с облегчением, я вдруг поняла в какой ситуации оказалась. Я через силу завопила.
Что за черт?! Моя голова у него на коленях!
Я не могу в это поверить. Мало того, что Бенно был первым человеком, который передал мне секретную записку, он первый человек, исключая родственников, на коленях которого я когда-либо лежала. Это же ничего не значит, да? Здесь же нет романтики, так что не значит?
Поскольку я не могу убрать голову с его ноги, у меня нет выбора, кроме как скрежетать зубами, продолжая пребывать в этой чрезвычайно смущающей и неловкой ситуации, пока мы не доберемся до магазина.
Чтобы оттолкнуть безумное желание бежать как можно дальше от этой ситуации, я задаю вопрос Бенно. Мои слова выходят, должно быть, слишком быстро.
— М-М-Мистер Бенно, у священников нет уличной одежды?
— Священникам не нужна уличная одежда. Поэтому в этом нет ничего необычного.
Далее, он объясняет, что в том редком случае, когда священник покидает стены храма, он должен провести церемонию. Священники в серых робах не выделяются так сильно, как те, которые в синих, но и те и те привлекают достаточно внимания, если бесцельно бродят по улицам. Помимо этого, если серый священник будет следить за мной, это привлечет внимание и ко мне.
— Ну, тогда, хмм…
— Не беспокойся, — произнёс он спокойным тоном, мягко поглаживая мои волосы.
Он держит мои холодные руки так, словно пытается отдать часть своего тепла. Именно так поступают, когда второй половинке плохо. В прошлой жизни у меня не было опыта в этих вопросах, поэтому сейчас я испытываю смущение, плавно перетекающее в недоумение. Я просто не знаю как мне реагировать.
Если его слова прозвучали резко, но он этого не хотел, люди вокруг могут подумать о нём странно!
Марк, находившийся напротив нас, медленно опустил на меня глаза и, словно читая мои мысли, заговорил.
— Мастер Бенно, Мэйн не Лиза. Все хорошо.
— … Я это знаю, — отвечает он, глядя в окно. — Я знаю это, только не повторяй, всё хорошо.
Однако он не отпустил моих рук. Из-за того, что он не смотрит в мою сторону, выражение его лица мне неведомо, но несмотря на это, я понимаю, что слова ударили его прямо в сердце. Думаю, что когда его возлюбленная умирала, она улыбалась и говорила: «все будет хорошо»
Я не могу произнести и слова, и не могу найти в себе силы что бы взять его большую и теплую руку, поэтому мы поедем так, пока не прибудем до Компании Гилберта.
Когда кучер открыл карету, Марк выпрыгнул на улицу, распахнул дверь магазина и тут же начал раздавать инструкции работникам внутри. Несмотря на то, что он явно спешит, он всё равно демонстрирует свои навыки дворецкого. Бенно берёт меня, всё ещё накрытую его плащом, на свои руки и несёт внутрь магазина. Когда мы доберёмся до подсобки, подготовленные Марком сотрудники донесут меня до кушетки.
— Лютц, пожалуйста, заходите в бэк-офис, — зовет Марк.
Кажется, Лютц ждал меня здесь, делая работу в это время. Когда Марк позвал его более громким голосом, я услышала его торопливые шаги.
Бенно снял с меня плащ и положил на кушетку. Моя рука бессильно повисла, но Бенно взял её и положил мне на живот. Удивительно насколько я слаба, что даже и рукой пошевелить не смогла. После, он очень чутко накрыл меня своим плащом, словно каким-то одеялом.
— Лютц, у Мэйн был обморок в храме.
Лютц аккуратно проверил моё лицо, прикоснулся ко лбу, к задней части шеи и моим рукам, склонив свою голову в недоумении
— Цвет её лица похож на тот, который бывает после обморока, но её не лихорадит. Её руки холодные, так? Она не может шевелиться, хмм… Никогда не видел ничего подобного. Привет, Мэйн. Что ты делала сегодня?
По его просьбе я начинаю рассказывать о событиях своего долгого, долгого дня.
— Ум-м-м, я пошла в храм, провела обряд обеда, прочитала молитвы, мне назначили помощников, главный священник разъяснил мне некоторые моменты, затем я прочитала Писания в библиотеке, пока вы не пришли забрать меня. Думаю, вам с Мистером Бенно известно что было дальше.
— Что такое «посвящения»?
— Ум-м-м, ставить ману в свечку.
Пока я говорила, у меня заурчал живот. Внимание всех в комнате обратилось на него.
Думая об этом урчании, я вспомнила, что пропустила обед. Ранее, я находилась в крайне напряжённой атмосфере, потому и не задумывалась об этом, однако теперь я думаю об этом, и это только усиливает голод.
— … Ох, кажется, я голодна, — говорю я.
Напряжение в воздухе ослабевает. Марк улыбнулся и повернулся, чтобы открыть дверь, ведущую наверх.
— У неё не лихорадка, она просто голодна, я не думаю что её состояние резко ухудшится в ближайшее время. Мастер Бенно, позволь подняться наверх, что бы принести ей что-нибудь поесть.
— Конечно.
После того, как они вдвоем ушли, Лютц поставил стул напротив кушетки. Он садится на него и нахмуривается. Похоже, он не удивлён моей историей.
— Насколько сильно ты сейчас голодна? Что ты ела на обед?
— Я пропустила обед.
Он склонил голову в удивлении: «И зачем пропустила?»
— Я не хотела тратить время, отведённое мне на чтение. Мне не сложно продержаться пару дней без еды, если будет что почитать.
Только я это сказала, как нефритовые глаза Луца злобно прищурились и наполнились холодным гневом.
— Итак, Мэйн, — говорит он резким тоном. — С чего ты так решила?
— А? С чего…?
— С тех пор, как ты стала Мэйн, ты пыталась писать книги, потому что у тебя их не было, не так ли? Итак, когда тебе стало известно, что ты можешь голодать так долго? Вы уверены, что это было не раньше?
— Ах…
Когда он произнёс это, у меня проступил холодный пот. Лютц знает, что я не настоящая Мэйн. Во мне есть память Урано. Именно это он хочет сказать. Два дня без еды — мой поступок во времена когда я была Урано. С тех
