— Я справлюсь.
— Я на это надеюсь, — улыбнулась Инара.
Первородная взяла меня за руки, а я прикрыл глаза. Я уже знал, что делать. Размеренное дыхание и акцент на ощущениях тела. Я чувствовал холод в ступнях и тепло рук Инары. Лёгкий сквозняк прошёлся по шее. Куда-то резко пропали все мысли, точнее они были, но проплывали мимо словно облака, а моё сознание всё больше погружалось в недра моего разума…
Тишина и голубая синева вокруг. Ни верха, ни низа. Я просто завис в воздухе, не пойми где. И тепло. "Руки Инары", — пробежала мысль. Это от них ощущение тепла и покоя. "Но где все?".
— Тебе здесь не место.
Я быстро оглянулся. Передо мной стоял мальчик лет десяти. Мне понадобилось мгновение, чтобы узнать в этом пацане самого себя. Я удержал глупый вопрос "Почему не место?", а вместо этого заявил.
— Нет. Это всё моё. И ты живёшь в моём доме.
— Здесь нет ничего твоего. Убирайся на свой план. Или хочешь поменяться местами? Так это запросто.
Слова прилетели из-за спины. Я развернулся и словно в зеркало посмотрел. Похоже, это и есть второй "Я". Моя полная противоположность. Зеркало зеркалом, но этот парень выглядел намного злее и агрессивнее меня.
— Да я ненадолго. Морду зашёл тебе набить, а потом сразу уйду, — я сжал кулаки, готовый защищаться.
— Ну давай, — усмехнулся мой визави. — Начинай.
"Чёрт, это как-то не по сценарию", — подумал я. Я редко выступал агрессором. Не моё это. А тут меня приглашают бить первым. Я уже хотел зарядить прямой в челюсть, но тут пришла интересная мысль. А что по своей сути значит поединок с самим с собой? Мой противник явно отличается несдержанным и злым характером. Если я нападу первым, не уподоблюсь ли я этим ему самому? М-дя. И что делать тогда?
— Пожалуй, я посмотрю, хватит ли тебе духа напасть в открытую, а не исподтишка.
Мой близнец внимательно на меня посмотрел, презрительно усмехнулся и сказал:
— Так я и думал. Трусливое ссыкло.
— Был бы трусом, не пришёл бы.
Я спокойно ждал, а вот мой злой близнец явно заводился всё больше.
— Слабак. Только и можешь языком трещать.
— Так покажи как надо. Давай.
Вжик. Кулак противника метнулся к моему носу, но я ждал именно этого. Резко пригнулся, пропуская удар сверху, и всадил ему с левой прямо по печени. Тут же выпрямился и с ходу пробил апперкот. Голова близнеца дёрнулась, и он без чувств рухнул на спину. Я оглянулся. Мелкий "Я" был рядом и испуганно смотрел на меня.
— Сам свалишь или пендаля отвесить?
Похоже, вопрос оказался из разряда риторических, так как пацан молча растворился. "Так, — повернулся я к лежачему, — а с этим-то что делать?" И в этот момент второй "Я" пришёл в себя.
— Только встань и снова ляжешь.
— Чего ты хочешь?
Отрадно, что попыток встать этот не предпринимал. Только глазами недовольно хлопал.
— Ответ на вопрос.
— Какой?
— Кто здесь главный?
Задавая вопрос, я сжал кулаки и чуть наклонился вперёд.
— Ты.
— Молодец. Правильный ответ. Постарайся не забывать. Я ведь каждый день могу в гости приходить. Усёк?
— Да.
Хм. Как-то просто всё. Ну да ладно. Я ведь понятия не имею, как правильно. Будем считать, что переговоры прошли успешно. Ага, и само собой в атмосфере дружбы и взаимопонимания. Я прикрыл глаза и потянулся к теплу. Секунда, и открыв веки, увидел Инару. Она по-прежнему держала мои ладони, и это было чертовски приятно.
— Рассказывай, — улыбнулась Первородная.
Мой рассказ не занял много времени. А в конце я высказал:
— Как-то легко всё получилось. Ждал армию злых духов, а меня поджидал один дерзкий, но отнюдь не свирепый противник.
