— Где они? — Он смутно почувствовал раздражение, когда пришлось уточнить, кого он имеет в виду, и в то же время так же смутно понял, что сердиться нет причины.
— В сумерках, Кар'а'карн, они отправились к Морейн Седай и к Хранительницам Мудрости, — отозвалась Сулин, шагнув ближе к Джиди'ину. Ее короткие белые волосы блестели в лунных отсветах. Нет, это у нее голова перевязана. Как он забыл? — Добрых два часа назад. Они знают, что плоть не камень. Даже самые сильные ноги бегут, лишь пока могут бежать.
Ранд нахмурился. Ноги? Они ведь на Туманной верхом ехали. Что за ерунду говорит эта женщина!
— Мне нужно их найти.
— Они с Морейн Седай и Хранительницами, Кар'а'карн, — медленно промолвила Сулин. Ранду показалось, что она тоже хмурится, но уверенности не было.
— Не их, — пробормотал он. — Нужно найти моих людей. Их до сих пор нет, Сулин. — Почему жеребец с места не трогается? — Ты их слышишь? Вон там, в ночи. По-прежнему сражаются. Мне надо им помочь. — Ах да, конечно! Ранд ударил крапчатого пятками по ребрам. И все равно Джиди'ин лишь шагнул вбок Сулин крепко держала коня под уздцы. А Ранд почему-то не помнил, когда Сулин взяла поводья.
— Хранительницы Мудрости должны сейчас поговорить с тобой, Ранд ал'Тор.
— Голос ее стал другим, но Ранд слишком устал, чтобы определить, как изменился ее тон.
— А подождать они не могут? — Должно быть, он проглядел гонца с известиями. — Я должен их найти, Сулин.
С другой стороны жеребца, будто выпрыгнув из ниоткуда, возникла Энайла:
— Ты уже нашел свой народ, Ранд ал'Тор.
— Хранительницы ждут тебя, — добавила Сулин.
Не дожидаясь согласия Ранда, они с Энайлой развернули Джиди'ина. По какой-то причине Девы плотнее сомкнулись вокруг Ранда, и процессия, извиваясь по холму, двинулась вниз. Лица Дев отражали лунный свет, а они смотрели на него, держась так тесно, что плечами касались боков коня.
— Чего бы они ни хотели, — пробурчал Ранд, — лучше бы им поторопиться. — Не было необходимости, чтобы Девы вели крапчатого, но слишком много сил уйдет, если из-за этого бучу поднимать. Оглядываясь, он повернулся в седле и зашипел от боли в боку, но гребень холма уже поглотила темнота. — Мне еще много чего надо сделать. Мне надо найти… — Куладина. Саммаэля. Людей, которые сражались и гибли из-за него. — Мне нужно их найти. — Как он ни устал, спать еще нельзя.
Фонари на шестах освещали лагерь Хранительниц Мудрости; горели маленькие костерки, на которых мужчины и женщины в белом кипятили воду, то и дело меняя котелки на свежие. Повсюду сновали гай'шайн, и везде были Хранительницы, все обихаживали раненых, которые увеличили население лагеря. Вдоль длинных рядов тех, кто не мог стоять, медленно шла Морейн, только изредка останавливаясь и возлагая руки на лежащего. От прикосновения Исцеления те бились в судорогах. Выпрямляясь, Айз Седай всякий раз пошатывалась, но позади шагал Лан, готовый в любой момент подхватить ее. Во всяком случае вид у него был такой, будто ему давно хотелось поддержать Морейн. Сулин пошепталась с Аделин и Энайлой — слов Ранд не разобрал, слишком уж тихо, — и молодые женщины побежали поговорить с Айз Седай.
Несмотря на многочисленных раненых, не все Хранительницы занимались ими. В раскинутом в стороне шатре кружком сидело около двадцати Хранительниц, слушая одну, стоящую в центре. Когда говорившая села, ее место заняла другая. Снаружи вокруг шатра стояли на коленях гай'шайн, но видимо, никому из Хранительниц не было дела ни до вина, ни до остального. Они лишь внимательно слушали. Ранду показалось, что сейчас говорит Эмис.
