Он сделал знак адъютанту, тот подскочил и протянул царю такую же шкатулку, но поменьше. Георгий открыл ее и достал миниатюрный револьвер. Покрутил его в руках, прицелился в ближайшую мишень и вернул обратно.
– Угодили, Владимир Александрович, – улыбнулся генералу. – Вижу, что не зря занимаете пост военного министра – вооружили хозяина земли русской. Теперь мне некого бояться.
Свита угодливо засмеялась.
– О вооружении хотел бы поговорить с Вашим Императорским Величеством подробнее, – сказал министр.
– Хорошо, – кивнул царь. – Как закончим испытания. Дядя, – повернулся к высокому генералу. – Графа – в гвардию в чине подпоручика. Слабоват – воду брал из чана, обстрел держит из револьвера. Следующего – на позицию!..
Спустя час смотр молодых Осененных завершился. Никто не сплоховал, все получили назначение в гвардию. Царь в хорошем настроении подозвал военного министра.
– Что у вас за разговор, Владимир Александрович?
– Германия спешно вооружается, Ваше Императорское Величество. Австрия – тоже. В их войска потоком идут пушки, винтовки и пулеметы. Мы отстаем.
– Зато у нас вон какие молодцы! – Георгий указал на молодых Осененных, стоявших возле его дяди. Генерал им что-то объяснял.
– Осененные – сила, – кивнул военный министр. – Но их мало, очень мало, Ваше Императорское Величество. Без хорошо вооруженной и обученной армии в войне не победить.
– Я б поспорил, – улыбнулся царь. – Только, зная вас, не стану. Все равно останетесь при своем мнении. Что у нас с вооружением? Винтовок не хватает?
– С ними хорошо, – возразил министр. – Армия обеспечена, пополняем арсенал. Через пару лет накопим для мобилизованных. В достатке и орудий, правда, большей частью трехдюймовых. Пулеметов мало.
– Ну, так сделайте! – пожал царь плечами. – Или ассигнований не хватает? Напишите мне записку, обсужу с Коковцовым[1].
– Деньги есть, – поспешил военный министр. Иметь дело с Коковцовым он не хотел – тот армию не любит. – Главное – потратить их с умом. Пулемет «максим» дорог и тяжел. В обороне показал себя блестяще, но для наступления пригоден слабо. Предстоящая война ожидается маневренной. В бой пойдут массы кавалерии, а ее вооружение – шашки и винтовки. С ними укрепленные позиции не прорвешь. Придется ждать пехоту с артиллерией – потеряем время и инициативу. За границей появились автоматические ружья – те же пулеметы, только легкие. Плотностью огня «максимам» уступают, но зато дешевы и проще в выделке. Если вооружить ими кавалерию, многократно усилим ее мощь. Прорывать позиции врага станет легче. Хорошо бы еще дать возимые пушки.
– Ваши предложения?
– Объявить конкурс на автоматическое ружье и возимую вьюком пушку. Допустить к нему иностранных и русских изобретателей. Провести испытание представленных образцов, лучшие принять на вооружение. Как было с трехлинейной винтовкой.
– Хорошо, – кивнул царь. – Подавайте мне доклад, будет по сему.
– Благодарю, ваше императорское величество! – поклонился министр.
Георгий повернулся и пошел к ждавшему его автомобилю. Министр проводил его взглядом. Удалось. Против царя Коковцов не пойдет – деньги выделит. Помогли подарки туляков – государь оружие любит. Надо будет позвонить Куну[2] и поблагодарить. Рассказать о предстоящем конкурсе, пусть подсуетятся – может и придумают чего. Хотя вряд ли – это вам не револьвер. Но участие русских оружейников общественность воспримет хорошо. Ну, а далее комиссия решит. Сухомлинов[3] войдет в историю как отец нового оружия русской армии.
Улыбнувшись этой мысли, генерал направился к своему автомобилю.
* * *
Необычные способности у себя Федор обнаружил случайно. Работал над эскизом револьвера, протянул руку, чтобы взять карандаш и… задумался. А когда вспомнил, увидел карандаш висящим в воздухе над листком бумаги. Тот словно говорил: «Ты чего, хозяин? Нужен, так возьми».
– Ни хрена себе! – воскликнул Друг. – Это что такое? Раньше было?
– В первый раз вижу, – изумился Федор.
