Вместе с этим страхом мысли не раз возвращались к привезенному из дома свертку. Избавить мир от подобного чудовища — форменное благодеяние. Причем вся чудовищность в том, что почти все поступки царя подчинены жестокой логике.
Медленно, но верно Фуар начал осуществлять задуманное: подбираться ближе к Деймосу. Благо, царь по-прежнему держал его при себе, как и обещал, писарем.
Но все равно приходилось оставаться очень осторожным, чтобы не выдать себя ни жестом, ни взглядом. Излишнее благодушие тоже может насторожить, даже больше, чем ненависть. Деймос привык вызывать ненависть и не удивлялся ей. Так что Фуару пришлось переломить себя и всерьез искать в царе положительные черты, чтобы проникнуться симпатией.
Сначала задача казалась непосильной, но человек ко всему привыкает. Главное, чтобы не разрываться от противоречивых эмоций, Фуар постарался просто сосредоточиться на поставленной цели.
Со временем Деймос стал воспринимать принца как вторую тень, привыкнув к его постоянному присутствию. Правда, раза два в неделю точно царь отсылал Фуара прочь гораздо раньше, чем отправлялся на отдых сам. Сначала принц думал, что Деймос в это время посещает наложниц, но потом стали закрадываться подозрения, что это не всегда так.
Чем дальше, тем больше странностей подмечал за царем принц. Вроде мелочи, но из этих мелочей складывалась странноватая картина. Например, он не видел, чтобы Деймос ел. Вообще. Неизменно присутствовал на пирах и общих обедах, но не ел.
Нет, это не было демонстративно или напоказ. Наоборот, царь старался не афишировать эту свою особенность. И хоть перед ним первым появлялись самые различные яства, он к ним просто не притрагивался или часть скармливал часто следующим за ним псу.
Можно подумать, что Деймос очень боится быть отравленным. Но, узнав его ближе, Фуару начало казаться, что такого вообще ничем не испугаешь.
Пил царь тоже умеренно. Сколько точно — сложно сказать. Стеклянные кубки здесь были не в почете. Но Деймос всегда сохранял ясную голову.
Неутомимость и неприхотливость, а также способность восстанавливаться буквально за пару часов сна Фуар уже давно подметил. А еще и то, что все видимые раны у царя заживали едва ли не за одну ночь.
Все это складывалось в весьма странный образ, принц никогда еще не встречался с такими людьми. И как тут поступить?
Но порой судьба сама подкидывает решения. Пусть и не самые лучшие, но все же на безрыбье…
Прошло пару месяцев с тех пор, как Фуар «вступил в новую должность» при царе, когда однажды рано утром, почти ночью, Деймос распахнул гобелен, служивший дверью в каморку принца и велел так, что тот аж подскочил:
— Немедленно собирайся. Мы сейчас же отправляемся в поход.
— Да, царь, — отозвался Фуар, хватаясь за одежду.
Вряд ли бы Деймос ответил на вопросы: «Куда?» и «Надолго ли?», поэтому принц со всей возможной скоростью оделся, покидал в сумку самое необходимое и вышел.
К воротам замка он уже был вполне способен дойти сам. И сразу же заметил, что обычно пустая площадь перед ними сейчас похожа на гарнизон. Собралось не меньше полтысячи всадников.
Разглядев царский штандарт, Фуар направился к нему. Деймос в полном боевом облачении уже сидел верхом на своем любимом жеребце. Конь принца тоже был здесь. Расторопный мальчишка вручил ему поводья и тотчас словно испарился. А вскочить в седло — дело одной секунды.
Прошло еще несколько минут, и рог протрубил сбор. Войско тотчас выстроилось, как на парад и, как журавли осенью, клином потянулись за своим царем. Куда бы они ни направлялись, но пешая армия не предполагалась, только всадники. Стремительные и грозные.
Не снижая темпа, Деймос велел подъехать Гелле и спросил:
— Что сообщают с южной границы?
— Мы получили еще только одно донесение, мой царь.
— И?
— Мятежники напали на заставу, удачно подгадав ко времени рейда, поэтому им и удалось нанести такой урон. Гарнизон заставы еще держит оборону. Мятежников около четырех сотен.
— Ясно. Они горько пожалеют о своей затее, — пообещал Деймос, пришпоривая коня.
Они двигались хоть и быстро, но не на пределе возможностей. Будет только хуже, если доберутся до места вконец обессилевшими. А там их, скорее всего, ожидает битва.
Думая об этом, Фуар незаметно проверил меч, чтобы можно было быстро выхватить его из ножен, и поправил на поясе кинжал. Собственно, это все его оружие. Впрочем, другие воины обладали почти тем же арсеналом. Правда, у многих еще имелся короткий лук для верховой стрельбы.
Чем ближе к месту подъезжали, тем тише становилось их передвижение. Стихали разговоры и прочие звуки. Даже оружие бряцало тише, лишь кони пофыркивали и рысили по дороге.
Впереди замаячил конец подлеска, и царь сделал знак всем остановиться. Сразу после того, как приказ был выполнен, стали слышны и совсем другие звуки. Довольно однозначные. Звуки битвы.
Подобравшись к самому краю их невесть какого укрытия, можно было увидеть заставу — небольшую кряжистую крепость, которую пытались взять штурмом. Причем штурмующие без каких-либо отличительных признаков. Они больше походили на разбойников с большой дороги.
Судя по всему, напавшие уже предвкушали победу, так как застава отбивалась вяло в виду своей малочисленности. Видимо, уже в первой стычке гарнизон потерял больше половины воинов. Но просто сдать крепость им и в голову не приходило. Верность, в должной мере приправленная страхом, заставляла каждого воина Деймоса стоять до последнего.
Фуар и сам уже начал постигать эту «науку». К предателям царь был особенно жесток, буквально выбивая подобные мысли из подданных. При этом придерживаясь какого-то странного и очень кровавого кодекса чести.
Пока принц наблюдал за крепостью, вернулись лазутчики с донесением. Деймос развернул весьма условную карту, и они уже вовсю обсуждали стратегию нападения.
Дискуссия вышла недолгой. Гелла и Илус, отправившиеся в поход вместе с царем, взяли по трети всадников, расходясь в разные стороны, тем самым окружая противника.
И десяти минут не прошло, как сначала коротко прогудел рог, и почти одновременно всадники ринулись в атаку. Причем Деймос, как и раньше, возглавлял атакующих, а не наблюдал за действием с ближайшего пригорка.
Определенно, мятежников удалось застать врасплох. Столь быстрого подкрепления они не ожидали. Завязался жаркий бой. Ничего красивого: кровь, боль и смерть.
Фуар, как ему было давным-давно велено, старался держаться поближе к царю. А тут уж пришлось участвовать в сражении, если хотелось вообще остаться в живых. Не до объяснений, что он тут понарошку.
