Наконец, подали заказ, и я, потягивая тёплое вино, смотрел, как ребёнок, орудуя ложкой, давясь, ест похлёбку, запихивая в рот пирожки так, как будто их сейчас заберут. Чтобы не отвлекать ребёнка от еды, я сидел молча и пил, не спеша, своё вино, и невольно в общем гомоне разговоров услышал то, о чём говорили каменщики за соседним столом. Говорил невысокий мужчина в запылённой одежде мастерового, изрядно выпивший, и видно, не в первый раз пересказывавший свою историю:
— Да братцы, в этом году мне подфартило: сначала выхватил этот заказ у городского совета на снос старых лачуг, а теперь ещё и тут повезло. Видно, Солнцеликий не забыл того барашка, что я ему пожертвовал на прошлое солнцестояние, и одарил меня своей милостью. Не, ну это ж надо: выбиваю я, значит, камень из стены, смотрю — а там вроде как дырка за ним. Решил глянуть, что там. Сунул руку, вроде что-то нащупал; похоже, что бутылка какая-то, только тяжёлая. Ну, думаю, видимо какой-то пропойца от жены бутылочку припрятал, да не успел её выпить. Только смотрю, что-то она тяжела, и не булькает. Ну, я её так на пол аккуратно поставил, и горлышко сбил, а там, смотрю, монеты. Почти полная бутылка серебрушек!
И потрясённый своей удачей мужичок снова приложился к кружке.
— Говорят, лет сорок назад в этом доме жил ростовщик, ссужавший деньги под процент беднякам. Видимо, его кубышку ты и нашёл, — сказал кто-то из мастеровых, щедро наливая вино в кубок.
— Да, мне б так повезло!.. — мечтательно протянул кто-то из собутыльников.
— А ты чего подслушиваешь наши разговоры? Ты кто вообще такой? Что-то я раньше тебя здесь не видел! — неожиданно обратился ко мне один из сидевших за столом. На этот вопрос я не счёл нужным отвечать, и продолжал молча пить своё вино.
— Братцы, а может это воровской подсыл? Прослышали про мою удачу, и теперь хотят украсть мои денежки! — неожиданно взвился над столом нашедший клад каменщик.
— А ну отвечай, когда к тебе обращаются добрые люди! — каменщики, поднявшись, начали выходить из-за стола; им явно после выпитого хотелось почесать кулаки, а одинокий прохожий с попрошайкой за столом были подходящими противниками, которых толпой можно легко избить, не получив отпора.
— Да что с ним разговаривать! Бей его! — самый молодой и самый нетерпеливый пошёл ко мне с кулаками.
Поставив кубок с вином, я достал из-под плаща цепь с орденским медальоном, и чуть было не начавшаяся драка прекратилась. Сразу как-то стало тихо, и грозная толпа выпивох, собравшихся меня бить, куда-то исчезла, превратившись в стадо испуганных баранов.
— Простите, ваша милость, мы не знали… Мы не хотели, — что-то ещё бормоча и оправдываясь, они снова уселись за стол, опасливо оглядываясь на меня.
Отвернувшись от них, я посмотрел на Леду, незаметно заснувшую за столом, не выпускающую из руки недоеденный пирожок; видимо, от тепла и еды она сомлела, и сон сморил её.
Тихонько, чтоб не разбудить, я взял её на руки, и направился к выходу из таверны, оставив плату за ужин на столе. Когда я почти подошёл к выходу, неожиданный вопль сотряс таверну:
— А клал я на этих проклятых колдунов, чтоб они провалились в бездну вместе со своими орденами! Я никому не позволю захапать мои денежки!
Вопил мастер, нашедший клад. Видно, от свалившейся на него удачи и выпитого вина у него голова пошла кругом. Пошатываясь, он пытался вылезти из-за стола, за которым его удерживали более трезвые друзья. Что ж, оскорбление было публичным, наказание будет таким же. Тихо, чтоб не разбудить ребёнка я произнёс:
— Артарншарунд!
