Дядя снисходительно вздохнул.
— Мальчик мой, облазай хоть весь Интернет, о принцессе Аморет ты не узнаешь ничего. Ее история — глубокая тайна, и никто не знает всей правды. Установить истину, разгадать загадку Аморет надлежит не кому-нибудь, а нам. Именно этим я и занимаюсь последние лет двадцать. — Дядя величественным жестом обвел переполненные книжные полки. — Когда я познакомился с Джулией Инглдью, то понял, что она — настоящий клад. Подумай только, какая драгоценная находка — человек, который думает так же, как ты, который тоже зачарован тайнами прошлого. Человек, готовый потратить целую неделю на поиски какого-нибудь крошечного факта, единственного недостающего звена в цепочке доказательств. Да-да, для меня Джулия была бы подлинным кладом, даже не будь она столь прелестна и не разделяй она моих взглядов!
Чарли никогда раньше не слышал от дяди таких страстных речей.
— Вы на ней женитесь, да? — простодушно спросил он.
Дядя снял очки, поморгал и тихо, словно боясь кого-то спугнуть, ответил:
— Я не смею даже мечтать об этом.
— А почему нет? Почему бы вам не пожениться, раз вы так друг другу подходите? — брякнул Чарли.
Дядя Патон покраснел и деликатно кашлянул.
— Вот что, друг мой, мы говорили об истории Зеркального замка, а не о моей личной жизни, — сухо сказал он. — Тебя интересует эта книга или нет?
— Конечно, интересует, еще как! — спохватился Чарли. — Только можно я сяду? Устал как собака. — Он так заслушался, что и не заметил, что до сих пор топчется у стола.
— Садись вот туда… нет, вот сюда. — Дядя поспешно расчистил островок на заваленной книгами кровати, и Чарли уселся, поджав под себя ноги.
Дядя Патон развернул свое кресло к Чарли и приступил к чтению, точнее, к рассказу. Надо отдать Патону Юбиму должное, рассказчиком он был отменным и излагал старинные легенды так, словно сам был их свидетелем. За окном постепенно стемнело, взошла луна, но Чарли ничего не замечал, — как завороженный, слушал он историю о принце Амадисе и Зеркальном замке. Звучный, напевный голос действовал на Чарли подобно чарам, и перед мальчиком как живые представали рыцари в блестящих доспехах, грозно вздымались мечи, вставали на дыбы кони, развевались на ветру знамена, грохотал морской прибой, разбиваясь о прибрежные скалы, и стеной вставал огонь пожара — да, страшная стена пламени. Дядин кабинет, заваленный книгами, как будто стал расплываться, и мальчик точно наяву увидел зеленый остров посреди синего моря и на нем — замок, который сверкал в солнечных лучах ярче морской глади.
— Говорят, это был красивейший замок на свете, — неторопливо повествовал дядя. — Амадис и его свита прибыли на остров и возвели на нем прекрасный замок. И пятнадцать лет прожили они в мире и покое. Тамошняя земля оказалась плодородной, и подданные Амадиса благоденствовали. Сам же Амадис со временем женился на одной из придворных дам, которая родила ему четверых детей. Младшего сына нарекли Оуэйном.
— А как звали остальных? — робко спросил Чарли.
— Для нас это несущественно, — отмахнулся дядя, потом смилостивился и объяснил: — Их печальная участь не имеет прямого отношения к Билли. Рано или поздно Борлат должен был прослышать о замке, и вот, узнав о благоденствии Амадиса, злодей пожелал завоевать остров и забрать замок себе. Борлат высадился на остров с тысячей солдат, осадил замок и потребовал, чтобы принц Амадис сдался.
— А тот, конечно, отказался? — быстро спросил Чарли.
— Естественно. Принц знал, что милости от Борлата ждать не приходится и в случае сдачи замка злодей убьет и его самого, и всю его семью. Амадису предстояло сделать мучительный выбор — ведь он прекрасно знал о страшном даре Борлата.
Чарли подался вперед.
— Дядя Патон, я как раз про это и хотел спросить! Насчет дара! Ведь у всех детей Алого короля были какие-то магические способности, да? Какой дар был у Амадиса и у Борлата? Амадис мог победить брата?
— Амадис понимал язык зверей и птиц, он мог объясниться с любым живым существом, от мыши до слона, но, как ты догадываешься, такой дар был слабым подспорьем в обороне от Борлата.
Чарли нетерпеливо поерзал, и дядя продолжал:
— А Борлат умел повелевать огнем, мог сжечь что угодно и на каком угодно расстоянии одной лишь силой мысли. Но ему не хотелось разрушать такой красивый замок — злодей рассчитывал сам поселиться в нем. Потому-то он и начал осаду. Впрочем, это отнюдь не означало, что Борлат вместе с войском просто окружил замок и стал ждать, пока Амадис сдастся. О нет, он не сидел без дела. Сначала его армия попыталась штурмовать стены, но лучники Амадиса отбили атаку. — Дядя перевернул страницу, провел пальцем по строчкам и отыскал нужный абзац. — Вот, здесь так и написано. Потом войско Борлата сделало попытку пробить крепкие дубовые ворота замка тараном. Но тут со стен замка на осаждающих обрушилась огромная стая летучих мышей и чуть не выцарапала воинам глаза. Осада длилась два месяца, по истечении которых Амадис вместе с сотней верных людей под покровом ночи выбрались из замка и напали на Борлата. Главным их преимуществом была внезапность нападения, но все-таки их было слишком мало: в конце концов, кровожадные наемники Борлата уничтожили всех нападавших. Борлат не зря подбирал себе в армию опытных и безжалостных убийц. Они разили без промаха, и земля у них под ногами стала скользкой от крови. Чарли поежился.
— И Амадиса тоже убили? — замирающим голосом спросил он.
— Принц был смертельно ранен копьем, — ответил дядя Патон и перевернул следующую страницу. — Так-так-так. Вот. Из всего отряда Амадиса уцелело лишь несколько воинов, которым чудом удалось пробиться в замок, куда они и отнесли своего раненого государя. Там он и остался до самого конца. В глубине души Амадис, должно быть, с самого начала предчувствовал, что Борлат рано или поздно нападет на его след и приплывет на остров, поэтому в замке с самого начала был устроен колодец и всегда хранились запасы провизии. Когда на исходе осады запасы подошли к концу, Амадис призвал к себе зверей и птиц и попросил их о помощи. Летучие мыши, как я уже говорил, помогли отбить атаку в самом начале. — Дядя улыбнулся, пробегая глазами строчки. — Крысы уничтожили все припасы Борлатовой армии, изгрызли сапоги, упряжь, ремни. Птицы проклевывали палатки, волки нападали на воинов, а нетопыри и филины по ночам носились над лагерем Борлата и своими воплями не давали его войску спать. К тому же резко похолодало, зарядили проливные дожди, палатки стояли в лужах, и войско Борлата не выдержало: все солдаты заявили, что с них хватит, и они хотят домой.
