— Ты хочешь сказать, что… И сколько раз ты?..
— Чуть больше сотни. Ты никогда не удивлялся, почему за одну ночь у меня почти на десять сантиметров отрастают волосы?
— Я думал, это твои очередные эксперименты с магией.
— В какой-то степени ты, конечно, прав, но нет. На самом деле, просто я за выходные проживал сразу четыре месяца.
— Совсем просто…
— Понимаю, что поначалу в это трудно поверить, но если чуть-чуть поразмыслить …
— Предпочитаю не размышлять.
— Могу тебя понять.
— И чем же ты занимался все эти четыре месяца? Учил программу нашего курса?
— И это тоже.
— Так значит, в этом семестре тебе не нужно ничего делать? Только играть в квиддич?
— И заниматься с Сюзан.
— Следовательно, у тебя нет ни малейшей причины, чтобы отказать мне в дополнительных занятиях по зельям? Для моего проекта?
Гарри гордо улыбнулся.
— У тебя уже начинает отлично получаться манипулировать людьми, Невилл.
— У меня был хороший учитель…
— Лесть — тоже отличный способ преуспеть в этой жизни. Итак, на чём ты застопорился?..
* * *
— Думаю, наши дополнительные занятия на этом можно закончить.
Сюзан вздохнула. Гарри был прав: она уже усвоила программу первого и второго курса и теперь в основном получала «выше ожидаемого» и «превосходно». А на Истории магии ей даже поставили «удовлетворительно», хотя обычно её отметки по этому предмету были значительно ниже.
— Ага.
— Не грусти. Если понадобится помощь, ты всегда можешь обратиться ко мне.
— Правда?
— Правда. Только при условии, что ты будешь приходить, когда не будет Дафны. Пусть вы и подписали между собой пакт о ненападении, но мне моя жизнь пока дорога, так что нет уж, увольте. — Сюзан возмущённо посмотрела на Поттера. — И нечего на меня так смотреть. Ты ведь знаешь, что всё так и есть, и я действительно рад, что вам удалось преодолеть эту детскую вражду.
— Я постараюсь, — вновь вздохнула хаффлпаффка.
— Спасибо, Сюзан.
* * *
— Говорят, должность профессора Защиты от тёмных искусств по-прежнему проклята…
Люпин вздрогнул от неожиданности и повернулся к двери.
— А, Гарри, заходите. Я не расслышал, как вы вошли.
— Вы нас покидаете?
— К сожалению, да, — вздохнул профессор.
— А ещё говорят, что оборотень всё равно не смог бы продержаться дольше на этой работе… Почему вы увольняетесь?
— Не уверен, что смогу нормально сосуществовать в этом замке вместе с остальными преподавателями и учениками.
— Вообще-то это я болен мизантропией, а вы — ликантропией. Что произошло?
— У вас есть друзья.
Поттер поднял к небу глаза и покачал головой.
— Вы знаете, что я хотел сказать.
— А вы знаете, что я хотел ответить.
— Туше.
На несколько секунд в кабинете установилась тишина.
— Значит, вы уходите. На вас слишком сильно давят.
— Волчьелычное зелье помогло мне продержаться целый год, но оказалось, что преподавать в Хогвартсе и пытаться сохранить свой секрет — вещи просто несовместимые. Вы догадались обо всём ещё на самом первом уроке, так что не вижу необходимости ждать, пока правду узнает кто-нибудь ещё.
— Жаль, из вас вышел хороший учитель.
— Спасибо, Гарри.
* * *
Гарри стоял перед мрачным зданием, которое теперь стало его домом. Поместье Блэков действительно было очень зловещим местом — заброшенным и пришедшим в упадок. Но, по крайней мере, оно приютило дорогого ему человека, который относился к нему очень искренне.
Именно поэтому, толкнув вперёд створки двери, в первый раз за всю свою жизнь Поттер почувствовал себя дома.
— Добро пожаловать домой, Гарри.
— Ну, если тут кое-что перекрасить…
— Знаю-знаю, Гарри… Если хочешь, я куплю тебе всё необходимое…
— Не то, чтобы я хотел, просто должен…
Сириус весело разглядывал крестника.
— У тебя есть ещё какие-нибудь идеи, как сделать этот дом более пригодным для жизни?
Гарри со всей дури бросил на пол чемоданы, и в ту же секунду завопил разбуженный портрет матери Сириуса.
— Избавиться от портрета твоей матери?
— Я тебе уже говорил, что это невозможно…
— А ты не пробовал убрать её вместе со стеной?
— Нет, никогда об этом не думал …
— Если это не приходило в голову тебе, значит, и ей тоже…
— Я на секунду.
Парень посмотрел вслед вылетающему из комнаты крёстному. Спустя несколько мгновений раздались несколько взрывов, а следом за ними — страшные крики дьявольского портрета. И всё — тишина. Сириус вернулся с головы до ног покрытый пылью и грязью, но с широкой улыбкой на лице.
— Выпроводил незваных гостей.
— И часто ты так с ними поступаешь?
— Время от времени… Ох, я совсем забыл о манерах. Идём, покажу тебе твою комнату…
Гарри поднял с пола чемоданы и последовал за крёстным. Не было никаких сомнений — они отлично поладят.
Глава 23. Common sense is an oxymoron
*прим: Common sense is an oxymoron — Здравый смысл это уже оксюморон
Жизнь с Сириусом оказалась для Гарри ещё одним увлекательным экспериментом. Уже в первую неделю он открыл в крёстном две противоположные тенденции.
Время от времени тот принимал анимагическую форму — превращался в огромного чёрного пса — и надолго запирался в комнате, спускаясь на кухню только тогда, когда давал о себе знать голод. А учитывая, что Блэк ещё не до конца привык к своему новому положению, а также то, что теперь он мог есть в любое время, такие периоды депрессии обычно затягивались. Сириуса угнела мысль о тех потерянных годах, которые он провел в тюрьме. Вероятно, таким способом он пытался сбежать от непривычной реальности.
А когда дело доходило до проявления каких бы то ни было эмоций, крёстный становился очень несдержанным и буйным человеком. Чем бы он ни занимался в поместье, всегда делал это с размахом и безудержным весельем, не ограничивая себя ни в чём. А уж о его идиотских шуточках над Гарри, Кричером или Люпином, когда тот захаживал в гости, и говорить нечего. Ещё одним любимым времяпрепровождением Блэка был забег по всем столичным забегаловкам и пабам. Естественно, вместе с Гарри. Сириус был свято убеждён, что его крестник непременно оценит прелесть искусства приставания к женщинам, поэтому и таскал его частенько в «Три метлы» к мадам Розмерте. Сам же Гарри восхищался поистине нескончаемым терпением этой женщины. Будь он на её месте, давно бы уже задушил Сириуса…
В своём крестнике Блэка больше всего восхищала его анимагическая форма. Не то, чтобы она предназначалась для повседневного использования, но, тем не менее, внушала некое почтение. Впрочем, несколько раз в маггловских газетах появлялись заметки о страшном животном, которое сбежало из зоопарка. Но, конечно, они тут были ни при чём…
