакости полагается наказывать — мне это с самого рождения объясняли самыми доходчивыми методами. Так что, подумав и немного остыв, я отписала обо всём, случившемся со мной, папеньке и в ответ получила кусочек шкуры бумсланга. Как раз такой же, как и тот, которым Снейп испортил моё антипохмельное зелье.
Придя на дополнительное субботнее занятие, я почтительно поздоровалась, приняла смиренный вид и подала профессору эту самую шкурку:
— Сэр! Вы на днях потратились в моих интересах. Позвольте выразить восхищение вашей изобретательностью и восполнить потерю.
Выдающийся нос преподавателя слегка побелел, а в глубине глаз мелькнул гнев. Но, вот чего не отнимешь у этого человека, так это умения держать себя в руках.
Снейп скользнул взглядом по груде грязных котлов, не иначе, приготовленных для меня. Но заниматься отскребанием подгоревших наплывов — это так скучно! Я чисто на автомате колданула посудохозяйственное «Прокси эва тоталум» — любимое заклинание маменьки. И посуда засияла чистотой.
— Вы неисправимая заносчивая лентяйка, мисс Маккена, — моя выходка не прошла незамеченной. Снейп махнул палочкой, отменяя наведённую чистоту, но я была настороже и отбила этот посыл элементарным «Протего».
Потом с обеих сторон пошли невербальные заклинания и попытки испачкать котлы без применения палочки — преподаватель старался застать меня врасплох — мы не на шутку сцепились, забыв о разнице в положениях. Разгорячились и всерьёз увлеклись борьбой. Разумеется, победили опыт и мастерство, но пострадала посуда — она снова выглядела помятой и заплёванной.
