Дороги начинали наполняться автомобилями, однако это не помешало нам рассчитать свой путь так, чтобы пристроиться позади кортежа Оболенских. Мы держались на почтительном расстоянии, но видели машины кортежа издали. Всё это время я поддерживал связь с Алисой сообщениями.
Кортеж выехал на шоссе, ведущее к одному из московских аэропортов. На часах «8:13», светает, машин прибавляется. Но поток ещё не плотный. Полагаю, использовать случайные автомобили в качестве прикрытия – не достойно аристократов. С другой стороны, для тех, кто решил прикончить членов великокняжеского рода, убить несколько десятков, попавших под руку – плёвое дело.
Абсурдно бояться наказания за простолюдинов, когда пришёл за головой великой княгини и её дочерей.
Разговоры в нашей машине стихли. Чувствовалось напряжение. Правда, мне очень хотелось, чтобы это утро прошло тихо и мирно.
Ага! А многим в Александрии хотелось, чтобы Форкх сдох страшной смертью где‑нибудь в пригороде, и его потроха растащили по крышам домов александрийские вороны.
Огромный огненный шар над крышей склада справа от шоссе я заметил за миг до того, как он устремился в один из автомобилей кортежа.
В тот же момент с другой стороны в машины Оболенских полетели громадные каменные и ледяные копья.
А ещё через секунду с обеих сторон шоссе по машинам ударили техники разных атрибутов. Красиво, Форкх их дери. Столько разных цветов.
Скользнув взглядом по зеркалам заднего вида, Иштван врубил аварийку и начал тормозить.
– Дальше не поеду, уважаемые, – сказал он равнодушно, когда автомобиль остановился на крайней левой полосе возле металлического ограждения, разделяющего направления движения.
– Спасибо, приехали, – отозвался Ярый, сидевший спереди, и сунул ему несколько крупных купюр. – Сдачи не надо.
– Храни вас боги, и приятного дня, – в спину пожелал нам извозчик.
Втроём мы побежали мимо автомобилей тех, кому не посчастливилось ехать одной дорогой с Оболенскими. Далеко не все оказались такими удачливыми водителями, как наш Иштван – несколько машин собрали «паровозик». Кое‑кто впечатался в ограждение.
По правилам хорошего тона Оболенским нужно будет отыскать всех пострадавших и возместить убытки. Но это всё потом, а сейчас…
Из двух чёрных микроавтобусов кортежа выскакивали ратники великокняжеского рода. С ног до головы в чёрном, видно только глаза в прорезях. На поясах пистолеты, на спинах некоторых – автоматы. Однако, кроме трёх снайперов, никто из ратников не держал в руках огнестрельное оружие.
В таких стычках упор делается на личную силу.
Главным для нас во всей этой ситуации было не попасть под дружественный огонь. Благо основная часть врагов быстро объявилась. Осветлённые, продолжая обстреливать мощными техниками кортеж с обеих сторон от шоссе, стремительно приближались.
Сейчас бы машине, в которой находятся Оболенские, рвануть вперёд, оставив ратников сражаться. Вот только часть первых машин кортежа враг взорвал, и теперь они преграждают путь. А ещё и возвели мощную ощерившуюся каменными кольями «магическую» стену. Предусмотрительно.
– Понеслась! – крикнул я на бегу и кивком головы указал на ближайшего врага. А затем показал Ярому простенький сигнал – два пальца указательный и средний.
Тот хищно осклабился и, не сбавляя ходу, принялся создавать горизонтальный ветровой вихрь. И он, и я, и Арвин активировали покров заранее. Сейчас же мои товарищи создали и стихийные доспехи.
Но мне‑то нельзя. Я уже понял, какая редкость (если не сказать уникальность) золотые молнии. Облачусь в них и, считай, зря бороду крепил.
Рассчитав идеальное время, я подпрыгнул, чтобы оказаться внутри ветрового вихря. Вместе с Ярым мы отрабатывали эту технику. Его задача как Мастера с атрибутом «ветер» сделать внутренность техники более «мягкой», ведь в изначально вихрь перемалывает тех, кто оказался внутри.
