Когда они свернули за угол, чуть не сбив с ног идущую им навстречу женщину, в которой Хейзит безошибочно узнал пекарскую жену Эльху, Велла замедлила шаг и отпустила брата:
— Почему она на тебя так посмотрела?
— Кто? Эльха?
— Ты с ней знаком?
— Впервые в жизни вижу.
— И уже знаешь по имени?
— Харлин нас давным-давно познакомил. Послушай, — взорвался он, — не слишком ли много ты задаешь вопросов?
— Наоборот, недостаточно. — Она надула губки. — Ты еще должен мне рассказать, какую это тайну ты обещал этому странному беглецу так тщательно хранить?
— Тайну о том, что у меня самая болтливая и бестолковая сестра во всей округе.
— Дурак!
Они пошли молча, делая вид, что незнакомы. Хейзита это устраивало как нельзя лучше. Правда, ему было жалко Веллу и обидно, что пришлось так грубо с ней говорить, но он утешал себя тем, что действует ей же во благо. Чем меньше она будет знать об истинном положении вещей, тем лучше для нее. В этом Харлин тоже был прав. Сколько же новостей, не успел день даже начаться!
Тут он ошибался. Солнце, которое он принял за поднимающееся из-за горизонта, оказалось закатывающимся, а длинные тени от домов и редких прохожих смотрели на восток.
В таверне «У старого замка» было все по-прежнему: Дит у дверей, гости за столами, мать с подносом. Если дела пойдут хорошо, мелькнула мысль, нужно будет обязательно нанять кого-нибудь в помощь ей и Велле. Какую-нибудь девушку посимпатичнее да порасторопнее. И что только посторонние мужчины находят в его сестре?
— Они вернулись, — шепнула Гверна, когда он проходил мимо нее, направляясь в свою комнату на второй этаж.
— Вернулись? Кто?
— Те, кто расспрашивал о твоем приятеле. Не оглядывайся.
Она незаметно кивнула ему за спину и прошла дальше, а Хейзит на предательски ослабевших ногах добрел до лестницы и только там сделал вид, будто что-то вспомнил, и повернул назад.
Он сразу же понял, о ком предостерегала его мать. Двое виггеров в тяжелых латах, хотя и без шлемов, сидели за ближайшим ко входу столом и смотрели прямо на него. Оба длинноволосые и бородатые, только у одного, молодого, волосы были черные и блестящие, словно облитые маслом, тогда как второй был пепельно-седой, но оттого ничуть не менее грозный. «Сверы», — подумал Хейзит. Хотя где это видано, чтобы сверы занимались поиском неугодных замку вабонов? Для этого наверняка существуют лазутчики и еще невесть кто. Хейзит поймал себя на том, что впервые не то что сталкивается, а даже слышит о подобной ситуации. Чтобы врагов искали в самом Вайла’туне — это уж слишком! Тем более в их тихой таверне. Однако, как бы то ни было, седовласый воин не только был здесь вместе со своим подручным, но и манил его, Хейзита, железным пальцем к себе.
Он вспомнил о верительной грамоте, которая лежала в кисете у него на груди, и это придало ему немного храбрости. Конечно, верно говорят: одна рука дает, другая — отбирает, и тем не менее грамота — далеко не лишнее доказательство его благонадежности.
— Вы меня? — взяв себя в руки и не повышая голоса, поинтересовался он, останавливаясь в непосредственной близости от стола, так, чтобы их разговора не слышали посторонние уши.
— Садись, — сказал седой, глядя ему прямо в глаза. — Садись и рассказывай нам все, что знаешь.
— А вам кто нужен? — удивился Хейзит, продолжая стоять. — Я вас знать не знаю, а в таком тоне общаться не намерен вовсе. Вероятно, вы меня с кем-то путаете.
— Садись, — еще грубей повторил молодой виггер и, ухватив Хейзита за запястья холодными стальными пальцами, с силой дернул вниз. — Смотри, как бы тебя мамаша потом ни с кем не перепутала.
Это была угроза, и, судя по лицам обоих собеседников, вполне реальная. Хейзит сел и приготовился слушать. Вероятно, первое слово ожидалось от него, поскольку сверы тоже молчали, постукивая по столу. Хорошо еще, что их не догадались угостить пивом, а то с матери сталось бы.
— Ну что воды в рот набрал? — снова начал седой. — Выкладывай, где твой дружок?
— Смотря кого вы имеете в виду, — отпарировал Хейзит. — Если Локлана, то, насколько мне известно, он все еще в замке. Спросите у Ракли.
Произнесено это было с таким простодушием, что воин не сразу нашел что ответить. Он переглянулся с напарником, и тот взял роль допрашивающего на себя.
— Имя Фейли тебе что-нибудь говорит?
— Разумеется. Это один из самых метких арбалетчиков, которых мне приходилось видеть на заставе Граки, — пожал плечами Хейзит. — К сожалению, это все, что я могу сказать людям, чьи имена и намерения мне неизвестны. Опасные времена наступают, знаете ли.
Молодой свер вскипел от такой неприкрытой наглости, но седой отодвинул его локтем и тяжело опустил на стол железный кулак.
— Про опасные времена мы тебе сами расскажем, если потребуется. Пока же ты должен отвечать на наши вопросы, а если нет, мы отведем тебя в замок. Там для таких, как ты, есть каркер.
— А если у вас возникнут сложности с проходом внутрь, — в тон ему ответил Хейзит, запуская руку за пазуху, — то вот эта грамота, подписанная Ракли, откроет перед нами все ворота. — Он помахал свитком перед носом у изумленных слушателей и, не разворачивая, сунул обратно в кисет. — Ну так что, пойдемте?
Как он и ожидал, пыла у сверов поубавилось. «Не было бы счастья, да несчастье помогло», — подумал Хейзит. Если бы не та встреча с патрульными мергами, когда он воспользовался любезностью Исли и заодно отстоял его лошадь, он бы едва ли догадался прибегнуть к тому же способу сейчас.
— Погоди, — нашелся первым седой. — Не торопись. Дай-ка поглядеть, что у тебя там.
«Он небось еще и читать умеет», — подумал Хейзит, неохотно подчиняясь и протягивая собеседнику кожаный сверток. Тот развернул его, бегло проглядел, правда, не как читатель, а скорее как торговец, рассматривающий товар, повертел в пальцах толстую сургучную печать с профилем Ракли и перевел строгий взгляд на беспечно улыбающегося юношу.
— Кто это тебе дал?
— Там все написано, — слукавил Хейзит.
— Кто тебе дал, я повторяю?
«Нет, видать, с грамотой у него все-таки туго, — решил Хейзит. — Тем лучше».
— Главный писарь замка, Скелли. А Локлан ждет меня с донесением только завтра. Так что я не знаю, будет ли он доволен, увидев меня раньше времени. Чем еще могу быть вам полезным?
— Послушай, что я тебе скажу, малый. — Седой подался всем телом вперед, упершись круглым панцирем в край стола, и перешел на куда как более доверительный тон: — Ты занимаешься своими делами, мы — своими. Похоже на то, что заказчик у нас один. — Он прикусил язык, почувствовав, что сболтнул лишнего, однако невинная физиономия Хейзита развеяла его сомнения, и он продолжал, только еще тише: — Тем более ты должен содействовать нам, а не пререкаться. Что ты знаешь о Фейли?
