Однако мы двигались все дальше, а сигнала так и не было, и это значило, что я не ошибся, щиты уходят в почву неглубоко и не чувствуют того, что происходит в нескольких локтях ниже. Вот и славно, именно об этом я и мечтал. Вторая линия камней прошла всего в паре локтей над нами, и, судя по тому, как она располагалась, мы находились под домом. Вот теперь самое время снимать шапочку.
Эмоции, хлынувшие на меня лавиной, на миг оглушили, перекрыли дыхание, заставили мгновенно спрятать родную кожу и выставить когти.
Низкий яростный рык вырвался из моего горла, и медведь тут же оказался рядом, притиснул к себе, заворчал что-то возмущенное.
– Ир, опомнись, что случилось? – понял я его слова, лишь машинально закрывшись от этого мощного потока боли, ненависти, безысходной тоски и отчаяния.
– Послушал… – уткнувшись в густую теплую шерсть, выдохнул я и отстранился, – их ощущения.
Медведь разъяренно взвыл, рванул когтями по стене, оставляя на гладкой поверхности еле заметные царапины, виновато оглянулся.
– Они близко, – подтвердил я, – но выделить эмоции стражников из такой волны боли мне не под силу. Никому не под силу. Придется усыплять, справимся?
– Конечно, – блеснул он звериными глазками, – обязательно.
Проложив проход еще на несколько шагов вперед, я совсем уже собирался повернуть его вверх, но обнаружил, что впереди каменная стенка. Не очень широкая, но уходит в глубину на несколько локтей.
– Что это не имею представления, – вздохнул Тай, – но это или колодец, или выгребная яма. Тебе что приятнее?
– Колодец, разумеется, – просовывая сквозь камни следилку, признался я, – воду можно просто заморозить.
И тут же потрясенно смолк. Это был вовсе не колодец, и не яма, а карцер для непокорных. Всего несколько шагов в длину и ширину, с вбитыми в стены кольями вместо лестницы, заканчивающимися в трех локтях от пола, где на голых камнях лежали трое полуживых волчат.
Я мгновенно продлил тоннель до стены и полого повел вниз, а потом, сделав один поворот, вернулся на насколько шагов назад. Просунул в щель между камнями воздушную плеть, осторожно вытащил и сложил в получившийся тупичок несколько камней, поддерживая верхние воздушной аркой. И первым метнулся в каменный колодец.
Узники оказались настолько слабы, что не могли подняться сами, и мне пришло в голову, что я могу отправить их к магистру в воздушных коконах.
– Ты не свалишься? – осторожно спросил Таилос, глядя, как оборотни уплывают в дыру.
– Я нет, а вот двоим из вас лучше вернуться к магистру, в яме действие этого заклинания закончится, и освобожденных нужно будет таскать в круг.
Портальный круг Унгердс готовил под прикрытием защитного барьера, и до него было всего несколько шагов, но и их эти пленники не смогут пройти сами. Пока мы выносим последних парней, первые должны оказаться в заботливых руках родни.
Медведь быстро решил, кого из оборотней отправить назад, и полез вслед за мной по кольям к закрывающей вход решетке.
Добравшись до нее, я на миг сдвинул шапочку, приказав себе не реагировать на страдания узников так же, как стараюсь не реагировать на боль пациентов, успокаивая себя, что это ненадолго и я сделаю все, чтобы она прошла. И вслушался в наполненные горем эмоции, пытаясь отыскать хоть намек на чувства надзирателя.
– Нет тут ни одного поблизости, – тихо сообщил замерший у ног медведь, – они зельем мажутся… с полынью, считают, что оборотни ее не любят.
Я только ехидно ухмыльнулся, значит, боятся негодяи, что однажды не удастся уследить за отчаявшимся оборотнем.
– Ксит, ну куда ты лезешь, – тихо всхлипнул кто-то снаружи, когда я вцепился когтями в решетку, пробуя ее на прочность, – отлежись там, пока он тебя не добил.
– А замок ты открыть не можешь? – мирно шепнул я.
– Ты кто? – испуганно охнул незнакомец.
– Мы пришли вас спасти, отойди, чтоб решеткой не ударило. – Пока я с ним разговаривал, воздушная лиана опутала замок и неслышно оторвала.
Сдвинув в сторону решетку и закрепив ее, чтоб не громыхала, я выскользнул в подвал и огляделся. Низенький бортик ограждал карцер, и рядом с ним к стене настороженно прижался мальчишка лет двенадцати, не больше.
– Гады, – тихо рыкнул Таил, рассмотрев его, – совсем детей таскают. Март, бери первого.
Выпрыгнувший следом за медведем жгуче-черный волк дружелюбно лизнул парнишку и превратился в Марта.
– Идем.
– А они? – Мальчишка показывал на оборотней, сидящих в ближайших тесных клетках и настороженно притихших при нашем появлении.
– Всех уведем, вас ждут родители и друзья. Но сначала скажи: где охрана? И есть еще подвалы или нет?
– Охранник пошел жрать мясо и пить вино, – хрипло сказал один из парней. – А у кого нет родителей?
– Все идем в безопасное место, – строго сказал Тай, – и там разбираемся с каждым. Не волнуйтесь, никто никого не обидит, клянусь своим родом. Я сам пятнадцать лет назад отсюда сбежал, а сегодня просто не смог догнать вербовщиков, которые увезли пятерых подростков. Вот и пришел сюда за ними и всеми вами.
– А Бриса не бери, он им все доносит, – сказал кто-то, – а если возьмешь, мы сами его убьем.
– Давайте будем разбираться на свободе? – предложил я. – И с Брисом тоже. Где дверь караулки?
Пока я накрепко закрывал дверь и оконце караулки, оборотни срывали замки с клеток и выпускали сидящих по двое и по трое узников. Лишь некоторые, самые старшие, сидели по одному, и именно они оказались самыми недоверчивыми.
– Тай, идите на помощь к магистру, – встревожился я, заметив, как они переглядываются.
И на всякий случай кастовал на самых подозрительных легкое заклинание подчинения и несколько раз повторил приказ идти в портал.
Ругая себя всеми словами, что не кастовал его сразу на всех. Ведь мог догадаться, что оборотням, которых несколько лет обманывали и ломали, трудно вдруг поверить в благородных спасателей.
Самым последним был парнишка-предатель, и он идти не хотел ни под каким видом. Обратился в дикого кота, шипел и кусался. Пришлось усыпить и сбросить в лапы Марту, принимавшему спасенных в карцере.
Парней оказалось около трех десятков. Пятерка, которую не сумел отбить Таил, тоже была тут. Запуганные и притихшие, они сидели все вместе в ближней к караулке клетке, чуть более просторной, чем остальные. Вот эти сразу поверили, что за ними пришли, бросились опрометью к тоннелю, и у меня чуть потеплело на сердце. С ними не придется ни долго возиться, ни доказывать, что за их спасение я не жду услуг или наград.
Кстати, про награду… я вспомнил огромный дом, в подвале которого ютились в клетках оборотни, яркие фонари, свои мысли о нажитом негодяями на чужой крови богатстве, и застарелая обида маглора-практиканта, вынужденного работать с утра до ночи за медяшки, кольнула душу. Раз эти негодяи принимают ставки, значит, должны хранить в доме много золота… или я чего-то не знаю об их обычаях. Простенькое заклинание поиска создалось почти произвольно, скользнуло по дому, заставляя откликаться только один металл.
