— То дело говорят! — поддакнул Хюбнер. — Мы такие! Благороднее никого в целом свете не найти, нежели поленский шляхтич! Особливо, герба Берёза!
— И что настоящий шляхтич никогда не оставит в беде слабого и обиженного?! — распахнул глаза мальчишка.
— Верно!
— И особенно женщину!
— Конечно! — рявкнул капитан.
— То значит, ясновельможный пан спасет мою сестру?!
Ай да хлопчик! Арнольд мысленно похлопал в ладоши. Как ведет игру! Ни одного шанса не дал Хитрюге! Ведет, куда хочет, и почти невозможно уклониться от выбранного мелким пути, не разрушив собственной маски. Что сейчас ответил бы Мариуш Качинський? То-то и оно!
— Сестра старше?
Мальчишка кивнул.
— Красивая?
Еще один кивок.
— Рассказывай! — рыкнул «шляхтич». — И садись, чего стал, как на кол дупой посаженный?!
Мальчишка и тут не сплоховал. Не остался стоять, оскорбив собеседника отказом от дарованной милости. И не плюхнулся всей задницей на стул, будто равный. Присел на самый краешек, выражая позой признательность и всё тоже переполняющее его восхищение.
— Мою сестру заточили в тюрьму, облыжно обвинив в воровстве! — зачастил он. — И только ясновельможный пан может ее спасти!
— Ты предлагаешь мне напасть на городскую тюрьму? — удивился «ясновельможный пан».
Вряд ли имеется в виду это. Шляхтичей с их гонором и дурной головой можно подбить на многое, но предел человеческой глупости всё же имеется.
— О, я не сомневаюсь в отваге ясновельможного пана, — запричитал мальчишка. — Но тюрьма слишком хорошо охраняется! Там очень много стражников, и даже столь могучий боец, как ясновельможный пан не сумеет зарубить всех. Но мою сестру можно выкупить! Два, ну может три золотых…
Что? Хюбнер мысленно покачал головой. Простейший «развод» с целью выманить пару монет? Как мелко! Хотя, не будем торопиться. Мальчик не выглядит глуповатым попрошайкой.
— Глупый хлоп! — засмеялся «Милош». — Шляхтичи благородны! Но долгий путь съедает кучу денег! Два золотых! Пся крёв! У меня их просто нет! Легче взять тюрьму штурмом!
— Если ясновельможный пан позволит мне договорить, — проблеял мальчишка, — то я скажу пану шляхтичу, что наша семья сумела собрать деньги. Но мещане не имеют права выкупать под-след-ствен-ных, — последнее слово он произнес по слогам. — Только дворяне, — мальчишка сделал паузу и неуверенно произнес. — И наша семья будет счастлива, если в своем дальнейшем путешествии ясновельможный пан не будет испытывать неудобств из-за недостатка средств!
Хюбнер чуть не расхохотался. Уел, стервец! До этих слов еще можно было разыграть оскорбление, стукнуть кулаком по столу и послать мальчишку куда подальше. Да хоть голову снести. Дворянин убил простолюдина. В своем праве. Если у мальчика есть хозяин — оплати стоимость. А если нет — и суда нет. Точнее — есть, скорый и справедливый. То есть, оправдательный. Но ни один шляхтич не откажется от золотых монет. Ни один! Проще сразу встать и громко признаться, кто ты, и что здесь делаешь. Так что придется вырывать красавицу-воровку из рук чудовища, олицетворяющего правосудие! Зрители рукоплещут!
Значит, всё же, им нужен Качинський, а точнее, безымянный шляхтич! Более того, рассказанная история почти правдива. Интересно, что же за краля спрятана в узилище Нейдорфа, и что она натворила, если местные карники прилагают столько усилий к ее освобождению и не могут просто подкупить судью? Пожалуй, намекать на личную благодарность девчонки не стоит. Ни сейчас, ни в дальнейшем! Вряд ли люди, стоящие за малолетним комедиантом, столь благородны, что не посмеют сунуть нож в печень освободителю.
— Вставай, хлоп! — кулак «щляхтича» с размаху опустился на столешницу, — Нас ждут великие дела!
Примечание
Огниськовык («Костровик») — Так называли Светочей Веры в Полении, в связи с изображением на их плащах трех языков пламени. «Огнисько» — костер (поленский)
Первые разъезды закружили вокруг Каубаха с рассветом. Сами же войска начали стягиваться ближе к полудню. К замку собрались многие. Привели кнехтов три владетеля, добропорядочные соседи, всегда готовые ограбить того, кто не в состоянии ответить. Явились отряды ягеров, согласные на любую оплачиваемую «работу». И главное — боевые отряды Светочей Веры. Вся воинская мощь резиденции Ордена, за исключением сотни святых братьев, оставленных для охраны самой резиденции. И подкрепление из других резиденций, очень кстати оказавшееся под рукой.
Фридрих тоже присутствовал. Почти в одиночестве. Командор, возглавлявший экспедицию, лично запретил виконту иметь в командовании хоть бы одного кнехта. Слишком уж непредсказуемым было поведение воинов, коим будет приказано атаковать твердыню собственного владетеля. Так что, десяток ягеров для личной охраны, и не больше!
Впрочем, воевать было не с кем. Неприступный замок встретил пришельцев тишиной и открытыми воротами. На флагштоке ветер лениво трепал стяг фон Каубахов…
— Что это значит? — спросил командор у младшего Каубаха, которому предусмотрительно приказал держаться поближе. Непредсказуемыми могут быть не только кнехты, но и сыновья владетелей… — Ловушка?
Виконт пожал плечами.
— Отец выжил из ума. Кто может сказать, что придет в голову старику? Может, и ловушка. А может, Звери разбежались, бросив графа на произвол судьбы. Или перегрызли глотку в благодарность за многолетнее укрывательство.
— Что ж, проверим, — ответил командор, и повернувшись к молчаливому каре святых братьев, застывших, будто скульптуры, произнес, — Брат Магнус, веди святых братьев вперед!
Комтур разведчиков кивнул. Первый десяток трусцой двинулся к замку. За ними насторожено смотрело две тысячи пар глаз.
Святые братья продвигались осторожно, старательно выверяя каждый шаг. Но не выплевывали веер арбалетных болтов бойницы, не бросались в атаку вильдверы в зверином облике, не… Да ничего не происходило. Замок словно вымер
— Пусто! — доложил командору вернувшийся брат Магнус. — Сам граф сидит в кабинете и пьет вино. Больше никого нет! Даже живности и той…
— Пьяный? — поднял бровь командор.
— Слегка. С нами говорить не стал. Требует равного.
— Что ж, пойдем и спросим Его Светлость о причинах подобного запустения! — командор усмехнулся. — Занимайте замок, господа! Независимо от того, чем окончится расследование, мы не можем допустить, чтобы граф, — он подмигнул побледневшему Фридриху, — и его ценности остались без охраны!
Взвыли трубы, ударили барабаны. Объединенные войска начали втягиваться в Каубах…
