Александр Логинов - Разбойник

— Оставь людей, пусть охраняют злато, а Хозю этого давай на коня сади, ты это, шубы с него сыми, Маслову он и без шуб сгодиться, — отдал распоряжение Андрей.

— А с этими что? — кивнул в сторону остальных пленников Булат.

— Маслову нужен купец, купца он и получит, — ответил князь.

Ахмет обнажил кинжал, склоняясь над ближайшим пленником. Но резать передумал, еще кровью зальет тулуп. Порывшись за пазухой, вытащил тетиву…

Ахмет обнажил кинжал, склоняясь над ближайшим пленником. Но резать передумал, еще кровью зальет тулуп. Порывшись за пазухой, вытащил тетиву… Пленник завертел головой во все стороны, замычал, от ужаса выпучив голубые, словно утреннее небо, глаза. Ахмет накинул удавку на шею бедняги, тяжело вздохнул. Пленник продолжал мычать, словно хотел что-то сказать. Ахмет решившись, вытащил кляп.

— Не убивай, господин! — взмолился бедолага, и пообещал. — Я тебя озолочу.

— Ну… — с сомнением произнес Ахмет, потянув за удавку.

— Я скажу, я скажу, где дядя зарыл золото!

Ахмет вновь потянул за шелковую нить.

— В юрте, под очагом… там целый бочонок золота… — дурным голосом заверещал бедняга, обливаясь холодным потом.

Ахмет повел носом, в шатре резко завоняло. Посмотрев на штаны бедолаги, Ахмет презрительно скривился. Так и есть — обделался бедняга от страха.

— Ты кто? — презрително спросил татарин, отстраняясь.

— Сарайка я. Мой дядя, Резеп-хозя — известный гость в Орде. Его сам царь знает, и многие эмиры ищут с ним дружбы.

— А это кто? — кивнул Ахмет в сторону второго пленника, лежащего на войлоке с восточным спокойствием.

— А никто. Раб дяди, — безразлично сообщил пленник и удивил видавшего всякое Ахмета. — Только ты это… убей его.

— Пусть государь решает, — подумав, решил Ахмет.

Возвращались они другим путем, сделали не большой крюк, что бы сбить Маслова с толку. Пару раз нарывались на царских татар, выбиравшихся из города. Те предпочли в бой не ввязываться — пустились наутек. Служилые сбили стрелами нескольких беглецов, могли бы и больше побить, но им очень нужны лошади. Служилые — все сплошь молодежь, акромя Булата, поймали лошадей, прибрав с убитых, что поценней: саадаки, колчаны, пояса, оружие, доспехи, сапоги. Обычное мародерство, но такова жизнь, даже князья и ханы не гнушались таким делом.

Андрей отдал еврея Маслову, без всякой жалости сбросив пленника на утоптанный снег. Хозя в ответ замычал, вертя обнаженной головой, пытаясь вытолкнуть кляп изо рта. Под левым глазом Хози наливался здоровенный синяк, поставленный татарами во время его пленения. Маслов на пленника внимания не обратил, уперся в Андрея мутным взглядом.

— Где поклажа его? — резко спросил резанец.

— Ты хотел купца? Ты его получил, — отрезал Андрей. Дружба дружбой, но крысятничество другу Андрей прощать не собирался. — Если тебе нужно еще вот это… — Андрей на вытянутой руке продемонстрировал Маслову мешок с грамотами, — то заплати.

— Проси, что хочешь, — сквозь крепко сжатые зубы процедил Костя.

— Сельцо под Переяславлем со всеми деревеньками?

— Забирай, — Маслов протянул руку к мешку.

— Пожни там же, — Андрей одернул руку.

— Ну! — Сквозь зубы процедил Маслов, настойчиво требуя вожделенный мешок, соглашаясь на все условия друга.

— Мельницу под Переяславлем, тоже отдашь, — жестко поставил еще одно условие Андрей.

— Да подавись ты! Давай сюда мешок, — не на шутку разъярился Маслов.

— Держи! — Андрей резко бросил в друга злополучный мешок и спросил с ехидцей. — Больше тебе ничего не нужно?

Андрей затаил дыхание, от ответа Маслова зависит останется ли он другом ему, или все — дружба врозь. Золото, вполне, может разрушить даже очень крепкую дружбу.

— Нет, — короткий ответ резанца принес Андрею облегчение. Возможно, Костя и не знал про золото…

Трофейное добро к этому времени перетащили во двор, где братья побили стрельцов, укрыв его от чужих глаз. Маслов кивнул на спутанных по рукам и ногам пленников, доверительно сообщил, что единственный татарин среди них — эмир царский, именно его жен побили братья Демьяновичи. Пленник с ненавистью смотрел на князя, будь его воля, он бы тут же бросился на Андрея.

— Булат! — окликнул князь татарина. — Бия видишь? — вопрос сопровождался кивком в сторону связанного пленника.

— Ну? — озадачился седой воин.

— Мне он не нужен, — сообщил Андрей. Не хватало еще оставлять в живых эимра. Этот мстить начнет — сразу видно.

Булат спешился, ухватившись за сальную косицу, вытащил эмира из толпы, сильным тычком в спину поставил пленника на колени. Эмир стоял с гордо поднятой головой, устремив свой взор на князя. Сабля Булата с тихим шелестом покинула ножны, со свистом описала полукруг, опускаясь на шею гордеца. Татарин стряхнул кровь с клинка, обтер лезвие о рваный кафтан убитого.

Пока Андрей отсутствовал, парни натащили всякого добра, обследовав окрестности, забирая все подчистую. Даже лавки притащили. Да, у богатых татар в шатрах стояли лавки, только хозяева предпочитали сидеть на кошмах, но лавки были. Зачем? Бог его знает. Главное, что натащили парни этих лавок великое множество. Зачем натащили? А пригодиться! Вот и весь сказ.

Сражение за царский городок еще не закончилось, но Андрею не хотелось вновь испытывать судьбу. Тем более, что защитники пустились на утек из зимовья. Отдельные группы всадников то и дело проносились мимо подворья выбранного Андреем в качестве базы. Лавки и кибитки натолкнули Андрея на мысль, вновь перегородить улицу, оставив узкие проходы. Сказано — сделано. Получился мешок, внутреннее пространство которого простреливалось. Еще натянули пару пеньковых веревок поперек улицы. Веревки хитрые, сплетены из кожаных ремней и пеньки, такие используют в метательных машинах.

Дичь не заставила себя ждать. Только успели взвести самострелы к бою, как показались мчавшиеся на всем скаку всадники с десятком вьючных лошадей, нагруженных поклажей. Они влетели в мешок и мышеловка захлопнулась. Жаль, что несколько кобыл поломали ноги, но это не беда. Победителям достались три десятка лошадей. Трупы быстро убрали, оттащив в подворье на противоположной стороне улицы, а лошадей завели в шатры там же. Пленных татарок и полонянников мужчин заперли в амбаре, предварительно их связав, и заткнув им рот кусками войлока.

Маслов все порывался отъехать, но Андрей воспротивился этому. Если Костя уведет своих людей, то Андрею не поздоровиться. Бросить награбленное — жалко. Одного только колющего, режущего и дробящего оружия и разнообразных доспехов набрали несколько возов. А килимов, таганов, ковшей разных, глиняных горшков и сосудов различной емкости — столько не увезти. Про войлок уж не говорю. Это царское зимовье по богатству — не кочевье бедняков, взятое на саблю прошлым летом, хотя и там добыча была велика.