– Полагаю, дело в перстне, – сказал Друг. – Ничего другого не придумаешь. Эта ваша магия-шмагия… О таком я в книжках читал, правда, фантастических. А у вас вот – получи и распишись. Испытаем?
– Да! – кивнул Федор.
Эксперимент проходил дома. Запершись в квартире, Федор поднимал в воздух и перемещал предметы. Получалось не сказать, чтоб просто, но что-то выходило. Мог поднять с пола уроненную вилку или нож, положить их на стол, затворить распахнутую форточку или дверь. А вот открыть не удавалось – лишь толкнуть.
– Бесполезное умение, – заключил Друг. – Уроненную со стола ложку и рукой поднять можно. Дверь закрыть аналогично. Разве винтик за верстак свалится… Не бери до головы – есть так есть. В Осененные не возьмут, а нам не надо. Других дел хватает.
Они нашлись скоро. Не успел Федор разобраться с производством револьверов, как его пригласили на совещание, да еще к начальнику завода. Зайдя в зал заседаний, Федор стушевался: сплошные офицеры! И в каких чинах! Капитаны, подполковники, полковники. Из гражданских только Федор. Заробев, он пристроился в уголке. Ждать пришлось недолго. Отворилась боковая дверь, в зал вошел начальник завода. Его сопровождал адъютант, тащивший завернутый в полотно продолговатый предмет.
– Господа офицеры! – рявкнул один из полковников.
Все вскочили, в том числе и Федор.
– Здравствуйте, господа! – сказал генерал. – Вольно. Предлагаю без чинов. Предстоит серьезный разговор, не до церемоний.
Офицеры сели. Генерал прошел к столу, что стоял напротив зала, где и разместился, сев лицом к подчиненным. Адъютант положил перед ним сверток и размотал укрывавшую ношу полотно. Убрал его, произвел небольшую манипуляцию с предметом и отошел в сторону. По залу словно пролетел ветерок. Перед генералом, опираясь на приклад и сошки, стояло необычное ружье. Заключенный в кожух ствол, массивная ствольная коробка с рукоятью сбоку, магазин сверху.
– Автоматическое ружье Мадсена, – сообщил начальник завода. – Проще говоря, пулемет. Сделан в Дании. Несколько сот их закуплено в Русско-японскую войну. Показал себя неплохо. Есть и недостатки. Патроны приходится покупать за границей – наши не годятся. Приспособить трудно – мешает фланец гильзы. Он же шляпка, рант или закраина. Скорострельностью «максиму» уступает – четыреста пятьдесят выстрелов в минуту. Для чего показываю? Военное министерство собирается объявить конкурс на такое ружье, пригласили нас участвовать. Мы или сделаем свое, или будем выпускать чужое, например, вот это, – генерал указал на пулемет. – Жду от вас соображений, господа.
В зале зашумели. Офицеры оживленно переговаривались, спорили, помогая себе жестами, но высказывать мнение не спешили. Генерал терпеливо ждал. Наконец, устав, хлопнул ладонью по столу.
– У кого есть что сказать?
Ответом стало молчание. Федора будто кто-то в бок толкнул. Он встал.
– Разрешите, ваше превосходительство!
– А-а, наш изобретатель, – улыбнулся генерал. – Специально приказал позвать. Ну, скажи, унтер! А то полковники не спешат.
– Дозвольте глянуть на ружье вблизи?
– Изволь! – разрешил генерал.
Подойдя к столу, Федор взял пулемет и отсоединил магазин. Затем отвел на себя рукоятку заряжания и отпустил. Направив ствол в окно, надавил на спуск. Курок щелкнул.
– Разрешите посмотреть внутренне устройство? – обратился к генералу.
– А обратно соберешь? – спросил тот. – А то нам его возвращать.
– Не сомневайтесь, ваше превосходительство!
– Приступай! – кивнул генерал.
Федор достал из кармана мультитул и отщелкнул отвертку. Инструмент он сделал сам и носил в кармане постоянно. Мало ли чего? Генерал удивленно посмотрел, но промолчал. Федор снял крышку короба пулемета, отвинтил замыкатель затыльника и извлек его наружу. Далее работал четко спокойно. Не прошло и трех минут, как неполная разборка пулемета завершилась. Федор рассмотрел извлеченные детали и повернулся к генералу.
