— Вы поистине столь же щедры, сколь и прекрасны! — потрясенно произнес монарх.
И знаком велел слугам подать мне шкатулку с драгоценностями, чтобы я могла выбрать себе что-нибудь в качестве его ответного подарка.
На следующее утро мы уже плыли домой. Корабль, который предоставил щедрый Шайделлин, являлся быстроходным торговым судном. По своей комфортабельности «Морской Змей» мог бы соперничать со многими современными лайнерами из моего мира — во всяком случае, отведенная мне каюта была значительно больше собачьей конуры и оказалась обставлена со всевозможной роскошью. Стены ее украшали панели из красного дерева, на полу лежал пушистый ковер, и даже дверные ручки сверкали позолотой…
Элджану тоже досталась отдельная каюта, чему он, по всей видимости, был несказанно рад, так как сразу после отплытия уединился и закрыл дверь изнутри. Я, конечно, подозревала, что молодого человека тяготит навязанная мною роль «личного врача», но сейчас его поведение граничило с невежливостью…
Выйдя на палубу подышать свежим воздухом, я отрешенно смотрела на раскинувшийся вполнеба закат, и думала о том, чего я могу ожидать от эйл Крэйла в дальнейшем. Конечно, он должен быть благодарен мне за свое спасение… однако весь мой жизненный опыт свидетельствовал, что людская благодарность — вещь крайне хрупкая и недолговечная.
Федя, заметивший потерянное выражение на моем лице, попытался на свой лад отвлечь меня от грустных мыслей. Оживленно жестикулируя, он принялся рассказывать подробности о судне, на котором нам предстояло совершить обратный путь:
— Пятимачтовый клипер, Ольга! Только посмотри, какой он огромный! Сорок человек экипажа на борту, и для всех находится работа! Водоизмещение «Морского Змея» — восемь тысяч тонн, а это серьезно! Ну а осадка килем — ты не поверишь! — без малого восемь метров…
— Федя, это все прекрасно, только я не понимаю и половины слов, которые ты говоришь! Откуда ты сам-то все это знаешь? — с неожиданным любопытством поинтересовалась я у мальчика.
Тот опустил глаза и пробормотал:
— В школе увлекался парусниками, а потом пацаны стали дразнить ботаником, забросил…
— Эх, жаль, — искренне посочувствовала я, разглядывая паруса над головой. Корабль и вправду был огромным. — Значит, говоришь, это шедевр местного судостроения?
Федя кивнул.
— Один из самых громадных кораблей, которые тут когда-либо строили. Да и в нашем мире таких крупных парусников было немного… Впрочем, и плавали подобные гиганты, как правило, недолго — не больше десяти лет…
Я нахмурилась. Вдруг вспомнилась печальная история «Титаника» и Кейт Уинслет, из последних сил цепляющаяся за доску…
— Федя, лучше расскажи что-нибудь более оптимистичное!
Но мальчик и сам понял свою ошибку, и преувеличенно бодро принялся говорить, что уже завтра вечером мы пристанем к берегам Найры.
Однако эти уверения тоже не слишком меня порадовали. Когда я покидала остров, эйл Барн успел спеться с тем зловредным мужиком, который хвастался, что эйл Крэйл предложил ему графскую корону на блюдечке. Надо будет завтра узнать у Элджана, что это за тип, и как с ним бороться — ибо что-то подсказывало мне, что без борьбы дело не обойдется…
Тем временем краски заката померкли, и я решила отправиться в каюту, отложив решение всех важных вопросов до утра. Пожелала Феде спокойной ночи, он помахал мне в ответ и радостно умчался в кубрик. Я проводила мальчика грустным взглядом — хотелось бы и мне быть такой же беззаботной…
С комфортом устроившись в предоставленной мне вип-койке, я вскоре заснула под мерное покачивание волн. Пробуждение оказалось гораздо менее приятным — на море разыгрался шторм, и огромный корабль трещал, бросаемый по волнам. Я вспомнила, что из-за большой осадки «Морской Змей» вынужден был отдалиться на значительное расстояние от берега, и теперь мы находились далеко в открытом море. Оставалось надеяться, что сейнийские корабелы хорошо знали свое дело… но угрожающий хруст дерева прямо-таки кричал об обратном. Да еще и эти вчерашние Федины рассказы о недолговечности больших парусников…
Торопливо одевшись (и несколько раз ударившись при этом о стены каюты из-за сильной качки), я выскочила на залитую дождем палубу. И тут же с воплем покатилась куда-то вниз, ибо палуба вдруг коварно ушла из-под ног.
К счастью, упасть за борт мне не позволили чьи-то сильные руки. Элджан!
Подняв глаза, я увидела на лице у молодого человека тревожное выражение.
— Жан, что происходит? Мы не утонем?
Ответа не последовало, и я испугалась.
— Жан, ну пожалуйста, скажи, что этот шторм сейчас закончится!
В ответ молодой человек лишь крепче прижал меня к себе, другой рукой отчаянно цепляясь за перила.
Оглядевшись вокруг, я заметила, что одна из мачт упала, сорвав при этом снасти с двух других. В противоположном от нас борту зияла пробоина, через которую, быстро прибывая, проникала вода. В довершение ко всему, с неба лил дождь, и вокруг царила темнота, прорезаемая лишь редкими вспышками молний.
— Мэл, корабль с минуты на минуту пойдет ко дну! Мы обречены! — в голосе Элджана звучало непередаваемое отчаяние. — Прости, я не смог тебя спасти…
— Ты умеешь плавать? — крикнула я ему в ухо.
— Конечно, — удивленно отозвался он. — Но при буре в открытом море это мало чем поможет… Да и ты, Мэл, у тебя же никогда не получалось держаться на воде…
А вот и нет! Это умение я принесла с собой из прошлой жизни, и была уверена, что даже в новом теле смогла бы преодолеть четырехсотметровку спортивным стилем… хотя и не в шторм.
— Не волнуйся за меня, Жан, я быстро научусь!
Тем временем корабль все ощутимее кренился на правый борт. Мне вновь вспомнился «Титаник».
— Элджан, на счет «три» прыгаем вниз! И отплываем подальше! Иначе, когда эта махина пойдет ко дну, нас может затянуть в образовавшуюся воронку…
Жан покосился на меня с удивлением:
— Мэл, ты уверена?…
— Да! Раз, два… Три!
Мы прыгнули в воду, продолжая держаться за руки, и поплыли вперед. Через несколько мгновений Элджан убедился, что я уверенно держусь на воде, и только тогда выпустил мою ладонь — за что я была ему безмерно признательно, так как грести одной рукой было чертовски неудобно.
Тем временем, как я и предсказывала, «Морской Змей» медленно ушел под воду, сопровождаемый отчаянными криками команды. Огромная волна отбросила нас далеко в сторону и едва не утопила.
Вынырнув, я судорожно глотнула ртом воздух, ища взглядом голову Элджана. К счастью, молодой человек, как и большинство островитян, отлично плавал. При свете очередной молнии я увидела его в нескольких метрах от себя — а вдали промелькнул клочок суши, украшенный силуэтами нескольких пальм. Остров!
