Монк, удовлетворенно кивнув, констатировал:
– Вот, господа, – смотрите, как надо работать. Оказывается, мы можем без всяких грабительских займов продержаться до зимы, вообще не трогая казны. А вы чего хотели? Загнать нас в долги по уши? Для чего вы вообще здесь сидите? Вы на Империю работаете или на купцов? Если первое, то мне за вас стыдно, если второе, то не могу понять, почему вы еще не на виселицах?! Вы, видимо, думаете, что эта война – не более чем увеселительная прогулка для ваших сынков-офицеров, лишний повод попьянствовать и получить повышение за сомнительные подвиги. Забудьте эти мысли – перед нами настоящий противник. Он силен, умен и целеустремлен. Это война на выживание – или он, или мы. Учитывая, что Фока продержался столько лет на самом шатком троне Нимая, живучесть его потрясающая – такой и в кипятке ухитрится замерзнуть. Сейчас начало лета – нам очень повезет, если мы до зимы сумеем его раздавить. Я на это не надеюсь – в лучшем случае успеем приступить к осаде его столицы. В данный момент армия Хабрии захватила уже половину Северной Нурии, при этом в серии мелких сражений они ухитрились практически полностью разгромить ее армию. Армия, конечно, у нурийцев слова доброго не стоит, но все, что от них требовалось, – закрыться в столице или отступать к югу, на соединение с нашими силами. А что мы в итоге получили? Никто с нами не соединится, кроме мелких гарнизонов, до которых не дотянулся Фока, столица Северной Нурии теперь в осаде, а гарнизон у них невелик. Боюсь, мы ее потеряем – долго им не продержаться.
В итоге нам придется для начала освобождать от них земли союзника. А это означает, что воевать будем на дружественной территории – никаких реквизиций, а за мародерство придется вешать. Своих солдат вешать. Это несколько удорожает начало войны. Но мало того – нам еще надо добраться до Северной Нурии. А это оказалось не так просто – Фока и здесь ухитрился придумать нечто необычное. Его люди уничтожили почти все мосты на дорогах к Тарибели. Они отравили много лошадей и солдат, сожгли немало складов, убивают офицеров, взрывают сторожевые и сигнальные башни, перехватывают гонцов. Их много, и они повсюду. Ударят и тотчас исчезают. Они даже группу боевых магов уничтожить ухитрились. Нескольких удалось поймать, и после пыток они показали, что принадлежат к особому полку – Корпусу Тьмы. В него годами набирались лишь те, кто пострадал от Империи. Причем без особой щепетильности – с удовольствием даже уголовников брали, ухитрившихся удрать от нашей стражи. Там их обучали лишь одному – устраивать пакости на чужой территории. Они неспособны на открытое сражение: их удел – это нож в спину, яд в колодец, факел под крышу. Но делают они это с дивной сноровкой – наши вояки попросту в ступор впали, не в состоянии противостоять такому бесчестному противнику. У нас уже есть потери, а ведь мы еще не начали военных действий. А что будет, когда начнем? Нет, господа, бросайте свои глупости и выходите из спячки – эта война будет непростой.
* * *
Глонна, столица Северной Нурии, по масштабам Империи, была городом небольшим. В обычное время всего-навсего около тридцати тысяч жителей. Но, учитывая, что население страны составляло менее миллиона человек, вполне достойная столица.
Нурия – это прежде всего горы, и на севере они покруче, чем на юге. В горах не слишком много земель, пригодных для пахоты и пастбищ, – вот и вышло, что при значительной территории населения оказалось не слишком много. Арифметика войны простая – даже если мобилизовать всех, кто способен держать в руке копье, в солдаты попадет лишь каждый двадцатый. И это абсолютный максимум – при другом раскладе вояки долго не протянут: их просто некому будет кормить. Кроме того, в строй пришлось бы ставить подростков, которые почти все погибают в первом же серьезном бою. С их смертью практически полностью исчезает поколение, которое через два-три года должно начать платить налоги, – это серьезно обескровливает страну. Так что даже в военное время на одного солдата приходится около полусотни мирных жителей. При такой пропорции война страну не истощит досуха – работников остается достаточно для возобновления продовольственных запасов и выплаты налогов.
Но даже одного солдата на пятьдесят жителей Нурия позволить себе не могла. Все дело в том, что около десяти процентов ее населения подданными короля являлись лишь формально. Горцы – это горцы, их отношения с любой властью всегда были непростыми. Они не желали служить в армии, платить налоги и соблюдать общепринятые законы. И заставить их изменить свой образ жизни было затруднительно – они умели за него постоять.
В хабрийской армии вторжения насчитывалось восемьдесят пять тысяч солдат регулярных полков, семнадцать тысяч мобилизованных ополченцев, восемь тысяч разноплеменных наемников и четыре тысячи солдат, выделенных союзниками. Союзниками, надо признать, сомнительными – вроде полудиких варваров, обитавших в мелких княжествах на границах язв, протягивающихся с севера. Против ста четырнадцати тысяч агрессоров Северная Нурия могла выставить лишь двенадцать тысяч солдат регулярной армии. Но это в идеале – ведь армия раскидана по многочисленным гарнизонам, и собрать ее мгновенно невозможно.
Хабрия, напав неожиданно, действовала очень быстро. Разгромив с ходу малочисленные пограничные гарнизоны, Фока бросил на юг кавалерийские полки, в нарушение всех правил войны далеко оторвав их от обозов и пехоты. Конница выполнила свои задачи с блеском – поставив под контроль немногочисленные дороги в горах, не позволила объединиться уцелевшим частям нурийцев и собрать ополчение. Уже на второй день войны ворота Глонны пришлось закрыть – иначе вражеские всадники могли запросто ворваться в столицу. Пехота подоспела на четвертый день. Хабрийцы продемонстрировали завидную скорость: даже имперская армия, славящаяся своей выучкой, вряд ли сумела бы справиться с такой задачей менее чем за неделю.
Теперь, по логике войны, должна начаться осада. Хабрийцы будут рыть траншеи, окружать Глонну двойной изгородью, патрулировать ее днем и ночью, обстреливать укрепления города из метательных машин, подводить к воротам тараны, а к стенам – осадные башни с умелыми стрелками. Изнурив осажденных, они в конце концов пойдут на штурм.
Король, запертый в своей столице с остатками армии, не слишком опасался этого сценария. Он знал, что Империя рядом и помощь подойдет скоро. Хабрийцы попросту не успеют подготовить штурм. Глонна – город не особо серьезный, но сказать подобное об его укреплениях нельзя. О крепкие каменные стены только тараны ломать: в основании под ними почти везде лежит скала, чуть присыпанная грунтом, – быстро здесь подкоп не подвести. Окрестные жители при появлении передовых конных отрядов хабрийцев спрятались в городе, не забыв прихватить скот, фураж и продовольствие. Этих запасов должно хватить надолго – голод защитникам не грозит. Из горожан и сельских жителей было набрано почти восемь тысяч ополченцев, под рукой короля находилось три тысячи солдат регулярной армии. Несмотря на то что у Фоки народу в десять раз больше, не все так страшно – в лоб он штурмовать не станет, опасаясь чудовищных потерь. Так что придется ему потоптаться под стенами.
