Не ответив, Ален почти пробежал мимо парней и, схватив девушку под локоть, оттащил в дальний конец лагеря.
– Пусти, мне же больно! – возмутилась фея в голубом платье, но Ален не обратил на это внимания.
Швырнув девушку к стене, он яростно поглядел в ее перепуганное личико.
– Что тебе здесь нужно, Василиса? – зло спросил он.
На глаза девушки навернулись слезы.
– Тебя так долго не было, – прошептала она. – Я так волновалась за тебя…
– Тебе здесь не место! – резко прервал он.
– Ален! – в слезах воскликнула она. – Ну посмотри на меня!
Он отвернулся.
– Уходи.
Она всхлипнула, потом вытерла слезы и как-то очень деловито спросила:
– Ты повязку на руке когда менял?
Ален взглянул на пропитанный потом и кровью, перепачканный, намертво присохший к ране бинт, и его передернуло.
– Неважно.
– Нет, важно! – Василиса решительно шагнула вперед. – Ты же не хочешь, чтобы рана загнила и тебе отрезали руку?
«Мне все равно», – подумал про себя Ален, но в ответ лишь покачал головой.
– Ты не хочешь видеть в своем лагере беспомощную и глупую девчонку, но здесь необходима медсестра! – ответственно заявила девушка. – В любом военном лагере должен быть фельдшер!
– Зачем? – с любопытством взглянул на маленькую фею грозный волшебник.
– Да хотя бы для того, чтобы вовремя поменять повязку одному упрямому дураку! – разозлилась она.
– Ладно, – внезапно согласился Ален, едва заметно улыбнувшись. – Тогда построим тебе лазарет.
Девушка неуверенно улыбнулась в ответ. Волшебник молча прошел в другой конец лагеря, где еще оставалось пустое пространство, раскинул руки и начал негромко петь на древнем языке изначальной речи. Лежащие бревна сами вкопались в землю. Около получаса у него ушло на то, чтобы построить небольшую двухкомнатную избушку-лазарет. Когда все было закончено, маг устало опустил руки и повернулся к завороженно наблюдающим дубравцам.
– У нас теперь будет медсестра, – громко объявил он. – А это, – кивок в сторону избушки, – ее лазарет.
Новость была встречена гулом всеобщего одобрения.
– Бросить мешки и взяться за инструменты! – приказал командор. – Оборудовать лазарет! Тренировки на сегодня отменяются, – объявил он. – Сделаете все, что скажет наша маленькая медсестричка, и чтобы закончили все до заката! – Ален грациозно поклонился Василисе: – Не стесняйся и будь потверже в своих желаниях, – напутствовал он.
После этого Ален, печатая шаг, вышел из лагеря. Ребята переглянулись, неуверенно посмотрели на растерянную Василису, но окликнуть мага никто не посмел.
Через несколько минут, лежа на берегу реки, Ален услышал, как в лагере развилась бурная деятельность – оборудовали лазарет для Василисы. Широко раскрытыми глазами маг смотрел на облака в лазурной вышине. Они казались ему чем-то волшебным и необъяснимым, в отличие от той силы, которой он обладал.
Ален очень устал. Вокруг запавших глаз залегли чернильные тени, красивые черты лица заострились. Долгие бессонные ночи и постоянное использование силы истощили его. Не говоря уже о том, сколько психической энергии требовалось, чтобы твердой рукой управлять сворой не приученных к дисциплине парней.
Глаза закрылись сами собой. Вздохнув, он уснул…
…Карательный рейд закончился блестяще. Четыре тысячи трупов в лагере противника и ни одной потери в сотне Грифона. Когда шла вся сотня, рейды были иными, чем когда на задания в земли Нимадорга ходил Белый командир с десятком самых верных парней. Зверства, которые творил жуткий полусотник во время своих рейдов, он сам предпочитал забывать. И всегда после тех заданий лекарям приходилось растворять память сопровождавшего Алена десятка, делая воспоминания не столь яркими, покрывая их бесцветной пылью давно ушедшего, чтобы маги не сходили с ума и не превращались в чудовищ.
В мелкой речушке Ален, не снимая легкого кожаного доспеха, смывал с себя кровь и грязь. Неслышно подошедший сзади Анжей хлопнул его по плечу. Тот подпрыгнул и, ругаясь, свалился в речку. Сотник расхохотался.
– Когда-нибудь, – проворчал полусотник, отряхиваясь от воды, – я не увижу, что это ты, и убью тебя.
– Я успею увернуться, – усмехнулся Черный. – Эх, Ал, мы сегодня проделали отличную работу! А все благодаря тебе и твоему заклятию теней!
– Иди похвали Леона, – фыркнул Белый. – Он в этом нуждается, я – нет. И смой с себя эту дрянь, – продолжал он ворчать, снимая с сотника зацепившееся за наплечник чье-то оторванное ухо.
Анжей отобрал у Алена трофей и стал с живым интересом разглядывать.
– Отныне собираю коллекцию ушей! – с энтузиазмом объявил он и поглядел на брата. – Что ты об этом думаешь?
– Я думаю, что ты выбросишь эту падаль, – скривился тот.
– И не подумаю! – хитро ухмыльнулся Анжей. – И мыться не буду, пусть меня враги боятся!
Вместо ответа Белый неожиданно толкнул сотника в воду, ловко сделав подсечку. Вынырнув из мелкого омутка, Черный Грифон погрозил смеющемуся Белому кулаком.
– Я тебе за самоуправство два рейда вне очереди устрою!
Ален собрался было ответить что-то ядовитое, но его прервал резкий пронзительный крик, взрыв и лязг стали.
Командир с командором, словно выпущенные из лука стрелы, рванули в лагерь. На не ожидавших опасности магов напал отряд карателей Нимадорга.
– Ну вот, а я только отмылся, – обреченно вздохнул Белый.
Два коротких меча и тяжелый двуручник сами собой оказались в руках воинов.
– Леон! – взметнулся к небу бешеный рев сотника.
– Иди к демонам, сотник! – послышалось с противоположного края лагеря. – Я занят!
Ален вытянул вперед правую руку и направил ладонь на бегущих к нему врагов.
– Тесс фиор! – крикнул он.
Из ладони вырвался столп Белого Пламени, который должен был испепелить противника. Но когда волна огня, прокатившись по рядам бегущих, лишь слегка опалила их, белый маг, не тратя времени на удивление, снова схватил клинки. Он уже разглядел трех высших некромантов. Они нейтрализовали любую магию ордена.
– Отступать за озеро! – заорал Анжей своим громоподобным голосом.
Один из волшебников, кажется Кайри, создал ледяную тропу через озеро. По ней сначала отступали раненые. Неподалеку Ален разглядел Леона, отбивающегося длинной жердиной сразу от десятка наседающих на него воинов.
– Где твой меч, Красный? – крикнул Ален.
– Не знаю! – долетело в ответ.
Белый витиевато выругался, снося голову очередному врагу. Внезапно что-то с силой толкнуло его в спину, одновременно под ноги бросился воин. Падая, Ален сломал коленом шею того, кто был под его ногами. Вдруг прямо перед собой он увидел лежащий в грязи кинжал в ножнах из слоновой кости, с огромной, больше чем у двуручника, рукояткой. С бешеной скоростью вогнав один из своих мечей в ножны и работая вторым, он схватил кинжал и, с трудом отбиваясь от противников, поднялся на ноги.