К его удивлению, среди помогавших раненым был и Асмодиан — свисающие с плеч бурдюки с водой выглядели явно странно на фоне темной бархатной куртки и белых кружев. Напоив обнаженного по пояс и перебинтованного воина, Асмодиан выпрямился. Увидев Ранда, он заколебался.
Чуть погодя Асмодиан сунул бурдюк кому-то из гай'шайн и, петляя между Девами, направился к Ранду. Девы не обращали внимания на менестреля — казалось, все они наблюдали, как Аделин и Энайла разговаривают с Морейн, или поглядывали на Ранда. Когда Асмодиан дошел до плотного кольца Фар Дарайз Май вокруг Джиди'ина, лицо его стало напряженным. Крайне неохотно Девы чуть расступились, чтобы только-только пропустить Асмодиана к стремени Ранда.
— Я был уверен, что тебе ничего не грозит. Уверен. — Судя по голосу, подобной уверенности он не испытывал. Когда же Ранд ничего не ответил, Асмодиан замялся, неловко пожал плечами. — Морейн настояла, чтобы я принес воды. Волевая женщина, не позволила барду Лорда Дракона… — Замолчав, он быстро облизал губы. — Что случилось?
— Саммаэль, — промолвил Ранд, но вовсе не в ответ. Он просто произносил вслух мысли, которые приплывали из Пустоты. — Я помню, когда его впервые прозвали Разрушителем Надежды. После его предательства у Врат Хеван, после того, как он провел Тень в Рорн М'дой и в сердце Сателле. Казалось, в тот день умерла надежда. Кулан Кухан плакала. Что такое? — Лицо Асмодиана стало белее волос Сулин, он лишь безмолвно покачал головой. Ранд всмотрелся в глубину шатра. Кто бы сейчас ни говорил там, ее он не узнал. — Это они меня ждут? Тогда я к ним пойду.
— Они тебя еще не пригласили, — сказал Лан, возникая возле вздрогнувшего от неожиданности Асмодиана. — Как и никого из мужчин. — Ранд тоже не слышал, как приблизился Страж, но лишь повернул голову. — У них встреча с Хранительницами из Миагома, Кодара, Шианде и Дэрайн.
— Кланы пришли ко мне, — безучастно промолвил Ранд. Но ждали они слишком долго, И сегодняшний день еще больше обагрился кровью. В сказаниях ничего похожего не случалось.
— По-видимому, так. Но четыре вождя не встретятся с тобой, пока не обговорят свои условия Хранительницы, — сухо добавил Лан. — Идем. Морейн тебе расскажет больше, чем я.
Ранд помотал головой:
— Что сделано, то сделано. Подробности я выслушаю потом. Если Гану больше не надо прикрывать наши спины, тогда я нужен ему. Сулин, отошли гонца. Гану…
— Все кончено, Ранд, — настойчиво сказал Страж. — Все. К югу от города осталось мало Шайдо. Тысячи взяты в плен, а большинство оставшихся переправляются через Гаэлин. Тебе отправили бы весть еще час назад, если б кто знал, где ты. Ведь ты же на месте не оставался. Идем, пусть тебе Морейн расскажет.
— Кончено? Мы победили?
— Ты победил. Полная победа.
Ранд обвел взглядом тех, кого перевязывали гай'шайн, терпеливые ряды ожидающих перевязки, тех, кто уходил весь в бинтах. Ряды лежавших почти неподвижно. Морейн по-прежнему шла вдоль раненых, устало останавливаясь то здесь, то там и Исцеляя. Конечно, здесь малая часть получивших ранения. Раненые приходили, ковыляя, кто как мог, на протяжении всего дня и уходили тоже, как и когда могли. Если могли уйти. Мертвых здесь не было. Лишь проигранная битва вызывает большую печаль, чем битва выигранная. Ему показалось, что он помнит, как раньше произносил эти слова — давным-давно. А может, он их где-то вычитал.
