Я молчал.
Мрачный замысел только сейчас открывался во всем цинизме. Первая магия примитивна и оттого безопасна, с ее помощью можно разве что отравить, и то без большого успеха. Весенние торжества – веселый праздник для детей и взрослых. Сам верховный маг обеспечивает хорошую погоду над столицей. По улицам ходят ряженые, на площадях и в скверах выступают музыканты и актеры, башни украшены лентами и флагами. Частным колесным паровикам запрещен въезд в центр города, всем, кроме одного – с гербом дома Данари. Когда паровик медленно, как улитка, ползет по главным улицам, приветственный крик бывает порой невыносим, но даже мой суровый батюшка никогда от того не сердился. Самому бдительному стражу не пришло бы в голову отгонять от машины малыша с пуком цветов. Приречный бульвар, праздничные толпы...
Двести человек погибло, частью на месте, частью – из-за давки, когда перепуганные ринулись вниз по улице. Многие до сих пор не покинули госпиталей. Многие искалечены.
Сандо Улентари жив и не в тюрьме...
Бомбистов повесили, но кому и много ли было пользы от того, что кто-то заплясал в петле? Большую часть погибших от взрыва оказалось невозможно поднять: они не смогли даже попрощаться с родными... Официально доказать причастность князя к преступлению было крайне трудно, почти невозможно, но хуже то, что этого делать и не следовало. Слишком много политических соображений.
Я понимаю, что Эррет убила двух ворон одной свадебной церемонией. Но я, наверно, слишком просто устроен. Я бы предпочел удавить его своими руками.
Великая Тень ждал. Прочие точно одеревенели вокруг стола, не поднимая глаз. Сейчас они действительно напоминали теней.
– Благодарю вас, я понял, – сказал я. – Согласен, это действительно невозможно было предугадать и предотвратить. Закончено ли расследование гибели княжны Мереи?
Господин Кайсен встревоженно поднял глаза.
– Что? Господин Данари, это был несчастный случай...
– Таково полицейское заключение. Я неоднократно слышал, что ваши функции отчасти дублируют полицейские, но незаменимы в силу особой специфики. Расследование проводилось?
– Нет, – сухо ответил Великая Тень.
– Гибель моей невесты сочли инцидентом, не заслуживающим внимания?
Эррет напряглась, быстро оглядываясь. Лица бесфамильных заметно побледнели. Линия рта Кайсена стала жестче, глаза заволокло льдом. Стало отчаянно тихо.
– Это непростительное упущение, господин Данари, – вполголоса произнес Великая Тень.
– Что вы предлагаете?
Старец пожал плечами.
– В мое время нравы были просты, – сказал он. – Допустившего промашку сажали на кол, – и медленно улыбнулся.
«Великая Тень собирается по обычаю откупиться жизнями низших? – подумал я. – Глупо было бы успокоиться на этом». Я прикрыл глаза. Поднял со стола копьецо. Увы, соус остыл и загустел, вкус ушел...
– Я люблю это место, господин Кайсен, – сказал я. – Здесь замечательно готовят жуков. Но я не пойду на кухню и не стану выпытывать у повара его секреты.
– Понимаю.
– Структура не работает так, как надо. Мне нужно, чтобы она работала. Как вы этого добьетесь – ваше дело, Великая Тень.
Кайсен испросил разрешения и удалился, тяжело опираясь на трость. Тень Востока Ивиль, поклонившись, вышла за ним, на прощание еще раз окатив меня зеленым огнем невозможных глаз. Я смотрел им вслед. Потом наколол на копьецо жука, обмакнул в остывший белый соус, в нагревшийся черный, и без аппетита прожевал.
Эррет вздохнула. Данва неожиданно улыбнулась. Дамы некоторое время переглядывались, а потом Фиррат постучала ножом по краю бокала и на весь зал потребовала:
– Девочка, повтори заказ господина Данари! И мой тоже – не люблю холодное мясо.
Я против воли уставился на блондинку, чем она немедля воспользовалась, многозначительно поведя бровью. Эррет нахмурилась.
– Вы сильно выросли в моих глазах, господин Данари, – сообщил Ларра и выпил с таким видом, будто принимал лекарство. Я все больше утверждался в подозрении, что он не прикидывается похмельным, а и впрямь вчера от души покутил.
– Я польщен, – холодно сказал я. Вот уж большая честь – принимать комплименты от шестого сословия.
– Не сочтите за фамильярность, – сказал Тень Запада, едва заметно морщась; пальцы его дрогнули, точно он собирался потереть висок и сдержал себя. – Я все же медик. Психоаналитик.
– Кто? – искренне удивился я.
Ларра усмехнулся.
– Помогаю людям решить проблемы, которые здесь. – И он не без удовольствия потер висок. – В случае необходимости усугубить проблемы тоже могу.
– В Аллендоре это теперь модно, – подал голос Анартаи, разглядывая свои ногти. – Особенно среди молодых дам, что замужем за богатыми стариками. Полутемный кабинет, мягкая кушетка, мужественный доктор...
«Еще одно слово, и я тебя...» – выразило лицо Ларры.
«Да ты все только обещаешь...» – ответили смеющиеся глаза северянина.
Данва захихикала.
– Не обращайте на них внимания, господин Данари, – сказала она, одарив меня еще одним игривым взглядом, пока соратники строили друг другу рожи. – Ларра хотел сказать, что вы, несмотря на молодость, вполне соответствуете вашему высокому положению. Нам всем радостно это видеть, а наш старик так просто счастлив, как дитя.
– Да, – согласилась Эррет, неприязненно на нее покосившись. – Я тоже заметила.
Тут я окончательно перестал что-либо понимать.
Бесфамильные господа вели себя донельзя развязно; Великая Тень и тот держался почтительней. Глупцами Тени сторон света быть не могли никак, следовательно, все это что-то значило. Признание Ларры заставило меня насторожиться и принять наивный вид: играть на одном поле с мастером медицинской беседы было слишком опасно. Шестое сословие хотело указать мне на место, рассчитывая, что я окажусь так же мягок, как мой дед? Или они дразнили меня, прощупывая почву? Мороз подрал по коже, когда я до конца осознал, какую огромную и опасную поставил себе цель.
И все же цель эта была далека, отчего позволяла порой о себе забывать. Но Эррет! Почему Эррет так вела себя? Уж ей-то нечего было страшиться теней, скорее наоборот. Или это очередная стратегия, слишком сложная, чтобы я ее разгадал?..
– По-моему, я устроил ему разнос, – простодушно недоумевал я. – Не очень учтиво с моей стороны, конечно, я ему во внуки гожусь, но это моя обязанность...
– Мори, – ответила Эррет, глядя на меня ласково, как на дурачка. – Пятьдесят лет прошло с тех пор, как последний раз кто-либо осмеливался устроить разнос Великой Тени Кайсену.
Учтивое прощание с бесфамильными господами она взяла на себя; я улыбался и кивал, как восточный болванчик. Тени держались по-прежнему нагло, один Ларра, возвращаясь в образ доброго доктора, вежливо раскланялся. Эррет развлекалась тем, что бросала грозные взгляды на Тень Юга, которая, в свою очередь, бросала игривые взгляды на меня. Я терпеливо ждал, когда мы останемся наедине. Желая пощадить чувства Эррет и дать ей отдохнуть, я собирался отложить деловые разговоры, но она, кажется, находилась в превосходной форме, в отличие от меня. Мне многое нужно было обсудить с нею, и я хотел с этим поторопиться.
