Девушка не помнила ни одного человека, который относился бы к ней когда-нибудь с такой же нежностью. Сердце сжалось от благодарности и еще чего-то непонятного. Но столь сильного, что голова закружилась и дышать стало тяжело, как будто на грудь навалилась могильная плита.
Влад налил в чашку кипяток, затем положил туда пару ложек малинового варенья и размешал.
— Доктор сказал, дать тебе попить, когда ты проснешься, — произнес он, пересаживаясь на постель и поднося к ней чашку.
Катя нахмурилась, соображая, когда тут успел побывать врач.
— Ты спала, — пояснил Влад, подкладывая ей под спину подушку.
Девушка смущенно улыбнулась, глядя, как приближается к губам чашка.
«Теперь он будет меня поить… Что дальше? Кормить медом с ложечки?»
Она отхлебнула, горло обожгло, а он, точно мысли прочел, открыл банку, черпнул ложкой мед и поднес к ее губам.
— Врач сказал, — обаятельно улыбаясь, напомнил Влад.
«Кто он? Откуда? Зачем все это делает?» — От вопросов грозилась лопнуть голова.
Катя послушно отхлебывала горячее малиновое питье, ела мед и старалась не встречаться с пристальным в полумраке изумрудным взглядом.
Когда он отставил чашку на тумбочку, девушка в немом вопросе посмотрела на задернутое шторами окно.
— Два часа ночи, — ответил Влад и, предугадав следующий вопрос, произнес: — Я отправил твоим родителям эсэмэску. Легенда такова: у подруги с работы умерла мать, поэтому ты осталась сегодня у нее, а мой вернешься завтра после работы. — Он помолчал и мрачно прибавил: — Пришлось еще написать, что твой телефон разрядился, а говорить по телефону подруги тебе неудобно.
«Лгун со стажем…» — отметила она и обеспокоенно потрогала полы его свитера. Он был все еще сырым и холодным.
Влад вздрогнул от ее прикосновения, пообещав:
— Я переоденусь, когда ты уснешь.
Катя кивнула и сползла под одеяло. Молодой человек поднялся и, точно заботливая мать, поправил подушку.
Прежде чем закрыть глаза, девушка увидела, как он опустился на стул и, не сводя с нее взора, замер.
Она заснула, и снились ей ледяные голубые глаза. Было страшно, Влад ушел, в номере она осталась одна. Холодный взгляд светился из темного утла. И если бы у темноты были глаза, то они непременно были бы такими — осколками раскрошенного льда. Кристально чистые и беспощадно острые. Чтоб у жертв в венах стыла кровь, сердце замирало, а страх парализовывал каждую клеточку тела.
— Живучая, кошка, — раздался негромкий голос. Глаза надвигались, Катя чувствовала, что не может шелохнуться и взгляда отвести не может. Из тьмы вышел человек. В черном длинном пальто, в расстегнутой на несколько пуговиц рубашке и в черных остроносых ботинках. Он остановился на расстоянии шагов трех от кровати.
Катя на какое-то мгновение перестала дышать. Вдруг показалось, что перед ней сам дьявол и сейчас он предложит ей продать душу. В день, когда чудесным образом спаслась от трамвая, она ждала кого-нибудь похожего. Того, чья принадлежность к темным силам не будет нуждаться в подтверждении. Красота этого златовласого молодого человека ослепляла. И если бы не ледяные глаза, черная одежда, его можно было бы легко принять за ангела.
Раздался грохот распахиваемой двери, и в комнате возник Влад. Раздетый по пояс, с полотенцем в руке, он подбежал к кровати и загородил ее от незнакомца.
— Убирайся! — послышался полный ярости голос Влада.
Незнакомец засмеялся, а отсмеявшись, спросил:
— Уже воспользовался ситуацией?
Катя крепче стиснула край одеяла в ожидании ответа.
— Противно слушать, — прошипел Влад.
— Да? — неподдельно изумился незнакомец. — Ну да, ну да, я ведь говорил, она так себе… мышь!
— Она прекрасна, — еле слышно возразил Влад. — Уходи, я не хочу тебя видеть!
— Из-за девчонки? — В голосе непрошеного гостя проскользнули металлические нотки.
— Ты слишком далеко зашел, — не менее холодно ответил Влад.
И ей почудилось, что голоса слились в один — так похоже они прозвучали.
— Нет, это не я далеко зашел, — рявкнул златовласый, — это ты, Вильям, рехнулся! Я не намерен уговаривать… я ведь могу тебя и заставить…
— Не можешь, — спокойно произнес Влад. — Ты можешь забрать мою жизнь и ее жизнь, но только не заставить меня жить, как хочется тебе.
Повисло тягостное молчание.
Незнакомец так и ушел, не проронив ни слова. И лампа в торшере, как свеча от прикосновения крыла летучей мыши, погасла.
Влад недолго постоял возле кровати, затем скрылся за дверью ванной. Послышался шум воды. Плеск ее погрузил девушку в другой, новый сон. В нем она шла по бесконечно длинному мосту. А вокруг ничего — лишь бело-серые облака — бескрайний небесный океан.
Несколько раз за ночь Катя просыпалась, пила какие-то микстуры, ела таблетки, снова засыпала. Влад сидел рядом на стуле и больше никуда не уходил. Иногда его прохладная ладонь ложилась ей на лоб, тогда жар отступал, становилось так хорошо, что она едва сдерживалась, чтобы не вцепиться в его руку.
Когда в очередной раз пробудилась, девушка посмотрела в сторону окна. Ей хотелось попросить отдернуть шторы и впустить в номер дневной свет, она даже попыталась показать рукой, но молодой человек как будто этого не заметил. Он поднялся, включил оба торшера и верхний свет.
— Тебе нужно поесть.
Есть совсем не хотелось, Катя закрыла глаза и отвернулась. Влад не настаивал.
Она не спала, просто тихо лежала, в первый раз с момента падения в люк прокручивая в памяти все, что случилось после.
От воспоминаний становилось невыносимо жарко, тело точно в чан с кипятком погружалось. Люк, холод, боль — Влад — холл гостиницы с зеркалами — номер — ванна… Дальше цепочка обрывалась, мысли подобно забуксовавшей в снегу машине не могли двинуться с места. Стыд, страх, возбуждение — все перемешалось в одном лишь воспоминании. Она видела перед собой ванну, запотевшее зеркало, чувствовала прикосновение рук на своем теле…
«Забыть, не думать об этом, — попыталась она успокоить взбесившееся сердце, готовое разломать грудь своими ударами, — нужно лишь забыть».
Hо забыть она уже ничего не могла, напротив, чем больше думала, тем больше мелких подробностей всплывало в памяти.
«Алиска бы прыгала от радости, а я… — неожиданно пришло в голову, — может, со мной что-то не так? Может, мне и не хочется любви совсем? А Влад слишком… слишком во всем, чтобы поверить… Увидел, понравилась — и вот она, любовь. Где подвох?»
В одно из пробуждений ночью ей казалось, что она точно знает ответ на этот вопрос, но сейчас не могла понять, почему так решила.
