– Таким образом, – развел я руками, – мы и наладим контакт с разбойницами Вьерны и получим назад нашу девчонку.
Турнок рассмеялся.
– И кого же мы можем использовать для этой роли? – спросил он.
– Конечно, Ширу.
Турнок согласно кивнул, а Римм расхохотался.
– Должен же я извлечь хоть немного пользы из этого приобретения? – сказал я.
– Ну, некоторую пользу вы из нее извлекли еще в трюме, – заметил Римм.
– Такую малость не стоит принимать во внимание, – ответил я.
И действительно: она ведь обыкновенная рабыня.
– Вот что меня беспокоит в этом вопросе, – задумчиво произнес Римм. – Вьерна захватила Талену, чтобы использовать девушку в качестве приманки для поимки Марленуса. Почему же теперь она будет нам ее продавать?
– Потому что теперь Талена ей уже не нужна, – ответил я. – А деньги, которые она может получить за ее продажу, ей необходимы.
– Почему же Талена стала ненужной? – спросил Римм.
Представляю, какого труда им стоило подняться по Лаурии до этих мест. Даже нам за время плавания дважды приходилось браться за шесты и снимать «Терсефору» с мели, на которую судно садилось, несмотря на довольно плоское днище и мелкую посадку. Интересно, что заставило капитана этого корабля проделать такой путь вверх по Лаурии? Наверное, он пошел на это не только для того, чтобы удивить местных жителей, привыкших видеть лишь легкие плоскодонные галеры да речные баржи, которые тянули упряжки тарларионов, бредущие вдоль берега реки.
– Интересно, что за дело привело этого капитана в Лаурис? – обратился я к Римму.
– Не знаю, – задумчиво покачал он головой.
– Вполне возможно, это обычные торговцы, приплывшие сюда за шкурами пантер и слинов, – заметил Турнок.
– Да, действительно вполне возможно, – согласился я, продолжая наблюдать за швартующимся кораблем.
Матросы бросили на берег концы канатов, и портовые рабочие завели их за утопленные в настил пристани крепкие металлические кольца.
– Тирос – извечный враг Ара, – размышлял я вслух. – Если Марленус попадется в руки Вьерны и ее банды, Тирос будет очень заинтересован в том, чтобы его приобрести.
Вероятно, именно с этой целью «Рьода» и проделала этот нелегкий путь. Представляю, как будут ликовать властители Тироса, если великий у бар окажется у них в руках!
– А может, Марленус их вовсе не интересует? – высказал предположение Римм.
Я удивленно взглянул на него. Признаться, подобная мысль просто не приходила мне в голову.
– Кто знает, какие дела могут привести их в северные леса? – продолжал он.
Я невольно нахмурился.
– Ну, так что будем делать, капитан? – спросил Турнок.
– Будем действовать согласно нашему плану, – ответил я.
– Ты знаешь, что тебе нужно делать? – спросил я у Ширы.
– Да, – ответила она.
Мы находились в лесной чаще. В коротком шерстяном одеянии, в ошейнике, с волосами, перехваченными сзади белой шерстяной лентой, девушка выглядела обычной рабыней.
– Давай сюда руки, – скомандовал я.
– Вы ведь не станете надевать на меня наручники? – испуганно пробормотала она.
Закованный в цепи человек в лесу совершенно беспомощен.
– Нет! Нет! – Ее голос сорвался на крик.
Не обращая внимания на бесполезные стенания, я защелкнул у нее на запястьях наручники, соединенные цепью длиной в четыре дюйма. Теперь даже просто бежать по лесу для нее было довольно трудно, а взобраться, скажем, на дерево совершенно невозможно.
– Я совсем ничего для вас не значу? – спросила она.
– Совсем, – подтвердил я.
– А трюм?..
– Тоже.
Шира обреченно уронила голову – беспомощная, закованная в цепи рабыня.
Мы с Риммом, Турноком и пятью матросами углубились в лес, захватив с собой целый мешок с товарами для продажи и немного золота. Теперь мы занимались устройством лагеря и вбивали в землю заостренные колья для защиты лагеря от хищников и ночного нападения женщин-пантер.
Шира подняла глаза.
– Меня просто убьют.
– Женщины-пантеры едва ли станут убивать закованную в цепи рабыню, – заметил я.
– Я не какая-нибудь рабыня, я – Шира, – гордо ответила девушка. – Я – враг Вьерны. Если она поймает меня, то вполне может убить.
– Ну, хорошо. А если бы ты, Шира, поймала Вьерну, в ошейнике, с клеймом на бедре, в наручниках, как бы ты с ней поступила?
В глазах Ширы мелькнула злость.
– Я бы снова вернула ее в рабство. И немедленно!
– Вот именно, – согласился я.
– А если она меня не поймает? – с вызовом поинтересовалась Шира.
– Тогда ты станешь добычей слина, – ответил я, – или лесной пантеры.
Дерзкий вызов в глазах Ширы сменился ужасом.
– Можно мне начать прямо сейчас? – с дрожью в голосе спросила девушка.
Я взглянул на солнце и отвернулся.
– Нет, рабыне еще слишком рано убегать.
– А слины? А пантеры? – простонала она.
– Становись на колени и жди, – бросил я. Тяжело вздохнув, она опустилась на колени.
Я полагал, что разбойницам Вьерны не потребуется много времени на то, чтобы ее поймать. В лес мы шли, не скрываясь, не путая следы. Так что женщины-пантеры, видимо, уже знали о нашем появлении. Еще ан назад, до того как мы выбрали место для лагеря, я краем глаза успел заметить легкое движение в кустах, ярдах в пятидесяти от нас. Едва ли то был просто лесной хищник.
Матросы дружно рубили ветви, заостряли их и вбивали в землю, огораживая лагерь. Шира стояла на коленях неподалеку, хмуро наблюдая за работой.
Мы с Риммом и Турноком искали все утро, но все же нашли дерево с отметиной, сделанной на стволе наконечником копья. Позже мы обнаружили еще одно такое дерево и смогли определить указываемое ими направление. Со всей возможной точностью мы нанесли его на карту и, продолжив намеченную двумя этими точками линию, следуя наставлениям Эйлы и Таны, вычислили примерное местонахождение лагеря Вьерны и границ зоны обитания ее банды. Приятно отметить, что наши предположения, сделанные еще на борту «Терсефоры», блестящим образом подтвердились на местности. Мы, конечно, как и прежде, не хотели приближаться к лагерю разбойниц с известного направления, зато теперь в случае необходимости могли нанести молниеносный решительный удар и одним махом накрыть банду Вьерны оттуда, откуда она не могла ждать нашего нападения.
Пока все для нас шло хорошо.
Мне снова вспомнилась та рабыня, Тана, из пага-таверны Сарпедона в Лидиусе. Интересно, насколько приятными она находит свои новые обязанности? Сарпедон наверняка не поскупится на плеть за то, что она скрыла от него свое умение развлекать публику. Ничего, в танце на арене в центре зала Тана будет выглядеть гораздо лучше, чем у столов с кувшином паги на плече. Сама виновата: рабыне не положено скрывать что-либо от своего хозяина. Она полностью принадлежит ему. У нее ничего не должно оставаться за душой. Утаила свое мастерство танцовщицы – подставляй спину под плеть. Помнится, Сарпедон обещал, что уже в тот самый вечер она выйдет на арену. Танцуя, она, конечно, будет думать обо мне.
