Он сильно изменился за последние месяцы. От прежнего Димы почти ничего не осталось. Ни интересов, ни привычек, ни привязанностей. Но новый Дима нравился ему больше. Его не интересовали мелочи, зато он все больше задумывался о глобальном. В частности о том, зачем снимают этот фильм? Сначала он не замечал ничего необычного. Ну охраняют студию, так и что? Но потом сообразил, или, быть может, увидел во сне, что сотня охранников — это очень много. Даже непозволительно много и бессмысленно. Новый Дима не любил бессмысленность и очень скоро разобрался, что к чему. Пару небрежных слов брошенных Чаном и его дядей, легкая нервозность режиссера, и даже подслушивание, сказало ему о многом. Он несколько раз услышал словосочетание "толстые ткачи", и почему-то его это сильно заинтересовало. Он даже спросил об этом у Чана младшего, но получил в ответ лишь какую-то байку о названии фильма. Раньше, Дима никогда не заподозрил бы Чана во лжи, а теперь… Теперь он видел, что тот бессовестно врет и понял это по расширению и сужению зрачков китайца, по микроскопическим капелькам пота, выступившим над верхней губой, и даже по пульсированию прожилки на шее.
Дима вообще стал замечать за собой некоторые странности, и зрение орла лишь одна из них. Но они приносили ему пользу, и Дима не волновался об этом. Он теперь практически никогда не волновался. Удивительная наблюдательность и способность делать правильные выводы — тоже атрибутика нового Димы, появившаяся с того времени, как он начал писать. Вроде бы, сидячий образ жизни не сильно способствовал укреплению здоровья, однако Дима стал, чуть ли не в два раза сильнее. Он похудел, хоть никогда не отличался полнотой, уши стали лучше слышать и осязание тоже усилилось. Теперь перебирая в кармане мелочь, Дима мог сказать достоинство монеты не по размеру, а по надписи. И поэтому, когда Дима понял, что Чан ему врет, что "толстые ткачи" это гораздо больше, чем название фильма, он начал действовать согласно своим новым качествам, и добился результата довольно быстро.
Имя Уолт, на съемочной площадке произносилось неоднократно, однако никто не говорил о нем в открытую. И Диме пришлось пойти на военную хитрость. Помог ему помощник главного режиссера, молодой человек, по имени Стефан. Американец по рождению, однако корнями он уходил во Французскую землю, любил выпить и погулять. Перед Димой не встала проблема, пригласить его однажды вечером, прошвырнуться по барам Гонконга и покадрить девиц. Хотя с недавних пор слабый пол стал Диме совершенно безразличен. Для него существовала лишь женщина из снов, которую он даже не помнил. Но иногда, при взгляде на других девушек, или вспоминая жену, в мозгу, на краткий миг, вспыхивал образ ее синих глаз и холодной красоты.
Когда они сменили уже третий бар, Дима решил прощупать почву. Все попытки знакомства не завершились успехом, зато и он и Стефан успели изрядно принять на грудь. И вот, распивая третью бутылку виски, Дима спросил у Стефана: кто такой мистер Уолт?
— Ну ты брат даешь! — сказал помощник режиссера и заржал. — Как можно не знать Уолта?
— Так я недавно в этом деле, — пожал плечами Дима.
— А ну да… Если коротко, то Уолт твой конкурент номер один! — сказав это, Стефан заржал как павиан, а Дима изобразил на лице удивление. Хотя внутри, в самых потаенных уголках души Димы, уже воцарился вечный, никогда не прекращающийся холод.
— В смысле?
— Он самый лучший сценарист Голливуда. И не только его. Уолт — легендарная личность. Он выступает главным редактором нескольких журналов о кино, выпускает подарочные альманахи звезд, продюсирует не менее двадцати фильмов в год, и ему принадлежат контрольные пакеты акций нескольких студий. В общем, если ты видишь на экране очередной блокбастер, считай в нем участвовал Уолт.
— А чего его тогда нет здесь? Или он тоже принимает…
— В том-то и дело, — Стефан выпил рюмку виски, заговорщицки подмигнул и продолжил. — Тебе-то, конечно, плевать, ты уже бабки получил и можешь валить обратно в Россию поить медведей ведрами водки, но вся остальная труппа беспокоится. Актерам, даже по меркам Голливуда, заплатили бешеные деньжищи, чуть не в два раза больше обычного. Режиссер, по слухам, после съемок сможет прикупить себе островок на Гавайях, и все потому, что Чан, ну я имею в виду старик Чан, решил потеснить Уолта. Фильм обещает быть очень успешным, ты сукин сын написал классный сценарий, и это в первый раз, когда Уолт не имеет к этому дела.
— Ну и чего? И вообще, почему Чану надо обращать внимание, на мнение какого-то голливудского продюсера?
— А хрен его знает? — пожал плечами Стефан. — Вот только за последние пятьдесят лет не вышло и двух фильмов, где не принимал участие Уолт, да и то те два провалились…
— Хорош заливать! Так не бывает.
— Не бывает, а бывает. И наша маленькая труппа нервничает. Я сам в этом бизнесе не так давно, но знаю точно — кто переходит дорогу Уолту или вылетает, или с ним происходит что похуже…
Кольт
Пальцы летали по клавиатуре со скоростью, не меньше семисот знаков в минуту. На полу стаяла урна, в ней валялась сломанная копия клавиатуры с истертыми клавишами, в шкафу, в простых белых коробках, припрятаны еще несколько запасных. Сейчас короткие пальцы Кольта выстукивали очередной удар по христианству. Едва ли четверть текста он написал на английском, и вставил много цитат на итальянском, древнегреческом и даже на индийском. Книга подбегала к концу, на толстых губах застыла довольная усмешка, а щеки слегка подрагивали в такт щелчкам. Словно вместо клавиш, из клавиатуры торчали гвоздики с квадратными шляпками, и Кольт вгонял их в гроб господень.
Таким образом, совершенно понятно, что основа всех христианских постулатов берет свое начало из вед. Все мы читали о том, что якобы-Иисус посещал Индию, и даже где-то сохранились псевдо правдивые бумаги, найденные Рерихом и все это действительно интересно, однако никто не допускает другого. Совершенно ясно, что христианская религия, по которой живет большая часть западноевропейского мира, в которую верят два миллиарда человек, полностью отличается от иудаизма, который должен быть ее прямым предшественником. Никакой жестокости, никакого насилия со стороны бога здесь не наблюдается, и примерно то же самое мы видим в буддизме. До меня многие писали, что якобы-Иисус воплощение Будды, но никто не предположил, что в действительности, это одно и то же лицо, а вернее — одно и то же верование. Большую часть загадок и несоответствий в жизни Христа, мы видим на ранних этапах его жизни. Звезда, чье появление астрологи всего мира исследовали столько раз, что сами запутались, далее город, где родился Иисус и мифическое истребление младенцев Иродом. Или учение им в храме мудрецов. Именно по этим эпизодам из жизни Иисуса, наносят самые страшные удары атеисты и скептики. Именно это, основа для сомнений. Так может. этого никогда и не было?
