— Ты хочешь, чтобы я растолстела? — смеясь, спросила она Марка.
— Тебе до «растолстела» надо уж очень много хлеба съесть! — отшутился Марк.
Наступала ночь. Марк по обыкновению спал, а Таня подсела ближе к Андрею и по его просьбе рассказывала о Нижнем Мире, объясняла значения местных слов. В отличие от Марины, эта необычная девушка была очень женственной и мягкой, от нее так и веяло беззащитностью. Андрей чувствовал себя рядом с ней настоящим рыцарем в сверкающей броне. Аромат ее волос волновал и манил, огромные черные глаза просто приковывали к себе взгляд. Устав за день, Таня удобно устроилась рядом с Андреем, положила голову ему на колени и сладко заснула, чувствуя себя в полной безопасности. А над городом клубилась огнем звездная пыль.
— Вставай, Марина! Петушки давно пропели! — Саша потряс за плечо Марину.
— Подожди, — не открывая глаз, пробормотала она.
— Вставай! Утро уже!
Марина открыла глаза, соображая, где она находится и что за мужчина сидит на краю ее кровати. Моментально прокрутив в уме события предыдущих дней, Марина улыбнулась.
— Привет! — зевая, сказала она.
Она натянула сапоги, сунула револьвер за пояс и оправила немного измятый костюм.
— Ты похожа на очаровательную хрюшку! — с улыбкой сказал Саша.
— Это ты к чему?
— У тебя все лицо в масле из убиенной мыши!
— Вместо того чтобы ехидничать, лучше бы показал, где умыться! Что у тебя, колодец во дворе?
— Колодец. Тут везде колодцы. Вода этого мира почти вся под землей.
Выйдя во двор, Марина с удовольствием умылась. Вода была не очень холодной и мягкой, приятной на ощупь. С волосами пришлось повозиться — непривычно было мыть их мылом, а не шампунем, но через десяток минут Марина была чистой и свежей. Солнце грело хорошо, так что фен вряд ли понадобится, да и не найти тут фен, наверное. Зайдя в дом, она сразу почувствовала запах свежезажаренной яичницы, а войдя в кухню, увидела ее разложенной на две глиняные тарелки и приправленной ароматной травкой. Тут же лежали ломти сочного окорока, один вид которого вызывал непомерный аппетит. Саша уже сидел за столом и ждал Марину. Она заняла свободный табурет.
За завтраком Саша вернулся к теме освобождения друзей.
— Я вчера походил, поспрашивал, поговорил кое с кем. И сегодня встал раньше тебя, много сделать успел. Короче, созрел в моей голове план. Наш правитель уже больше недели ищет себе невесту. Мир велик и со всех концов его то и дело приезжают претендентки на местный трон. Однако правитель Ольхерт еще не сделал свой выбор.
— Требования у него завышенные, — не смогла удержаться Марина от колкости.
— Может, и так, — продолжил Саша. — Но нам это на руку. Благодаря этому мы небольшим, но вполне боеспособным отрядом проникнем в замок и выручим всю компанию. И твоих, и мою непутевую сестричку.
— Что-то я не улавливаю хода твоих мыслей.
— Все просто! Я вспомнил, что сам поверил тебе, когда ты сказала, что приехала из Бурзитана, хоть никогда и не слышал о таком городе или стране. Мир велик, но мы постоянно упускаем это из виду. А правитель, я думаю, знает географию ненамного лучше меня. В общем, идея такова — ты будешь играть роль претендентки на руку и сердце Ольхерта, принцессы Бурзитана. Я уверен, что ты покоришь его сердце!
— Ого, так ты меня на панель толкаешь? — рассмеялась Марина.
— Куда?
— Ладно, проехали! Это я так шучу. Продолжай.
— Я буду твоим переводчиком, а мои друзья сыграют роль твоей стражи. Мне удалось даже четырех макунов уговорить, для усиления эффекта. Всяк знает, что нанять макунов в стражу стоит недешево! Этим отрядом мы пройдем в замок, причем с оружием, чего при других условиях нам сделать не дадут. А там будем действовать по обстоятельствам, в любом случае я уверен, что смекалка тебя не подведет, хотя твои внешние данные и чисто женское обаяние в этом деле гораздо важнее.
— Тогда тебе нужно нанять кого-то другого! Из меня обольстительница вряд ли выйдет.
— Не обижайся! В тебе есть что-то такое, от чего любой мужчина может потерять голову, если ты сама его не обрежешь.
— Это можно расценивать как комплимент? — игриво улыбнулась Марина.
— Можно. Собирайся, тебе надо переодеться, а мне ребят вооружить.
— А как из города выйти незаметно? Входить-то через ворота надо!
— Уже придумано! Выходить будем по одному, по двое через разные ворота. Времени уйдет много, но надежность полная. Многие уже в пустыне, так что не тяни время, сейчас я тебя к портному отведу.
Солнце уже перевалило зенит, когда к главным городским воротам подошла необычайно пышная процессия. Четверо макунов, по традиции вооруженных тяжелыми щитами и шипастыми палицами, шли впереди, прокладывая путь. За ними четверо носильщиков несли богатые носилки со знатной дамой. Носилки были из золоченого дерева, отделанного парчой, они были такими дорогими, что Сашин друг уже больше месяца никак не мог продать их на рынке. За носилками следовала стража, вооруженная лучшими образцами оружия из Сашиной коллекции. Некоторые из этих мечей мог себе позволить купить разве что правитель.
— Чин олтар кин рудас Бурзитан! — взревели макуны перед воротами. В переводе на русский это звучало бы примерно так: «Дорогу принцессе Бурзитана!»
Стражи у ворот отсалютовали и вежливо посторонились, один из них побежал к замку с докладом. Процессия вышла на площадь и медленно двинулась по главной улице прямо ко дворцу. Саша в дорогом халате, взятом напрокат у портного, шел рядом с носилками, изображая переводчика. Когда ворота замка были совсем близко, Саша снял с носилок парчовый тент и Марина предстала перед городскими гуляками во всем великолепии. Правду говорят, что никакие драгоценности не сделают дурнушку привлекательной, но они способны превратить хорошенькую девушку в настоящую красавицу. Марина сидела на подушках с совершенно прямой спиной, горделиво приподняв подбородок. На голове ее сияла крупными бриллиантами корона немыслимой красоты, любезно предоставленная ювелиром. Одета она была в длинное белое платье, расшитое жемчугом, а на груди сверкало богатое ожерелье. На поясе, как символ принцессы-воительницы, висел кинжал, что не портило, а только дополняло диковатую красоту иноземной принцессы. В лучах солнца создавалось такое впечатление, будто вокруг Марины струилось сияние, скрывая ее и подчеркивая одновременно.
— Чин олтар кин рудас Бурзитан! — рявкнули макуны перед самыми воротами замка — и они медленно открылись.
У парадного входа в окружении свиты стоял сам правитель Ольхерт. Саша заметил, что необычность Марины уже сыграла важную роль — правитель редко кого встречал самолично. Слухи по городу распространяются, как оказалось, быстрее процессии.
