Хозяин телеги откинул капюшон, открыв утонченное лицо с тонкими черными усиками и пронзительными серыми глазами, которые почти пропадали за длинной челкой, небрежно упавшей на лоб.
— Повода для паники нет, уважаемый. Моя защита абсолютно надежна — ее не преодолеть ни одному живому существу. На прутья наложено специальное заклятие, стоившее мне целого состояния, а на двери — настоящий гномий замок, тоже отменно сработанный и защищенный самыми мощными чарами, что только существуют против этих существ. Что же касается оборотня, то я специально вплавил в железо немалую толику серебра, не дающую ему принять человеческий облик. Но даже в зверином обличье он до сих пор не сумел выбраться на волю, хотя, надо сказать, пытается сделать это почти каждый день. Можете сами убедиться.
Господин Ригл быстро приблизился к злополучной повозке и рывком сбросил с нее покрывало, открыв неверному свету факелов мощную клетку высотой примерно по грудь взрослому человеку — с довольно тонкими прутьями, стальной дверцей, на которой висел внушительный замок, стальным же полом, плотно устеленным деревянными досками, и таким же надежным решетчатым потолком. В ней легко поместился бы крупный медведь, вздумай кто загнать его в эту железную тюрьму, но для припавшего на лапы зверя она была явно маловата.
Оборотень оказался невероятно крупным, покрытым короткой черной шерстью чудовищем, которое даже так — сжавшись и подобрав под себя мощные лапы, едва не задевал боками прутья, а круглыми ушами — низкий потолок. Крупная голова с оскаленной пастью, красное жерло широкой глотки, небольшой черный нос с непрерывно шевелящимися ноздрями, длинные жесткие усы, от которых остались только обгорелые кончики. Гибкое и невероятно сильное тело, сжатое, будто тугая пружина перед броском. Острые когти, то выстреливающие из мягких подушечек, то снова пропадающие. Бархатная шкура, покрытая странными подпалинами, гуляющие под кожей мышцы, длинный мохнатый хвост…
Я удивленно распахнула глаза: странный зверь совсем не походил на тех оборотней, что мне доводилось видеть на картинках. Это был не волк, не медведь, не гиена и не вепрь! Скорее, я назвала бы его тигром, если бы он не был таким огромным и если бы не потрясающе насыщенный черный цвет шерсти, который, вкупе с бешеным рычанием, делал его больше похожим не на живое существо из плоти и крови, а на самого настоящего демона. Что, кстати, он немедленно и доказал: распахнув жуткую пасть, неожиданно с фантастической скоростью ринулся на ненавистного человека. Просто прыгнул с места, с непередаваемой грацией преодолев куцее расстояние до стальной дверцы. Причем, мне даже показалось, что на этот раз он справится, пробьет ее своим телом и все-таки вырвется на свободу, потому что бьющая от него бешеная сила и неукротимая мощь чувствовались даже отсюда.
И так казалось не только мне: трактирщик с истошным криком шарахнулся прочь, могучие атлеты тоже опасливо отступили. А вот тонко улыбнувшийся господин в плаще даже не дрогнул. Просто смотрел с непередаваемым торжеством на приближающуюся смерть и улыбался.
Оборотень всей массой налетел на прутья и…
Я болезненно поморщилась от яркой вспышки, полыхнувшей в ночи, как огромный прожектор. Даже отвернулась, чтобы не испортить чувствительные глаза, и слегка пригнула голову, опасаясь, что стану слишком выделяться на фоне черного неба. Но на меня никто не смотрел — все взгляды были обращены к громко взвывшему зверю, которого жестоко швырнуло на соседние прутья, снова обдало магической вспышкой и только после этого милосердно бросило на предусмотрительно застеленный деревом пол. Я судорожно сглотнула, запоздало различив невероятно сложное защитное плетение, окружающее клетку, и только сейчас окончательно поверила, что оно, пожалуй, сдержит любое живое существо. Потому что каждое касание к ней приносило запертому зверю невыносимую боль, обжигало огнем, оставляло на гладкой шкуре глубокие ожоги и заставляло тихо выть, корчась на полу этой идеальной тюрьмы.
— Вот так, — бесстрастно заметил хозяин, равнодушно следя за мучениями оборотня, которого скрутила жестокая судорога. — Надеюсь, теперь ты угомонишься и дашь этому городу спокойно заснуть? Или мне добавить?
Из клетки донесся новый рык.
Господин Ригл пожал плечами и, вынув из-за голенища небольшой стальной прут длиной в руку и толщиной чуть меньше моего пальца, бесстрашно шагнул вперед и несильно ткнул в тяжело вздымающийся бок. Там что-то громко зашипело, задымилось, черная шерсть мгновенно обуглилась и обнажила живую рану, из которой во все стороны брызнуло красным.
Оборотень судорожно дернулся, захрипел, пытаясь отползти в сторону, но тесная клетка сжимала его со всех сторон, не давая ни малейшего шанса избежать этой пытки. Он попятился в угол, но тут же обжегся о прутья вторым боком, устало зашипел, но не сдался — спустя два удара сердца, во время которых Ригл так и держал свой прут у его холки, вдруг безо всякого предупреждения взвился на ноги и снова прыгнул.
Я быстро отвернулась и до крови прикусила губу, не желая больше смотреть. От нового рева, в котором отчетливо звучала боль, у меня сжалось сердце и похолодели пальцы. Уши на мгновение заложило, а запах горелого стал таким сильным, что я прижала ладонь ко рту и судорожно вдохнула, стараясь не думать о том, чего ему стоил этот новый бросок. Клетка снова содрогнулась, но потом раздался звук очередного тяжелого удара, измученный стон, отвратительное шипение израненной кожи, которой снова коснулось охраняющее заклятие, и слабый скрежет когтей по дереву.
— Упрямый, — опасливо произнес трактирщик, глядя на бессильно уронившего голову зверя. — Не боитесь, что отомстит?
— Каким образом? — удивился господин Ригл. — Дверь ему не открыть, ключ я надежно спрятал, да и зачарована она только на одного хозяина. Каждый, кто тронет без разрешения, мигом отправится в Мир Теней. Через решетку он не пролезет, а сломать эту сталь не сумеет даже гномий топор. Нет, уважаемый, этот монстр будет сидеть тут до конца своих дней. Пока или не сдохнет, или пока мне не надоест его кормить… так, хватит. Тащите телегу в сторону и не уроните, а то мне не хотелось бы лечить его от слишком большого количества ожогов.
Хозяин быстро отвернулся и ушел в дом, пряча обратно свой зловещий стик, а его подопечные с руганью принялись ворочать тяжелую повозку, пытаясь приставить ее как можно ближе к сараю. Трактирщик пару минут понаблюдал, но потом убедился, что никакой опасности от злобного монстра не будет, успокоено отправился восвояси, помахивая грязным полотенцем и окликая снующих по кухне служанок.
