— У тебя было видение или тебе просто так кажется?
Казалось довольно чудным вести серьезный разговор с женщиной, примостившейся у тебя на коленях, но ведь это же Мин. Она совсем другое дело. С Мин все просто — нужно только все время об этом помнить.
— Мне так кажется, — неохотно признала она. — Что же до видений, Ранд, то я присматривалась к этим сестрам всю дорогу, от самого Салидара. Задумай они что-то недоброе, я бы обязательно углядела. Не верю, чтобы дурной замысел никак не проявился. — Поерзав, Мин бросила на него беспокойный взгляд, тут же сменившийся решительным и строгим. — И раз уж об этом зашла речь, я тебе вот еще что скажу. В Тронном Зале я увидела вокруг тебя ауру — Айз Седай замыслили против тебя зло. Если не Айз Седай, то, во всяком случае, женщины, способные направлять Силу. Видение было смутным, путаным, так что насчет Айз Седай я не могу быть уверена. Зато знаю, что тебе попытаются причинить вред, и, возможно, не раз. Может, поэтому видение и было таким путаным. — Ранд молча взглянул ей в глаза, и она улыбнулась: — Вот что мне всегда в тебе нравилось. Ранд. Ты принимаешь все как есть: что я могу и чего не могу. Не спрашиваешь, когда это случится да как. Никогда не пытаешься услышать больше, чем я в силах сказать.
— Но кое о чем я все-таки должен тебя спросить, Мин. Ты уверена, что я должен остерегаться других Айз Седай, не тех, с которыми ты приехала?
— Нет, — просто ответила она. Это нравилось ему в ней — Мин никогда не пыталась уклониться от прямого ответа.Я должен держаться настороже, встревоженно шептал Льюс Тэрин. Даже полуобученные девчонки могут оказаться опасными, если соберутся вдевятером. Я должен…
Не ты, а я, мысленно твердо произнес Ранд, и после недолгого замешательства Льюс Тэрин исчез. Укрылся в потаенных уголках сознания. Так бывало всегда, если Ранд обращался к нему, однако с каждым разом Льюс Тэрин старался проявить все больше самостоятельности. Вся трудность была в том, что Льюс Тэрин во всем, казалось, видел и слышал куда больше и желал действовать. Новой попытки овладеть саидин он пока не предпринимал, но Ранд все равно держался начеку. Этот человек стремился завладеть сознанием и телом Ранда, ибо считал, что все это принадлежит ему. И если он преуспеет, то ходить и разговаривать будет Льюс Тэрин, а Ранд ал'Тор превратится в звучащий в его голове голос.
— Ранд, — обеспокоенно промолвила Мин, — не смотри на меня так. Я на твоей стороне, раз уж дело дошло до этого. Они хотят, чтобы я пересказывала им наши с тобой разговоры, но не дождутся. Без твоего ведома я не скажу им ни слова, а велишь мне солгать, так и солгу. Но, по-моему, они хотят разузнать о тебе побольше, чтобы суметь найти правильный подход. К тому же они понятия не имеют о моих видениях. Ты же знаешь, для тебя я готова проверить любого, на кого ты укажешь. И Мерану, и всех остальных.
Усилием воли Ранд придал своему голосу теплоту и мягкость:
— Успокойся, Мин. Я знаю, ты и вправду на моей стороне.
В чем в чем, а в этом Ранд не сомневался. Ели уж не доверять Мин, то тогда надо подозревать и самого себя. Но сейчас, поскольку ему удалось отделаться на время от Льюса Тэрина, следовало вплотную заняться Мераной и ее посольством.
— Скажи им, чтобы приходили по три. Такой совет Ранд получил в Кайриэне от Льюса Тэрина — не более трех за раз. Кажется, Льюс Тэрин не сомневался в том, что сумеет совладать с тремя Айз Седай. Впрочем, он довольно пренебрежительно относился к тем, кого именовали Айз Седай теперь. Но Кайриэн Кайриэном, а здесь обстоятельства иные. Похоже, Мерана желает, чтобы он успокоился и расслабился еще до первой встречи. Пусть -ка поломает голову над тем, почему он приглашает к себе сразу трех сестер.
— Но без моего разрешения ни одна из них не должна появляться во Внутреннем Городе. И не должна даже пытаться направлять Силу в моем присутствии. Скажи им, как только любая из них попробует хотя бы коснуться Источника в моем присутствии, я тут же это почувствую. И мне это не понравится. Так им и передай.
— Им все это тоже не понравится, — сухо отозвалась Мин, — но я передам.
Неожиданно послышался громкий звон.
Ранд вздрогнул и, обернувшись, увидел застывшую у окна Сулин. Лицо ее так налилось кровью, что шрам на щеке казался белее, чем обычно. Серебряный, с золотым ободком поднос валялся у ее ног, золоченые кубки разлетелись, а кувшин для пунша, с дребезжанием подпрыгивавший на подносе, под взглядом Ранда замер и чудесным образом не опрокинулся. Впрочем пуншу на ковер и поднос вылилось столько же, сколько осталось в кувшине.
Мин попыталась вскочить на ноги, но Ранд обхватил ее за талию и усадил обратно. Пора бы уже понять, что с Авиендой все кончено. Мин особо не сопротивлялась — подергалась для виду и положила голову ему на грудь.
— Сулин, — промолвил Ранд, — хорошие слуги не разбрасываются подносами. Подбери все это и подай как положено.
Он долго ломал голову над тем, как лучше помочь Сулин исполнить тох и снять хотя бы часть своих обязательств по отношению к ней. Сейчас она обслуживала только его покои, будто превратившись в его личную служанку. Конечно, эта работа вызывала у нее отвращение, но, во всяком случае, ей не приходилось драить полы по всему дворцу или без конца таскать тяжеленные ведра с водой для прачечной. Ранд догадывался, что, будь воля Сулин, та предпочла бы сделать свидетелями своего позора всех айильцев, собравшихся по эту сторону Драконовой Стены, только не его. Но, облегчив ее труды, он несколько облегчил и свою совесть, а если необходимость работать на него столь для нее непереносима, стало быть, и ее тох таким образом будет исполнен быстрее. Сулин следует ходить в кадинсор и носить копья, а не перестилать постели, облачившись в ливрею.
Подхватив с пола поднос, она пересекла комнату, со стуком поставила поднос на инкрустированный поделочной костью столик и уже поворачивалась к выходу, когда Ранд сказал:
— Сулин, это Мин. Мы с ней друзья. Она не знает айильских обычаев, но если с ней случится что-то дурное, я буду недоволен. — Только сейчас ему пришло в голову, что у Дев может быть свой взгляд на происходившее: едва отослав Авиенду, он тут же завел себе другую женщину. И повести себя они могут в соответствии со своими взглядами. — Более того, любую нанесенную ей обиду я буду рассматривать как нанесенную мне
— Кому, кроме Авиенды, может прийти в голову причинять вред этой женщине? — мрачно промолвила Сулин. — Ей бы следовало поменьше вздыхать по тебе, а побольше учить, тогда бы ты и сам это знал. — Она передернулась и пробурчала: — Милорд Дракон.
Сулин присела в реверансе, чуть при этом не перекувырнувшись, и вышла из комнаты, захлопнув за собой дверь.