Ну что сказать… «мягкий» и Ярый – антонимы. Однако худо‑бедно мой Мастер смог научиться делать хоть что‑то приемлемое. И всё равно внутри его вихря мне приходилось защищаться альтерой.
Но оно того стоило! Часть альтеры я выпускал облаком перед вихрем, разгоняя и без того стремительную технику ветра. Я видел впереди врага в красивом каменном доспехе. Все элементы явно очерчены – определённо Мастер!
Он успел среагировать и создал каменную стену. Наша совместная атака сокрушила её, но запас жи́вы в вихре иссяк.
Я оказался перед врагом и быстро пробил прямой в голову. Тот закрылся обеими руками, но каменные перчатки начали осыпаться.
И тут же восстанавливаться!
Но я уже врезал ему в корпус. Удар! Ещё удар!
Мастер попятился, но до сих пор держит покров и доспех. Он явно готовит что‑то убойное!
– Эйн! – раздался за спиной знакомый голос.
Не оборачиваясь, я ушёл в сторону, заходя вражескому Мастеру за спину.
Два удара по почкам!
И вот уже в рожу ему летит очередной горизонтальный вихрь. Если противник и концентрировал жи́ву для достойного ответа – ответить он не успел. Моя альтера, альтера Арвина и внешняя часть вихря (сохраняющая свои режущие качества) изрядно потрепали его доспех.
Удар ребром ладони по шее!
В этот момент спереди в шею Мастера врезался клинок Первого Меча Империи.
Да, внутри арвиновского свёртка находился меч из коллекции моего друга. Он только недавно начал ее собирать.
Сабля, заряженная альтерой, вмиг обезглавила врага, который не смог противостоять нашей тройной атаке.
Отрубленная голова покатилась по асфальту. Я заметил ужас в глазах водителя ближайшей к нам машины. Похоже, мужик только‑только вернул себе способность соображать, после того как врезался в ограждение.
А тут фонтан крови и падающее обезглавленное тело.
– Ваши светлости, оставайтесь внутри круга! – донёсся слева мужской голос.
Бросив взгляд в ту сторону, я увидел сестёр Оболенских. Старшая была в полном стихийном доспехе, Яна до конца не освоила эту технику, так что в области живота просвечивала куртка, а лицо и вовсе было полностью открыто. Одна из близняшек за их спинами прижала к себе самую младшенькую. Вторая без сознания распростёрлась на асфальте рядом с матерью. Оболенские выбрались из дымящегося автомобиля.
Едва я подумал об этом, один из их Мастеров накрыл машину потоком воды, а второй тут же эту воду заморозил, создав позади княжон и княгини ледяную стену.
Перед Оболенскими собралось полукольцо ратников. Остальные ратники сражались в отдалении.
– Трое бородатых за нас! – крикнула Алиса, заметив меня. Я писал ей, сколько со мной людей и как мы выглядим. – Дополнительный отряд.
– Принято! – бодро ответил ратник из оцепления. И, похоже, начал передавать эту информацию по рации.
Наша троица привлекла внимание не только союзников, но и врагов. Краем глаза я заметил стремительное приближение чего‑то в нашу сторону. Довернул корпус. Ох… одновременно атакуют водой и ветром!
Глава 25
«Разделяй и властвуй» – прекрасный принцип, о котором знают и в этом мире, и в Александрии. Неизвестные враги Оболенских прибегли к нему, и вся наша троица оказалась втянута в бои один на один. Это честно, не спорю. Люблю честные поединки! Но на войне часто тактика и стратегия идут вразрез с идеальным понятием о чести.
С большей охотой я бы сейчас сражался три на одного или хотя бы два на одного. Важнее всего для меня удостовериться, что все Оболенские смогут пережить этот день.
Эти мысли преследовали меня, когда на меня насел Мастер с атрибутом «вода». Я старался гнать их прочь, и тогда на краю сознания появлялись другие – отряд врага силён.
Очень.
Нет ни одного Наставника. Только Мастера. И, похоже, огненный Гуру. Не уверен, что он достаточно сильный для своего ранга, но шестерых ратников Оболенских он уже упокоил. И лишь чудом Мастера Оболенских удерживают его вдали от княгини и княжон.
