Багровым маревом затянут горизонт
Трава испачкана в запекшейся крови
На поле, раненый, лежит Бойцовый Кот
И ухмыляется, оскаливши клыки...
Морозный день, дым вьется в небесах
И флаг врага к чертям растоптан вместе с ним
В кровавом месиве, с ножом, идет Бойцовый Кот
И ухмыляется, с оружием — един!
Треск пламени, в зеленом небе дым
От сажи, пороха стал серым белый снег
В бою, братан, становишься другим
И наплевать на боли, на смерть и грех!
Застыло марево кровавого утра
К тебе идет огонь брони врага
Бойцовый Кот, знать, смерть твоя близка
А значит — к черту! Отойди, карга!
Не надо нам, брат-смертник, подыхать
Мы полежим чуть-чуть и оживем опять
Не остановит нас ни линия огня
Ни радиация, ни прочая херня!
Дорога в ад еще закрыта нам
Пока крысиный не окончен род!
Нам герцог запрещает умирать
А, значит, есть дорога лишь вперед!
Сомкни, братан, клыки, на кадыке врага
Коль клинит автомат и огнемет
Иди на танк хоть с лезвием штыка
Бойцовый Кот нигде и никогда не пропадет!
Бойцовый Кот нигде и никогда не пропадет!
Сардж ударил по струнам и поднял голову. Взглянул на своих товарищей из-под полей шляпы.
— Ну, вот так. Как-то. Нигде и никогда.
Он кашлянул и пробормотал:
— Пойду Кена подменю. Пусть поест... Что ли...
Любопытная песня, подумал Рогиэль. Воинская.
Все песни о войне, которые он слышал, делились на две группы, которые, будь у него страсть к классификации, можно было бы назвать "солдатские" и "бардовские". Если вы слышите песню, в которой говорится о долге и чести, об ответственности за судьбу родной земли, о высоком, чистом и светлом — это поет бард. Солдатам обычно не до того, чтобы думать о высоком, их помыслы обычно гораздо более приземлены и конкретны. Потому что солдат может погибнуть в любой момент.
В солдатских песнях говорится либо об усталости, о том, что война — это смерть, кровь, грязь, пыль. Либо о девушках и матерях, которые остались где-то там, вдалеке. Либо, вот так, как у Сарджа "Попробуй, свяжись со мной! Где хочешь достану и горло перегрызу!". Либо залихватские и хвалебные песни о том, какие они, солдаты, крутые ребята, как они всех перебьют, всех изнасилуют и выпьют все пиво.
Ну и песня — а Сардж явно пел о себе и таких как он — лишний раз подтвердила версию Рогиэля о том, кто он такой. Элитный гвардеец, обученный применению магического вооружения, все эти метатели огня, огненная броня и прочие неизвестные архимагу, но явно обозначающие что-то неприятное слова, вроде "радиация". Но при необходимости способный убить противника хоть ножом, хоть зубами, хоть листком бумаги.
Повезло с ним. И ему, архимагу, потому что такие гвардейцы — товар штучный. И его товарищам.
Гитару взяла Харли. Рогиэль заранее было поморщился, он не ждал от этой девушки ничего хорошего, но она смогла его удивить.
Песня была о войне. Песня была типично бардовская. Но она цепляла. Может, потому что страшноватый смысл странным образом контрастировал со звенящим девичьим голосом.
А еще в этой песне промелькнули два слова, от которых на миг стало жутко даже, казалось бы, ко всему привычному пятитысячелетнему эльфу.
Вторая Мировая.
Судя по общему содержанию песни, имелась в виду война и даже непонятно было, что страшнее: то, что в родном мире шефанго была война, в которой принимал участие весь мир, то, что таких войн было как минимум две, или то, что в песне она была упомянута вскользь, как что-то обычное и банальное.
Из какого же мира я вас вытащил?
— ...Спина к спине, плечом к плечу
Жизнь коротка, держись, приятель
Своею кровью отплачу
За то, чтоб вы смогли остаться
Пускай сегодня день не мой
Пока друзья мои со мною
Мы справимся с любой бедой
С чертями, богом и судьбою...