Вопль боли, от которого содрогнулся весь трактир, прозвучал так, что его услышали не только те, кто в этот вечер был в нём, но и жители соседних домов. Мне не приходилось раньше использовать Слово боли на ком-либо; я только недавно его выучил из книги некромантов. Поэтому эффект использования его удивил даже меня. Жертву буквально выворачивало наизнанку: он вопил так, будто из него одновременно вытягивали внутренности, ломая кости и выжигая глаза. Испугавшись того, что он сейчас помрёт от боли, я поспешил отменить заклинание. Тело мужчины потихоньку перестало трястись от судорог; он лежал на спине, жадно хватая воздух ртом, а под ним расплывалась вонючая лужа мочи.
В наступившей тишине все посетители и обслуга таверны со страхом смотрели на меня и на орденский знак, висевший у меня на груди. Не зная, что ответить на эти взгляды, я молча развернулся и вышел из таверны, а в спину донеслись чьи-то тихо сказанные слова: «Проклятый колдун!»
Не понимаю этого отношения. Когда от тебя что-то надо, помощь ли, исцеление ли, они прибегают посреди ночи, падают на колени, размазывая сопли со слезами, и просят: «Мастер, помогите, спасите! Век благодарен буду! Богов молить за вас стану!», а потом за спиной шипят: «Проклятые колдуны! Все беды от вас!» Тьфу, надоело!
Я шёл по улицам города, укутав Леду от ночной прохлады своим плащом. Её не разбудили ни вопли каменщика, ни то, что я её нёс на руках. Она сладко спала, и видимо, ей снилось что-то хорошее, потому что она улыбалась во сне.
А в моей голове кружился хоровод мыслей. Я никак не мог забыть историю с кладом. А ведь сколько таких кладов и сокровищ лежат где-то, укрытые от чужих рук и глаз своими хозяевами на чёрный день, а потом так и оставленные ими из-за войн, эпидемий или несчастного случая! И лежат они сейчас, ждут своего часа в разных тайниках и схронах, а хозяева за ними так никогда уже и не придут…
А ведь эти клады можно отыскать! Я ведь, в конце концов, некромант, и в моих силах, используя заклинания из книги Хозяев смерти, поговорить с теми, кто когда-то спрятал сокровища, да так ими и не воспользовался.
Добравшись, наконец, до своего дома, в котором уже все спали, я уложил Леду в свою постель, сняв с неё лохмотья, в которые она была одета, а сам пошёл в библиотеку. Идея с поиском клада меня полностью захватила; если найти достаточно большое сокровище, можно больше не тратить время на возню с просьбами горожан, не надо думать, где взять деньги на уплату орденского сбора. Наконец я смогу приобретать необходимые компоненты для заклинаний, не волнуясь об их цене. Да, деньги избавят меня от многих проблем и откроют много дверей, которые раньше для меня были закрыты; осталось их только добыть.
У учителя была хорошая библиотека. Она собиралась на протяжении поколений и передавалась от учителя к тому, кого он выберет своим преемником. В основном там были книги о волшебстве, но были и те, которые меня интересовали сейчас в первую очередь: исторические хроники, в которых описывались важные события, происходившие в разных странах: войны, эпидемии, восстания и т. д. В них я надеялся найти зацепку к будущему сокровищу. Я хотел найти что-то достаточно большое, что оправдало бы риск использования некромантии. Запрет на применение этого волшебства никто не отменял, и если я попадусь, то ни гильдия, ни учитель мне не помогут. Если не убьют на месте, то, по меньшей мере, я буду объявлен вне закона, и на меня будут охотиться Озарённые, как на бешеную собаку, пока не поймают и не казнят. Поэтому при поиске сокровищ мне следовало максимально сохранять тайну. Надо будет всё продумать, прежде чем что-то предпринимать. Но сама идея стоила того риска, на который придётся идти. Так я мог решить сразу две проблемы: денег, и возможности попрактиковаться в магии смерти. Поэтому, хоть риск и был, но если сделать всё незаметно, то никто ни о чём не узнает, а Озарённые и дальше будут охотиться на всяких недоучившихся колдунишек, обманывающих на улицах города простачков…
