— Ты мне нужен.
— Я? — Притворное удивление. Насмешка.
Где он был?
— Где ты был? — Райдо тряхнул головой, велев себе успокоиться. Ему нужен этот человек, вернее, его помощь. А значит, следовало проявить хотя бы элементарную вежливость.
— Гулял, — вполне миролюбиво ответил Альфред.
— И часто ты по ночам гуляешь?
Вежливости не хватало. Напротив, сам вид Альфреда вызывал такое раздражение, что Райдо с трудом сдержался от рыка.
— Бывает… люблю охоту… случается, что и задерживаюсь… — Он кинул на снег тощего зайца.
— Невелика добыча.
— Невелика, — согласился Альфред. — Но разве в величине дело? Азарт… игра… все мы любим игры… даже когда не желаем это признать.
Заяц был разодран.
Собаки?
Вспомнилась вдруг Дайна… а мог ли он? Почему нет?
Неглуп. Собой хорош… и манипулятор… она могла бы согласиться не из-за денег… пообещал бы… что? Да такой найдет, что пообещать… и главное, ему поверят.
Дайна и верила.
До определенного предела, а потом… но презрение… она презирала своего визави, а Альфред вряд ли вызывал бы это чувство. Вот страх — другое дело… или искать надо не одного?
— И все-таки, чем обязан? — Альфред очаровательно улыбнулся. — Или вы пришли исключительно из любви к ночным прогулкам?
— Мне нужна твоя помощь.
— Даже так? — Снова удивление, которое игра… или нет? По запаху не понять, кровь заглушает. Отвлекает. — Что ж… я готов помочь… сделать все, что в моих силах…
— О цене думаешь?
— Естественно. Я не могу оказывать помощь бесплатно…
— Альву ты не получишь.
— Помилуйте, мне казалось, вы в прошлый раз дали ясно понять, насколько в ней заинтересованы. А я не имею обыкновения переть на рожон…
Врет? Или говорит правду?
— Тем более не сомневаюсь, что парнишка доложил о нашей с ним беседе… — Улыбка Альфреда стала еще шире. И зубы хорошие… на зависть хорошие зубы. Нет, на свои Райдо тоже не жалуется, но эти, ровные, белые, поблескивают.
Женщинам такие зубы нравятся.
И мужчины тоже. Но ведь сволочь же.
— Доложил. — Альфред по-своему расценил молчание. — Он не был похож на того, кто станет скрывать… подобные мелочи. Очень, знаете ли, совестью обременен. Как по мне, совесть — это рудимент… пережиток прошлого, которому самое место в рыцарских романах. Но вынужден признать, что в настоящем она может принести пользу… конечно, если использовать с умом.
Себя он полагал умным.
— Ты имеешь право регистрировать браки?
— Ах вот в чем дело… вы не слышали, что жениться ночью — плохая примета? Нет? По-моему, жениться вообще следует в исключительных случаях, но…
— Прекрати паясничать.
— Иначе что? — Альфред приподнял бровь. — Я вам нужен, а вот вы мне…
— Чего ты хочешь?
— Деловой разговор… немногого. Всего лишь вашей поддержки… я ведь действительно собираюсь пойти в политику, а там без связей…
— У меня их немного.
— У вас — да, но у вашего рода…
— Полагаешь, они отнесутся к моей просьбе с пониманием?
— Полагаю, что им выгоден будет свой человек. Я не настолько наивен, чтобы полагать, что людям дадут много воли… за любым, кто войдет в Совет…
— Такого Совета не существует…
— Пока не существует, — спокойно возразил Альфред. — Но он появится, вот увидите… так вот, за каждым советником будет стоять какой-либо род. И выиграет тот, кто раньше других вступит в игру. Ваш отец, в отличие от вас, оценит открывающиеся перспективы. Я просто хочу с ним встретиться. Думаю, это-то вы в состоянии устроить?
— Да.
— Замечательно! — Альфред протянул руку. — Тогда будем считать, что мы договорились… к слову, жениха с невестой дождемся или как?
— Времени нет…
— Чудесно… времени нет… вот так вернешься однажды домой, а там жена… вы сами не понимаете, сколь ужасный прецедент создаете? Но идемте…
— Куда?
— В мэрию, естественно… или вы думаете, что мой отец на дому бракосочетания устраивает? Нет, он может, за определенную плату, естественно… он у меня полагает, что за деньги можно позволить многое, и в чем-то прав…
— Вы всегда столь чудовищно откровенны?
— Только с близкими друзьями. А я надеюсь, что мы с вами станем близкими друзьями.
— Это вряд ли. — Больше всего Райдо хотелось свернуть этому человеку шею, но он держался. Во-первых, человек был полезен. Во-вторых… не с отцом, но со старшеньким свести их надо, поймут друг друга… это Райдо глупый, ничего в политике не понимает; но и того, что понимает, хватает, чтобы оценить перспективы.
Совет?
И вправду люди добьются… не через год, но через два или три… или пять, главное, их слишком много, чтобы и дальше не замечать.
Король пойдет навстречу, даст родам новую игрушку, а те примутся делить власть уже через людей. И если кого-то в это дерьмо тянет, то Райдо не станет препятствовать.
В конце концов, разве не должен он действовать во благо рода?
— Ну почему… вы меня уважаете.
— С чего вы взяли?
— Перестали тыкать. А это о многом говорит… вы думаете, что я подлец и сволочь…
— Увы, да…
— И вы правы. Я подлец и сволочь, но, знаете, пребываю в уверенности, что лучше сволочь знакомая, проверенная, так сказать, чем та, которая притворяется порядочным человеком…
— Вы сейчас о ком?
— Я сейчас так… теоретизирую… в целом, так сказать.
Солгал.
Он явно говорил о ком-то, но решил, что всю правду выкладывать не выгодно. И вправду сволочь… но убийца ли? Сомнительно. Этот не из тех, кто любит мараться… или из тех? Пахнет же от него кровью, и не факт, что заячьей…
…надо в бордель наведаться, поболтать с девушками.
Городок маленький… и бордель здесь один… и если так, то девушки много знать будут… они языком, конечно, трепать не привыкли, но при должном подходе…
Здание мэрии было темно, как и прочие здания на этой улочке, но Альфреда сие не смутило. Он извлек ключ из пояса и, вставив в замок, поинтересовался:
— Надеюсь, вы отдаете себе отчет, что эта свадьба будет иметь законную силу?
Точно издевается.
Ната перехватили на въезде в город.
— Нат, хрысь тебя задери, — сказал Райдо с душевной теплотой в голосе. — В следующий раз, когда дурить вздумаешь, предупреждай.
Нира, сидевшая тихо, вздохнула.
Кажется, она чувствовала себя виноватой, потому как получалось, что дурил Нат именно из-за нее. Глупость. Он ей потом скажет, что дурит сам по себе, не сейчас, конечно, потому что побег их вовсе не дурь, а жизненная необходимость. И Райдо поймет.