Харли замолчала. Положила гитару. И неожиданно расплакалась. Вскочила и убежала в темноту за фургонами, откуда доносились тихие всхлипывания. Док молча встал и пошел к ней.
— Вот только не надо вот сырость разводить! — ранение характер Кена не изменило ни на волос, — Вот лучше меня послушайте!
И под гитару грянула развеселая песня, хвалебно-солдатская, про отряд с названием "Упыри", которые готовы гасить звезды и выйти вчетвером против целой планеты.
Суслик, торчавший столбиком в темноте неподалеку вдруг осознал, что он уже давным-давно пялится на людей, свистящих что-то непонятное, подскочил и убежал в нору.
Нет, наблюдать за лабораторными образцами интересно и познавательно, но пора и сосредоточиться на других делах. А то на Совете кто-то в зале упомянул "старого маразматика, спящего с открытыми глазами". Видимо, полагая, что архимаг не умеет наблюдать за происходящим на Равнине и одновременно слушать то, что творится вокруг.
Кстати, кто это был?
Глава 16
На теплых берегах Зеленого Моря, на невысоких и не менее зеленых холмах лежит город Денния.
Доступ к морским путям, плодородные земли вокруг, находящиеся неподалеку рудники, проходящие рядом пути от Великой равнины на Запад и текущая с севера могучая река Антлас — все это привело к тому, что основным занятием Деннии были торговля и деньги.
Торговля и Деньги.
Нет, не только, конечно. Еще в Деннии были рынки, мастерские, лавки, наемники, воры, пекарни, проститутки, грузчики, менялы, маги, колдуны, воры, убийцы, мошенники, сапожники, стражники, нищие, гадалки, скульпторы, куртизанки, фальшивомонетчики, ученые, гостиницы, таверны, рыбаки, портные, ювелиры, золотари, театры, циркачи, цеха, жрецы, мытари, моряки и глава города.
Но главное — Торговля и Деньги.
Живут здесь представители всех рас, которые только существуют в Кандосе. Хотя никто бы особенно не удивился, если бы среди обитателей Деннии обнаружились представители расы, доселе неизвестной этому миру.
И они обязательно обнаружатся. Когда шефанго сюда доберутся. Что, учитывая настырность этих существ — вопрос времени. Причем не очень долгого.
Но сейчас их здесь нет. Шефанго все еще едут по Равнине, за ними следят периодически меняющиеся орлы, так что увидеть что-то интересное предоставится Рогиэлю еще нескоро. Только когда те доберутся до обитаемых мест. Сейчас они выехали на Великий путь и нападения орков ожидать не стоит. Кроме разве что еще одной группы сумасшедших юнцов, но с ними шефанго разберутся.
Сейчас архимагу есть чем заняться в Деннии.
Здесь много денег. Очень много денег. ОЧЕНЬ много денег. Денег, которые постоянно переходят из рук в руки. А, значит, часть этих потоков просто обязана стекаться в руки Рогиэлю. Потому что даже архимаги нуждаются в финансах. И чем сильнее архимаг — тем больше денег ему нужно.
Нет, если тебе понадобится вытяжка из печени редкой разновидности аболета, то ты можешь лично отправиться на берега Каменного моря, лично нырять за ним и лично потрошить. Или можешь зайти в лавку, специализирующуюся на таких ингредиентах — Денния, улица Отрубленных Голов, лавка старика Маккаррата, не забыть сказать "синий пепел кружится и падает" — и купить ее там. И обойдется тебе это ГОРАЗДО дешевле. Тем более, что одновременно ты можешь прикупить там же и перья коатля, и рог моркота, и глаз кокатриса в специальной упаковке. Вместо того, чтобы лично гоняться за ними по джунглям и фьордам.
Нет, разумеется, любой архимаг — и даже достаточно сильный придворный маг — не затруднился бы добыть себе золото почти в любом требуемом количестве, так, что хватило бы на века долгой и счастливой жизни.
