– Не лучше ли было в таком случае взять их с собой? – спросил Крохан.
– У меня не хватило денег, чтобы нанять их в качестве охранников на весь путь… До Киванирга, – ответила Зара, посмотрев на Крохана с непонятным, суровым упреком. Видимо, она не терпела вмешательства в свои распоряжения.
Но на Трола эта фраза произвела слабое впечатление. Он не спускал с уходящих на запад людей долгого взгляда. Наконец, решившись, он сказал, хотя понимал, что это, скорее всего, уже ничего не изменит:
– Они не достигнут Кеоса.
– Почему ты так думаешь? – нахмурился Крохан.
– Не знаю, но, похоже, их где-то там, – Трол махнул рукой, охватив и запад, и половину севера, – ждет кто-то, о ком мы ничего не знаем.
Ибраил поднял взгляд на Трола, посмотрел на Зару, но та ничего не произнесла. Лишь ее зрачки, узкие на ярком и холодном почти уже зимнем солнце, стали еще уже.
Песок и плавные перекаты пустыни скоро стали утомлять взгляд. Трол даже удивился, как ему не хватало тени деревьев, зелени трав и влажного покрывала росы и туманов по утрам. Каждый день, едва занималась заря, караван поднимался и уже через четверть часа, как только животные напивались из бурдюков, выступал в путь. Есть животным приходилось большей частью ночью, из торб, подвешенных на морды. Люди трапезничали на ходу, подменяя друг друга.
Трол, который считал, что нет ничего труднее быстрой тренировки, вдруг осознал, что и движение, перемещение по лику планеты, преодоление песчаных барханов или глинистых такыров тоже может быть трудным делом. А временами почему-то начинало казаться – самым трудным из всех, которые приходится делать человеку.
Расположение повозок подтверждало это с очевидностью. Сначала по утрам вперед ставились те, в которые запрягались самые крепкие волы. После трех-пяти часов перехода, в зависимости от качества караванной тропы, их сменяли и шли до главного дневного привала. После него вперед снова ставились самые выносливые животные, но на этот раз их меняли быстрее, гораздо быстрее. А к вечеру, после второй остановки волов перепрягали, оставляя впереди тех, кто меньше истощился за день. Как удавалось Заре понять, какой из этих совершенно непонятных, туповатых и невыразительных животных может еще работать, а какой уже нет – осталось для Трола загадкой.
Что также удивляло Трола, так это способность людей и зверей быстро найти ритм движения и не растрачиваться впустую на чрезмерную сосредоточенность, особенности дороги, пейзажи или даже самые недвусмысленные опасности. Когда караван Пепира приближался к Архенаху, переходы были слишком короткими и напряженными, Трол не успел почувствовать эту особенность работы караванщика. Зато теперь монотонность и однообразие бесконечного движения свалились на него в полной мере.
Уже через пару недель он стал ощущать, что теряет свою обычную настороженность, что его перестал волновать путь, который они проделывают, что он думает лишь о том, как бы сохранить достаточно сил до привала, а потом до второго привала и до вечера. Разумеется, это его не устраивало. На привалах, какими бы короткими они ни были, он старался тренироваться, но сделал еще одно удивившее его открытие.
Состояние его тела было настолько зависимым от воды, которой почти постоянно не хватало, что это заставляло неуловимо, но все уверенней и отчетливей изменять технику боя. Он стал больше работать секущими ударами, которые позволяли экономить силы на последующем разгоне, и стал иначе дышать, совершая полный выдох только на самых мощных, самых силовых трюках. В конце концов ему стало ясно, что техника боя настолько зависит от метаболизма бойца и климатическое изнурение так явно диктует тактику, что сабля могла появиться только у пустынников. Как и легкий, внешне не силовой тип поединка.
К исходу трех недель они пришли в какой-то оазис, где их, разумеется, ждала первая проверка. Солдаты Империи тут были какие-то не очень дисциплинированные, очень ленивые и добродушные. Разумеется, они содрали с каравана все положенные в таких случаях подношения, но очень глубоко вникать в содержание фирманов, в их соответствие товарам и людям не стали. Зарядившись для очередного перехода, караван вышел из оазиса уже на следующий же день, что удивило всех местных, хотя и не очень.
Теперь им предстоял путь длиной почти в месяц. И Трол, несмотря на тщательно тренированное спокойствие, начал его с некоторым внутренним напряжением. И он старался не очень-то задумываться над тем, что испытывали остальные его спутники, особенно из тех, кто не был караванщиком.
Все-таки они держались, и никто даже не возражал, когда стало известно, что отдыха пока не будет. Это заслужило признание даже у Зары. На следующий день после выхода из оазиса она подъехала к Тролу, который двигался по привычке впереди каравана на своем коне, и нехотя проговорила, пряча нижнюю часть лица под крылом походного бурнуса, который прикрывал от солнца не только голову и плечи, но верхнюю часть тела:
– Я не верила, что твои люди выдержат настоящие переходы. Кажется, я ошиблась.
– Они солдаты, – неопределенно ответил Трол.
– Они превосходные солдаты, – поправила его Зара и тотчас отъехала в сторону.
К исходу этого первого месяца пути Роват даКуррс попробовал было сесть на одну из лошадей, чтобы сопровождать караван верхом. Он продержался часа два, а потом нехотя, сдержанно ругаясь на гвампи, переполз в одну из повозок. Но снова попробовал на следующий день. А еще через три дня уже сидел до дневного привала, хотя каждый раз был бледен, а Ибраил говорил, что у него может разойтись шов.
Трол вспоминал, как быстро поднялся на ноги принц Кола после подобной операции, и приходил к выводу – либо Кола по молодости лет и хорошему уходу быстрее восстановился, либо червь, которого удалили из Ровата, представлял большую опасность. И следовательно, зависимость бывшего имперского рыцаря от паразита была куда существенней.
Два или три раза за последние недели им на глаза попадались караваны, идущие примерно в том же направлении. Но ни разу Зара не попыталась с ними объединиться. Она, правда, выбрав пару своих караванных охранников, выезжала к возможным попутчикам, но возвращалась и, не произнося вслух ни слова, лишь отрицательно покачивала головой.
Все-таки Трола заинтересовало, насколько они нарушают существующие правила караванщиков и не кажется ли кому-либо это подозрительным. А потому как-то он спросил ее на привале:
– Зара, сколько в этих местах проходит караванов?
– За год – сотни, – равнодушно пережевывая кусок сушеной козлятины, ответила караванщица. – Это обычный путь между северными и восточными частями Империи.