— Как я уже говорила, у тебя стабильная и гармоничная личность. Поэтому и тень у тебя не особо опасная. Ты молодец, что не поддался на провокацию и не стал нападать первым.
— Ясно. У меня вопрос по ариям. Ты говорила, что их никогда не бывает много. Но при этом как-то упоминала, что от союза Первородного и смертной женщины рождаются полубоги. Разве это не самый лёгкий путь создать себе целую армию? Так зачем мучиться с ариями? Ведь это муторно и занимает больше времени.
— Лёгкий путь не всегда самый верный, — задумчиво проговорила Инара. — Путь ария дольше, но при этом уже на ранней стадии отсеиваются все непригодные. Ребёнок же, рождённый от смертной женщины, получает божественную силу и при этом обладает всеми чертами человеческого характера. А это очень взрывоопасная смесь.
Инара прервалась, явно что-то вспоминая, и после секундной паузы продолжила:
— Глава одного древнего тёмного рода после поражения в войне решил восстановить численность стражей за счёт смертных женщин. Он очень сильно рассчитывал, что в течение сотни лет получит целую армию.
— И что случилось? — нетерпеливо спросил я, заинтригованный историей.
— Ну, армия у него появилась. Несколько тысяч.
Я хмыкнул, представив, как глава рода "трудился" во благо рода.
— Да, он хорошо постарался, — улыбнулась Инара. — Само собой, не все дети были рождены полубогами. Самых лучших, с высоким потенциалом, глава забрал себе на воспитание, а остальным старался ментально внушить их предназначение служить на благо своего рода. Однако по прошествии времени набравшие силу бастарды взбунтовались. Они возомнили себя равными богам и пожелали жить, как им хотелось и не от кого не зависеть… Чтобы уничтожить всех восставших, ему пришлось обратиться за помощью к другим родам. И да, он снова остался без стражей. Так как почти все преданные ему бастарды погибли.
— А зачем было уничтожать? Ну, жили бы себе дальше, никому не мешая. Планет же много.
— Ты ведь прекрасно знаешь, что порой люди совершают настолько жестокие и гнусные поступки, что кровь стынет в жилах. А теперь добавь к этому божественную силу. Ты даже представить себе не можешь, что творилось в том мире. Когда боги сходят с ума, это страшно, и жертвоприношения из маленьких детей покажутся тебе цветочками на фоне всего остального.
Инара замолчала, а я задумался. Поучительная история. И вывод из неё напрашивался весьма однозначный.
— Теперь мне понятно, почему ариев набирают из взрослых и сформированных личностей.
— Да, так безопаснее. Можно активно трудиться над воспитанием детей, но часто ты не поймёшь, что же выросло до самого последнего момента. Когда уже поздно, что-либо менять. Можно вложить в них ключевые принципы и убеждения. Можно дать знания и поделиться опытом. Но даже если всех воспитывать одинаково, ты не найдешь среди миллиарда двух абсолютно одинаковых людей. Каждый уникален, неповторим и непредсказуем. А власть и сила способны испортить каждого. Потому что когда ты с рождения чувствуешь себя всемогущим, то становится намного труднее устоять перед искушением вседозволенности.
— А как с этим искушением борются сами Первородные? — я, прищурившись, посмотрел на Инару.
— Нас не так много, как тебе кажется. Каждый род насчитывает от двух до максимум четырех десятков Первородных. Мало кто жаждет самоутвердиться за счёт смертных. В этом нет чести. Слишком мелочно, да и глупо. А самые амбициозные и сильные борются за власть внутри рода или с другими родами. У бессмертных свои игры, — улыбнулась Инара. — Хотя от людских они не сильно отличаются.
— А сколько всего Первородных на планете? И почему так мало в роду? Ведь чем больше Первородных, тем сильнее род.
— Всего насчитывается около пятидесяти тысяч. А чем больше род, тем выше интриги внутри рода. Главы родов очень ревностно оберегают свою власть и не терпят конкурентов. Неугодных уничтожают, либо, что очень редко, изгоняют из рода. А изгои никому не нужны, их может убить абсолютно любой.
— А как образуются союзы между мужчиной и женщиной?
— Главы родов договариваются об обмене мужчинами. Обычно это самые слабые Первородные на уровне младших богов.
— М-м, то есть мужчины уходят в чужой род?
