Если я отправлюсь в путь сейчас, то мне понадобится не более двух или трёх отрезков свечи, чтобы добраться до этого ручья. Только… под моими ногами уже была вода, и я не мог думать ни о чём другом.
Решение было очевидным. Доступ к цистерне и оставшейся в ней воды был с двух сторон. Через шахту, откуда я не мог до неё добраться, поскольку кладка камней была слишком гладкой, и не за что было зацепиться. И другой, тот, через который в цистерну проникал свет. Обвалившийся утёс.
Я подошёл к краю обрыва, где не хватало части грунта, увлёкшего кусок стены за собой, и посмотрел вниз, чтобы поспешно отступить назад. Там утёс круто уходил вниз на добрых тридцать длин, равный росту человека, а внизу уставшего от жизни безумца поджидали изрезанные скалы.
Но посмотрев вниз, я увидел кое-что ещё: там находился подвал, в котором была установлена цистерна. И именно там, где когда-то прочная стена отделяла цистерну от подвала, утёс отломился.
Дверь башни косо свисала с петель, и я никак не мог её открыть, поэтому в качестве рычага использовал ножны Искоренителя Душ, которые всё ещё свисали с талии, и таким образом смог попасть внутрь. Спуск в подвал не был очевиден, но я уже знал хитрость.
Мне не потребовалось много времени, чтобы найти плиту с глубокими стыками, однако я сломал кинжал дважды, пытаясь её поднять.
Последним коротким обломком лезвия, мне всё-таки это удалось, и под плитой, как и ожидалось, оказалась лестница. Какой бы старой она не была, она всё же выдержала мой вес. Затем я протиснулся между ящиками и сундуками к углу подвала.
К куску железа, торчащего из камня, который ещё прочно держался, я привязал один конец кушака. Крепко за него ухватившись, я сделал смелый шаг вокруг стены и оказался в цистерне. В углу я и в самом деле нашёл воду, хотя это была всего лишь большая лужа.
Я подбежал к ней, встал на колени, и, словно собака, хлебнул драгоценной воды, благодаря за неё богов.
Это была дождевая вода, на вкус чистая и прохладная, поскольку здесь была тень. Она показалась мне самым вкусным напитком на всём земном диске.
Упав в море, я чудесным образом, кроме Искоренителя Душ, ничего не потерял. У меня даже ещё были два кошелька, которые свисали с шеи на кожаных ремешках. В одном было золото, в другом находились портальные камни. В тот момент, когда чудовище скинуло меня с борта, больше на мне ничего не было. В том числе бурдюка для питьевой воды.
Сломанный кинжал с украшенной драгоценными камнями рукояткой, пустые ножны, сапоги, укреплённый кожей жилет, который достал для меня Армин, и моя одежда. Это всё, что у меня было и всё-таки больше, чем я ожидал. Благодаря золоту у меня имелись средства к существованию, но единственное место, где я мог его потратить, было гнездом пиратов.
Я перескочил обратно в подвал — только что я уделил ему недостаточно внимания — может быть я смогу найти здесь что-то полезное.
Верхние этажи были разграблены, но подвал не заметили, и я в самом деле обнаружил целый ящик бурдюков для воды, кожа которых была такой хрупкой, что ломалась, когда я касался её. Старые униформы, части от доспехов, добрая дюжина алебард в хорошем состоянии… двуручные мечи, при виде которых у меня уже начинала болеть спина, несколько заржавевших мечей. Арбалеты с треснувшим прикладом и заржавевшей тетивой… и, наконец-то, серебряная фляжка, красиво украшенная драконом Аскира. К счастью для меня, у неё была не гниющая корковая пробка, а стеклянная. Под серебром была скрыта хрустальная бутылка. Что бы в ней не находилось раньше, сложно было предугадать, поскольку теперь содержимое пахло уксусом.
Я снова перебрался в цистерну, прополоскал фляжку два раза, а на третий раз наполнил. Всё ещё ощущался лёгкий привкус, но я уже не был так придирчив. Я подвесил фляжку рядом с кошельками, спрятав под камзол и перескочил обратно в подвал. Однако на этот раз я был небрежен и чуть не упал в пропасть, но отделался лёгким испугом и, целым и невредимым, смог по кушаку вскарабкаться в подвал.
