— Эгвейн мне нравится. Я… чтоб мне сгореть, Том, Эгвейн и есть Эгвейн, что тут скажешь? Поэтому я и стараюсь спасти ее глупую шею.
— То есть избавить ее от сапожника, — пробурчал Том, но Мэт продолжал:
— И ее шею, и шею Илэйн, и даже Найнив, если ей я не сверну шею сам. О Свет, я ведь хочу им только добра! Только помочь. Да и Ранд мне голову оторвет, если с Илэйн случится неладное.
— А тебе не приходило в голову попытаться помочь им сделать то, чего хотят они сами, а не то, что считаешь лучшим ты? Будь моя воля, я усадил бы Илэйн на лошадь и во весь опор помчал в Андор. Но она должна — я думаю, что должна, — заниматься чем-то другим, поэтому-то я и торчу здесь. Потею день и ночь, отираясь возле нее, чтобы ее, не ровен час, не убили. В Кэймлин она, конечно, поедет, но всему свое время.
Том с самодовольным видом пососал трубку, но, судя по тону, все, что он говорил, не слишком нравилось ему самому.
— Сдается мне, — проворчал Мэт. — им не терпится преподнести свои головы Элайде.
Стало быть, Том усадил бы глупую девчонку на лошадь, вот оно как? Хорошенькое дельце — менестрель тащит Дочь-Наследницу короноваться! Да, самомнение у Тома что надо.
— Ты не дурак, Мэт, — тихонько продолжил Том. — Тебе лучше знать. Эгвейн… Трудно представить себе эту девочку Амерлин… — Мэт кивнул, но Том не обратил на это внимания. — Но как мне кажется, у нее есть некоторые необходимые качества. Характер, например. А судя по некоторым событиям, правда, пока трудно сказать, не являются ли они случайностью, у нее, пожалуй, есть и мозги. Вопрос в том, хватит ли ей жестокости? Если нет — ее съедят заживо, вместе с характером, мозгами и всем прочим.
— Кто? Элайда?
— Она самая. Вот уж кому жестокости не занимать. А здешние сестры едва ли воспринимают Эгвейн как Айз Седай. Может, она для них и Амерлин, но не Айз Седай, хотя в такое и трудно поверить. — Том покачал головой. — То же относится и к Илэйн с Найнив. Они стараются не распространяться на сей счет, но даже Айз Седай удается скрывать далеко не все. Ежели к ним присмотреться да пошевелить мозгами, можно догадаться о многом. — Том снова достал письмо и, не глядя на него, повертел в. руках. — Эгвейн шагает по краю пропасти, Мэт, и здесь в Салидаре, существует три клики — три, в этом я уверен, — и от любой можно ждать толчка в спину, стоит девочке сделать один неверный шаг. А если это случится, за Эгвейн последуют и Илэйн с Найнив. А может быть, они сперва столкнут их, чтобы легче добраться до Эгвейн.
— Прямо здесь, в Салидаре? — бесцветным голосом уточнил Мэт. Том спокойно кивнул, и на сей раз Мэт не смог сохранить видимость спокойствия. — И ты хочешь, чтобы я позволил им здесь остаться?
— Я хочу, чтобы ты перестал думать, будто тебе удастся заставить их поступать по-твоему. Они уже решили, что им делать, и от своего не отступятся. Но может быть, не исключено, ты сумел бы помочь мне уберечь их от смерти.
Мэт вскочил на ноги: перед глазами его предстал образ женщины с ножом, вонзенным между грудей. И это было не одно из тех, чужих воспоминаний. В сердцах он пнул бочонок, на котором только что сидел, и тот покатился по переулку. Помочь менестрелю уберечь их от смерти. В голове его всплыло туманное воспоминание о Базеле Гилле, хозяине гостиницы в Кэймлине. Вроде он говорил о Томе что-то… Что именно, Мэту так и не удалось вспомнить.
— От кого это письмо? От еще одной «спасенной» женщины? Или ты, Том, оставил ее там, где ей могут отрубить голову?
— Я ее оставил, — тихо ответил Том. Он поднялся с бочонка и, не промолвив больше ни слова, зашагал прочь.
Мэт рванулся было вдогонку, но удержался, ибо не знал, что сказать Тому. Сумасшедший старик! Нет, Том не сумасшедший. Эгвейн упряма, как мул, но в сравнении с Найнив и она кажется сговорчивой. Хуже того, и та и другая готовы залезть на дерево ради того, чтобы получше разглядеть молнию. Что касается Илэйн, то что с нее взять. Знатным дамам, как правило, недостает ума, чтобы спрятаться от дождя под крышу, зато, промокнув, они возмущаются громче всех.
Выбив трубку, Мэт, чтобы не занялась сухая трава, притоптал каблуком тлеющие угольки, подхватил с земли свою шляпу и, прихрамывая, двинулся в сторону улицы. Мэт нуждался в сведениях из источника понадежнее. Много ли проку от старого менестреля, поднахватавшегося спеси от Дочери-Наследницы и возомнившего о себе невесть что? Приметив выходившую из Малой Башни Найнив, Мэт устремился к ней, петляя между катившими по улице конскими и бычьими упряжками. Она может рассказать ему все, что необходимо. Если, конечно захочет. Мэт вспомнил ее пинок и взвился.
Чтоб мне сгореть, я получу от нее несколько отсветов!
И тут Найнив заметила его приближение. Несколько мгновений она стояла на месте, а потом неожиданно заторопилась в другую сторону, явно стараясь избежать встречи. Она дважды оглянулась через плечо, прежде чем окончательно затерялась в толпе.
Помрачнев, Мэт остановился и надвинул на лоб шляпу. Сначала эта женщина ни с того ни с сего дает ему пинка, а потом еще и говорить не желает! Небось думают, и она и Эгвейн, что коли вконец его изведут, он будет все делать по их указке. Не на того напали, чтоб им сгореть!
Ванин и остальные солдаты дожидались возле конюшни, примыкавшей к каменному зданию бывшего постоялого двора. Сейчас у его дверей можно было видеть то и дело проплывавших туда-сюда Айз Седай. Лошади были привязаны к изгороди, а рядом с Ванином у стены сидели на корточках оба плененных Стражами разведчика. Мар и Ладвин совсем не походили друг на друга — один был высок, худощав, с грубыми чертами лица, другой же, приземистый крепыш, с виду казался мягким и добродушным. Сейчас оба выглядели пристыженными — трудно было смириться с тем, как легко одолели их Стражи. Знаменосцы — их тоже было двое — держались настороженно и не выпускали из рук плотно свернутых знамен. Все чувствовали себя неуютно — сражение одно дело, а все эти Айз Седай — совсем другое.
За всей компанией приглядывали два Стража. Не в открытую, они делали вид, будто просто остановились в сторонке поговорить. Но кому охота болтать на самом солнцепеке?
Подойдя к Типуну, Мэт погладил коня по морде и принялся осматривать его глаза. Из конюшни вышел детина в кожаной безрукавке; перед собой он толкал тачку с навозом. Ванин подступил поближе и тоже стал всматриваться в конский глаз.
— Сумеешь добраться до отряда? — не глядя на него, спросил Мэт.
— Попробую. — Ванин нахмурился и приподнял Типуну веко. — Ежели повезет, может, и доберусь. Жаль вот только оставлять здесь лошадку.
Мэт кивнул.
— Передай Талманесу: я приказал сидеть на месте.
