Стиснув зубы, она шептала:
— Ты демонстрируешь свою власть, падший ангел света! Я вижу, что она огромна, но ты меня не одолеешь!
Она снова услышала голос Марселя, напряженный до предела:
— Нет, нет, не ходи сюда, поверни обратно! Он охотится за тобой, не давайся ему!
Его слова утонули в новом вопле боли.
Сага закрыла ладонями уши, она не осмеливалась думать о том, что происходит теперь с Марселем. Она знала только, что должна быть рядом с ним.
Что-то разноцветное и сверкающее промелькнуло мимо нее и исчезло, оставив после себя светящийся хвост. Силы зла становились все смелее и смелее.
Она вышла на новую поляну. С ужасающим грохотом, от которого чуть не лопались барабанные перепонки, прямо перед ней разверзлась земля, словно препятствуя тому, чтобы она добралась до Марселя. Она дико закричала, глядя в бездонную пропасть возле своих ног, стоя на самом ее краю, пытаясь ухватиться за ветви деревьев. От усталости и испуга она едва дышала.
— Сага! — услышала она испуганный голос Марселя. — Что с тобой?
В голосе его слышалось изнеможение, но она не могла сразу ему ответить.
«Мандрагора… — сбивчиво думала она. — Мне нужно было взять с собой мандрагору, хотя она и не принадлежит мне. Нельзя было оставлять ее там, возможно, она защитила бы меня…»
Она вдруг почувствовала ужасающий гнев. Разве она не из рода Людей Льда? Разве она не одна из избранных? Разве не было у нее предназначения в жизни?
Она не знала, помог ли тут гнев или мысль о мандрагоре, но внезапно к ней вернулась ее прежняя невозмутимость. От прежней растерянности, которую она испытывала все время поездки в Норвегию, не осталось и следа. Перед ней открылась возможность борьбы. У нее впереди — неведомое предназначение, есть цель в Гростенсхольме. И более близкая цель: борьба за жизнь Марселя. Совершенно ясно, что он находился теперь в смертельной опасности — и все из-за нее!
Сага почувствовала себя сильной, целеустремленной, как будто внутри нее загорелся свет. И она собрала все свои силы, чтобы удержаться над бездной, не соскользнуть вниз. Одна ее нога стояла устойчиво, и это давало ей мужество и силы. И снова она заглянула в разверзшуюся перед ней пропасть. Ей показалось, что далеко-далеко внизу она различает какие-то черные выступы. Напрягая все свои силы, она отчаянно пыталась выбраться наверх…
— Сага! — с отчаянием произнес вдалеке Марсель. — Почему ты не отвечаешь?
Она с изумлением увидела, как кратер возле ее ног исчез, словно его никогда там и не было.
— Все в порядке, Марсель, — ответила она. Но он не мог слышать ее слов. Она повторила их громче. Она прилегла на траву, чтобы немного собраться с силами. Потом с трудом поднялась, старательно обошла то место, где была только что дыра в земле, и нетвердой походкой направилась в лес.
Но даже страх — или, как она называла его, трусость — больше не преследовал ее. Угрозы Люцифера ее больше не волновали.
Остановившись, она огляделась по сторонам.
Видения исчезли. Темнота еще осталась, но грохочущие, сверкающие шары больше не появлялись вокруг нее.
Она чувствовала, что опасность еще не миновала. Теперь ее ожидало нечто другое…
Сначала она не поняла, в чем дело. Она чувствовала присутствие чего-то таинственного, настороженного в самой атмосфере. Какая-то гнетущая тяжесть… затхлость, двусмысленность…
Да, так оно и есть!
Он хочет овладеть ею. Пытается совратить ее. Сделать ее податливой.
Серый сумрак стал окрашиваться в красноватые тона, принимая болезненный, удушающий оттенок. Она почувствовала вокруг себя тепло, почувствовала, как в ее теле нагнетается страсть…
В ней разгоралась чувственность.
В темноте, в гуще лиственных деревьев она увидела настороженно замершую фигуру.
Она побежала прочь, стараясь скрыться за деревьями.
В лесу было тихо. Подозрительно тихо.
Она не осмеливалась звать Марселя. Она должна была теперь справиться сама.
Она стояла совершенно неподвижно, жили только ее глаза. Приглядываясь к болезненно-серому сумраку, она как будто различала какие-то фигуры за каждым деревом. Они наблюдали за ней, разглядывали ее, восхищались ею. Это были мистические существа, вводящие человека в соблазн. Фавны, сатиры, эльфы, горные короли, кентавры, сирены, феи, вампиры, водяные… Несметное количество эротических существ!
Присутствовали ли они здесь на самом деле, она не знала, просто у нее было такое ощущение. Да это было и не важно. Опасность представляло то существо, которое пряталось среди деревьев, неумолимо поджидая ее.
Она не могла разглядеть того, кто следил за ней из-за деревьев. Но не было никаких сомнений в том, что он был огромных размеров. Просто нечеловеческих размеров. Правда, туманный полумрак мог искажать реальные размеры. Ей показалось, что у него имелась пара огромных крыльев, но это могло быть просто обманом зрения. Скорее всего, так оно и было, потому что в следующий миг он приблизился к ней, и она увидела, что он имеет человеческий облик.
Но какой устрашающий облик! Закрыв глаза, она пыталась побороть в себе липкую чувственность, похотливые желания.
Все эрогенные зоны на ее теле подвергались теперь последовательному, целенаправленному воздействию. Она ощущала приятный зуд в сосках и на внутренней части бедер, словно кто-то гладил ее пальцами. Она чувствовала, что вся горит, вся переполняется таким возбуждением, на которое, как она думала, была не способна. Издав тихий стон, она крикнула как можно более властно:
— Поди прочь, Люцифер! Я хочу принадлежать не тебе! Я хочу принадлежать Марселю, ты это знаешь! Отправляйся обратно в свою преисподнюю! Я не хочу иметь с тобой никакого дела!
В воздухе послышался ужасающий треск, задрожала земля. «Господи, я не должна была говорить о Марселе, — в отчаянии подумала она. — Этот демон преисподней не должен мстить ему!»
Марсель больше не подавал голоса, и это пугало ее.
И она увидела, как из красновато-серой полутьмы к ней приближается огромная фигура. Повернувшись, Сага бросилась бежать сама не зная куда, лишь бы скрыться.
Он неотступно преследовал ее. Казалось, он не бежал, а просто скользил среди деревьев, держась всегда на том же самом расстоянии, чтобы она не смогла ясно рассмотреть его, чтобы он казался ей какой-то тенью в тумане. Воздух вокруг нее дрожал от вожделения, нечистой страсти, мрачного гнева. Она мысленно видела перед собой голову, лежащую в ящике в амбаре, и понимала, что ее ждет такая же участь, если она не подчинится. А возможно, и в случае ее покорности… Может быть, именно так он расправлялся с беззащитными жертвами?
Потеряв следы Марселя, она бежала теперь наугад, куда придется. И все это время она подавляла в себе желание повернуть назад и встретиться с преследующим ее духом. Но она не хотела этого, не хотела…
