— Плохо, сыро… промерз до костей… — пропищал он, подражая голосу Могвида.
— Сюда, Тикал, — позвала Мама Фреда и подставила плечо.
Ее любимец вскарабкался на него и крепко вцепился лапками. У знахарки и тамринка Тикала был единый разум на двоих. Они разделяли чувства друг друга, и благодаря такому единению слепая старуха видела окружающий мир глазами зверька.
Джеррик забросил за спину свой мешок, помог поднять груз Маме Фреде. При этом его ладонь ненадолго задержалась на ее плече. Она прикоснулась щекой к его пальцам — маленький знак привязанности. Пожилая знахарка настояла на том, чтобы сопровождать Джеррика в этом походе. «Для того чтобы помочь ему бороться с болезнью, вытягивающей стихийную магию», — объяснила она. Но, глядя на них, любой мог бы сказать, что эту парочку связывают более глубокие чувства.
Магнам подошел к своей сумке, похлопывая для уверенности по маленькому топору, висящему у бедра.
— Ну что ж, давай поглядим на твои земли.
Тол’чак поднял самый большой мешок, набитый утварью и припасами. Оглядев напоследок стоянку, они отправились в путь.
Огр шагал первым. К полудню они вступят во владения его племени. А к сумеркам могут достичь родных пещер. Когда он вошел под полог плачущего леса, гром, примчавшийся издалека, отразился от гор, как будто звал его домой.
Магнам топал рядом.
— Ты не один, — сказал он мягко.
Тол’чак промолчал, но эти простые слова странным образом успокоили его. Ждет их впереди опасность или нет, но он был рад, что его товарищи с ним.
Обнаружив оленью тропу, шедшую в нужном направлении, огр повел отряд вниз. Тропа вилась по крутому склону, ноги скользили по грязи и мокрой хвое. Шагать приходилось медленно, придерживаясь за ветки деревьев и кусты, чтобы не упасть.
— А где Фардейл? — проворчал Джеррик. — Пора бы ему возвратиться и показать нам дорогу поудобнее.
Тол’чак нахмурился. Волк возвращался время от времени, предупреждая их о препятствиях или показывая, где лучше переправиться через реку или ручей. Но в это утро Фардейл не появлялся. А день уже приближался к полудню. Никогда он не отсутствовал так долго.
— Наверное, гоняется за кроликами, — сказал Магнам. — А о нас позабыл.
Несмотря на легкий тон приятеля, Тол’чак уловил в его голосе беспокойство. Достигнув дна долины, они пошли медленнее. Быстрый ручей, раздувшийся от ливней, преградил им путь. Тол’чак указал на упавшее дерево, лежавшее поперек бурного потока.
— Мы можем перейти по нему. Думаю, Фардейл уже на том берегу.
Перебравшись через ручей, они вошли в более густой лес, темный ельник. Отсюда начинался крутой подъем, а за этими последними горами лежали земли огров.
Тол’чак молился, чтобы Фардейл не совался туда в одиночку. Волчье мясо считалось изысканным кушаньем среди его народа, а теплые шкуры высоко ценились при обмене. Не очень верилось, правда, что много огров будут бродить под дождем. В такую мерзкую погоду они предпочитали сидеть в сухих пещерах, греясь у жарких костров. И все-таки где же Фардейл?
Яркая молния разорвала полуденный полумрак, разветвляясь, словно паутина. Почти сразу же за ней ударил гром, с ревом прокатившись по склону. Ему ответил вой, полный злобы и страха.
Тол’чак, узнавший зов их спутника, застыл на месте.
— Фардейл… — проговорила Мама Фреда.
Тамринк обернул хвост вокруг шеи старухи и съежился.
Гром затихал, а вой, напротив, становился громче, наполняясь огненной яростью.
К нему присоединились новые звуки — грубые выкрики, будто кто-то дробил валуны.
Магнам глянул на Тол’чака.
— Огры, — ответил тот на немой вопрос д’варфа и, повернувшись к склону, добавил: — Отряд охотников.
За тысячи лиг от них, во влажных джунглях на нижних склонах Клыка Юга, Джастон услыхал яростный крик зверя. Завывание заглушило и кваканье лягушек, и жужжание жаждущих крови мух. Он замер на тропе и огляделся. С одной стороны, зов, казалось, пришел издалека, но с другой — близко, как стук собственного сердца. Он прищурился, вглядываясь в заросли. С гряды, на которой он стоял, просматривались во все стороны болота, укутанные привычным туманом.
Там простирались Топкие Земли, его родной дом. Он происходил из болотников — выживавших среди трясин и хлябей. Одевался Джастон в серые кожаные бриджи и накидку из шкуры крок’ана такого же цвета. Как бы ни хотелось ему вернуться домой, но важное задание гнало вперед.
Когда он повернулся к Клыку, странное завывание повторилось, эхом отражаясь от камней. Даже голоса джунглей притихли. Несмотря на близость звуков, Джастона не оставляло чувство, что зверь находится где-то далеко. Озадаченный охотник по давней привычке потер шрамы на левой стороне лица.
— Большая собачка вырвалась на свободу, — произнес голос у его ноги.
— Это всего лишь эхо Клыка играет с нами в загадки, — Джастон мельком глянул на маленького мальчика и погладил его по голове.
— Собачка потерялась?
— С ней все в порядке, — улыбнулся болотник.
Удовлетворившись, по всей видимости, ответом, мальчик сунул в рот большой палец. Черноволосый малыш в домотканой одежде выглядел не старше пяти зим, но на самом деле не исполнилось еще и двух недель, как болотная ведьма Касса Дар слепила из мха, лишайника и липкой грязи маленького голема, а потом вдохнула в него жизнь.
Джастон, поддернув повыше заплечный мешок, продолжил подъем по оленьей тропе. Вой, казалось, преследовал его, кусая за пятки. Он вновь остановился. Что же здесь не так?
— Касса, ты меня слышишь? — повернулся он к мальчику.
Голем пошевелил бровями, почесал ухо, будто ему туда забрался жук.
— Касса?
— Я тебя слышу, любимый, — вдруг произнес малыш совершенно другим голосом.
Эти звуки согрели Джастону сердцу. Если закрыть глаза, то можно было предположить, что Касса Дар находится рядом. Даже ее запах, похоже, разлился по сырому и холодному лесу — сладкий и изменчивый аромат луноцвета. И как этот цветок, она была столь же прекрасна, как и смертоносна, поскольку являлась могучей стихийной ведьмой.
— Что у тебя? — спросила Касса через голема.
Когда-то ведьма проходила обучение в страшной касте убийц в замке Дракк, куда ее отправили ее соплеменники-д’варфы. Но нападение Темного Властелина привязало ее к землям рядом с цитаделью, взамен подарив долголетие и мастерство в искусстве отравления. Соединенная узами с землей, она не могла отправиться в путешествие вместе с Джастоном. Им пришлось разлучиться. Но ведьма послала с ним немного своей магии, заключенной в болотном ребенке.
