— Все-таки почему такой переполох? Не хотят выкупать пленников или дерутся из-за очереди? — Я, подумав, не стала надевать надоевшую птичью голову, а с помощью ремешка пристроила ее на руку на манер лукошка.
Тарглан, посмеиваясь, объяснил, что Ворха сразу же, дружно скинувшись, выкупили «ночные жаворонки», которые теперь действительно спорят, каким образом и в какой очередности он будет с ними рассчитываться, причем возражения «покупки» никто в расчет принимать не собирается. Со вторым пленником возникли сложности другого рода: невеста заломила за Сотреса такую цену, что не хватило денег у всех присутствующих вместе взятых (оно и понятно — на рыбалку ведь собирались, а не в Лас-Вегас!), причем долговые расписки она принимать не желает и натурой брать отказывается. Несчастный впал в дикую панику и взывает к милосердию окружающих, потому что Тиальса явно вознамерилась его заполучить раньше времени, а он еще не созрел для семейной жизни, и вообще — чересчур молод и для себя-то пожить не успел! Так что вся надежда на нас…
От нашего хохота в озере испуганно всплеснула рыба и в лесу примолкли птицы. Дин, смеясь, подсадил меня на коня — очень кстати, надо сказать, потому что устала я просто жутко, — и повел Бурана в поводу, мирно беседуя с Призраком. А я, расслабившись насколько возможно, с удовольствием вдыхала свежий запах весенней листвы и цветов и жмурилась, подставляя лицо солнечным лучам, пробивавшимся сквозь шелестящие кроны. К разговору моих спутников прислушиваться было лень, тем более думалось о другом. Удивительно все-таки, насколько эти двое спелись! Призрак обмолвился недавно по этому поводу, как-то странно глядя в мою сторону, что лучше всего объединяет общая беда… Вот интересно, что именно имелось в виду? Или кто?!
В лагере творилось нечто среднее между юбилейным банкетом, в разгар которого вдруг обнаружилась пропажа виновника торжества, и восстанием Спартака в момент наивысшего накала страстей. Наличие трагической нотки в царящем бедламе объяснялось тем, что вечером все понадеялись друг на друга и в результате на утреннюю «поправку здоровья» не осталось даже вина, не говоря уже о «самодуре». К нашему прибытию все были озадачены решением двух всегда и всюду актуальных вопросов бытия: «Кто виноват?» и «Что делать?».
Виноватых, вернее, крайних, нашли быстро: ублаготворенные физиономии плененных соратников яснее некуда говорили о полном отсутствии у них неприятного состояния, известного в народе под названием «бодун». Поэтому отношение окружающих к этим счастливчикам выражалось коротко: «Вам-то хорошо!..»
Насчет «что делать» и вовсе был полный крах. Если даже кто-то что-то вчера и заначил, то вспомнить и отыскать это теперь не представлялось возможным — для включения памяти требовалась поправка здоровья. Заколдованный круг…
Под шумок я огляделась, пытаясь отыскать Альниолу. Мне было жуть как интересно, чем закончились ее попытки совращения собственного жениха. Ага, вот и она, уже без парика и маски. Орудует у костра, а штатный королевский чародей больше всего напоминает нашкодившего кота — увивается вокруг невесты примерно в десять раз усерднее обычного и преданно заглядывает в глаза при каждом удобном случае. «Это ж-ж-ж неспроста!» — как в свое время говаривал мудрый Винни Пух, правда, по другому поводу…
Готова спорить на свое годовое жалованье — а оно у меня, между прочим, очень даже немаленькое, — что все вместе взятые фокусы не помогли нашему отличнику магической и политической подготовки почуять подвох и устоять перед обаянием расшалившейся островитянки! Повелся-таки красавец-мужчина на зеленые локоны Королевы Цветов! Надо будет обязательно дознаться, в какой именно момент обольщения он открыл столь ужасающую для себя правду. Наверняка не сразу, если учесть ублаготворенный вид совратительницы высокопоставленных государственных служащих!..
Почувствовав мой взгляд, «Ольфиния» обернулась и расплылась в довольной улыбке. Я вопросительно подвигала бровями, кивая на Тханимара: мол, и как оно?! Альниола гордо вскинула подбородок и левую бровь — дескать, спрашиваешь! — и, покосившись на рыжекудрого штрафника, выразительно чиркнула себя по горлу большим пальцем, состроив потрясающе зверскую гримасу. Н-да, если учесть, что характерец у младшенькой дочурки нашего певца ненамного медовее моего собственного…
Додумать я не успела. Тханимар обернулся, встретился со мной взглядом и, продолжая что-то виновато бубнить слушавшей его вполуха возлюбленной, неожиданно улыбнулся мне краем губ и озорно подмигнул. Я опешила. Вот так так! Выходит, наш придворный чародей оказался на высоте и все-таки раскусил, кто прячется под изысканной маской, а соблазнить себя позволил, чтоб смешнее было?! Проделка вполне в его духе!
Хорошо, что и впрямь ни с кем пари не заключила, плакало бы мое годовое жалованье! Что ни говори, парочка из них получилась та еще. Интересно, сколько времени он будет ее за нос водить, пока сознается? Но каков герой: так рисковать нервами и, можно сказать, здоровьем, лишь бы любимая порезвилась вволю! Ничего не скажешь, утонченный способ дать понять зазнобе, что она неотразима… Мой, например, ненаглядный до такого не додумался!
Я рассмеялась и съехала со спины коня прямо в руки подоспевшего Дина. Он вопросительно посмотрел на меня, проследил мой взгляд, тут же оценил обстановку и, почесывая мизинцем бровь, задумчиво проговорил:
— Интересно, вы двое всем «жаворонкам» успели за ночь дорогу перейти, или хоть кто-нибудь из них сегодня да при деньгах?
— А тебе занять приспичило? Или хочешь добровольно помочь им заработать?! — Я недолго думая цапнула его рукой за бок в определенном, известном одной мне месте…
Одно из двух: либо все это время Дин упорно и плодотворно работал над собой в плане укрепления выдержки, либо просто успел хорошо меня изучить и ожидал подобной выходки. Во всяком случае, не подскочил, как это бывало прежде, вверх на четыре с половиной метра с душераздирающим воплем и даже не выплеснул на мою бедную голову три тысячи сто восемь цветистых выражений, а всего лишь несколько изменился в лице и о-о-очень медленно выдохнул сквозь крепко сжатые зубы.
Как ему это удалось, может знать лишь он сам или еще из богов кто-нибудь, но как он меня на месте не убил, не знаю даже я! Оставалось только радоваться, что при всех своих недюжинных магических способностях наш король так и не научился испепелять взглядом, иначе погребальный костер мне попросту не понадобился бы, а столь тщательно подготовленный свадебный пир быстренько превратился бы в не менее роскошную тризну. Людям-то, может, и все равно, за что бокалы поднимать, а вот мне…