Здесь, среди длинных мечей, я выбрал тот, что сохранился лучше всего, и засунул его в ножны Искоренителя Душ.
Они подошли, поскольку форма и модель соответствовали как раз этим старым мечам империи. Я также нашёл старый кинжал и использовал его, чтобы выломать драгоценные камни из рукоятки того, что сломался. Вооружившись таким образом, я выдвинулся в путь, радуясь весу, висящему на боку. Теперь я не был беззащитным.
Но я также не был свободным. Если бы дельфины отнесли меня к другим берегам, я, возможно, устроился бы там как фермер или, как уже давно мечтал, купил бы таверну.
Сир Родерик фон Тургау погиб в пучине морской. Легенда о человеке, который владел мечом бога, Сольтара, наконец-то закончилась. Без этого клинка я не был особо полезен ни Лиандре, ни другим, тем более, что они доберутся до Аскира задолго до меня. Это были мои оправдания, которые я подготовил в ту ночь, когда находился в море, привязанный к мачте.
Когда у меня не было веры в то, что я смогу избежать морской могилы.
Но сейчас… Я остановился у ворот башни, глядя вниз на пиратскую бухту. Сейчас мне не оставалось ничего другого, кроме как бежать с этого острова. Так что можно сразу предпринять попытку догнать других в Аскире.
На моём пути стояли лишь неприступная крепость, несколько сотен пиратов и почти три десятка кораблей, полных злодеев и головорезов. Во всяком случае, я предположил, что будет недостаточно просто забронировать проезд до имперского города.
От старой башни до пиратской бухты было недалеко, смелый прыжок в пропасть избавил бы меня от нескольких часов пути и в то же время от жизни. Но так я был вынужден следовать по останкам старой дороги, ведущей к башне. Задача не из лёгких, поскольку, во-первых, землю бороздили глубокие трещины, во-вторых, дорога во многих местах была размыта и заросла колючками, так что было непросто. Тучи хоть и приблизились, но солнце всё ещё пекло. Когда я наконец добрался до небольшого ручья, прошло по меньше мере три отрезка свечи. Без воды из старой цистерны путь был бы мучением.
Я снова наполнил фляжку и пошёл вдоль русла ручья.
Тем временем этот день тоже подходил к концу, до заката оставалось, наверное, где-то два отрезка свечи, когда я увидел первых людей.
Я нырнул под корявое дерево и колючий кустарник, наблюдая за ситуацией. Здесь был небольшой деревянный мост, перекинутый через ручей, дорога вела через этот мост и примерно через сотню шагов заканчивалась воротами в стене, которая защищала морской порт со стороны суши. До сих пор я не нашёл берега, к которому мог бы пристать корабль, но видимо для архитекторов старой империи это было недостаточной защитой.
Я слышал, что имперский город всё ещё владел флотом, и мог бы дать руку на отсечение, что адмиралы каждый раз скрежетали зубами, когда им снова приходилось уступать корабль пиратам. Теперь я полностью понимал проблему. Я тоже никак не мог придумать, как завоевать эту крепость.
И как оказалось, здесь жили не только пираты. Один из парней в украшенной парчой рубашке, свисающей с боку абордажной саблей и с обвязанной красным платком головой был явно пиратом. Другой — исхудавший старик — скорее нет. Он лежал на земле, а пират пинал его ногами и неистово ругал.
Рядом с ними на земле отчаянно махали крыльями две тощие курицы; их ноги были связаны друг с другом.
Если я правильно понял, старик навлёк на себя негодование пирата, потому что осмелился жаловаться, что разбойник отобрал у него две курицы, которые он хотел продать в городе.
Это меня не касалось. Старик не имел ко мне никакого отношения, и если пират запинает его до смерти, это не будет моей виной. С моей стороны было бы глупо сразу же привлекать внимание, даже безрассудно, связываться здесь с пиратом. С каждым пинком, каждым ослабевающим стоном старика, который, без сомнения, в молодости сам был беспощадным грабителем морей, а теперь его лишь настигла судьба, я приводил себе всё больше аргументов, чтобы не вмешиваться, пока, в конечном итоге, всё-таки не вышел из своего укрытия и дерзко шагнув вперёд, поправил красный кушак, который торопливо обернул вокруг головы.
