— А дальше? — спросил я после паузы.
— Все. Дальше я тебя уже не видел. Хамелеонами я был сыт по горло, так что решил поглядеть на другие кланы. — Он вдруг встрепенулся. — Да! Ты же не знаешь! Это мир черного клана!
— Клана Тьмы?!
— Да! Советники Наместника — их посланники из Центрального.
— Но зачем?
— Я знаю очень мало, — грустно признался Лин. — Могу предположить…
— Ну-ну?
— Клан Тьмы хочет обойтись без этого Олега. Понимаешь, миром правит Хранитель.
— Этим миром правит Наместник, — возразил я.
— Что такое этот мир? — презрительно усмехнулся Лин. — Да и тут всем руководят люди Тьмы. А Хранитель правит Центральным миром.
— Ты говорил, что это закон природы…
— Какая разница? Пусть будет закон. Но в Черной Зоне или в этой… стране черного дыма находится ключ к его гибели.
— Так…
— В Черную зону мог пройти Олег… Но его, похоже, потеряли. Остается ввести туда столько народу разом, чтобы она уже не могла их убивать.
— Что?! — Я так и подскочил. — Вся армия Посланника?..
— Идет на убой, — бесстрастно подтвердил мальчишка.
Он хотел сказать что-то еще, но тут до нас донесся звон многочисленных гонгов, призывающих к утренней молитве — процедуре, пропускать которую было смертельно опасно.
— Мы еще встретимся.
— Постой! Скажи еще, зачем ты меня столкнул с этими бандитами, вчера?
— За тобой следили, — безмятежно отозвался Лин. — А намеков ты не понимал. Я и решил… отложить разговор.
— Путь Посланника прям и светел!
«…И ведет прямиком в ад», — закончил я мысленно и ткнулся головой в песок. Рассказ Лина по-прежнему воспринимался мною именно как рассказ, а не как пережитые события. Я ничего не помнил, и это было проблемой.
— Сила Посланника и величие его дела в единственности светлого пути, но и в вере наших сердец. О небо, дай нам силу противостоять мечам врагов и кинжалам сомнений…
Когда Лин уходил, Олег все еще был со мной. Человек, способный уничтожить мир. Почему я не убил его? Или убил? И если не убил, то где он сейчас? Это было второй проблемой.
И наконец, третье. Кто и зачем лишил меня памяти? На этот вопрос я, кажется, мог ответить. Допустим, я здесь не случайно, и мой путь также лежит в страну… тьфу, черт! Черную Зону. Тогда мне нужно быть одним из многих и ничем не выделяться. Знай я вчера то, что знаю сегодня, не пройти бы мне Испытания. Если, добавил я мысленно, Лин меня не обманывает.
Молитва закончилась, и мы с криком вскочили на ноги. Дюны содрогнулись.
Я улегся было на песок, рассчитывая погреться в лучах утреннего солнышка, но, по счастью, вовремя вспомнил о приглашении Наместника. Столько событий… Тут забудешь и свое имя — если еще не забыл… Я очень торопился и все же едва не опоздал.
Понятия не имею, почему долина, откуда берет начало один из ключей, питающих Нуа, стала священной. К Посланнику и его делам это не имеет никакого отношения, больные и увечные сползались сюда задолго до его рождения. Впрочем, становление новой веры не только не помешало, но даже, пожалуй, помогло славе этого места. И вот теперь туда отправлялся Наместник в сопровождении лишь трех телохранителей. Четвертым был я — без сомнения, великая честь и великие перспективы.
Глядя на желто-коричневое лицо в паланкине — ах да, я забыл четверых рабов-носильщиков, естественно, они тоже шли с нами, — так вот, я подумал, что вести армию навстречу смерти — дело молодого, а не старика. А значит, старик останется здесь, в стране без воинов… Не часть ли это его интриги? Отделаться одним махом от всех карьеристов, пенсионеров, аристократов…
Провожаемые огромной толпой, мы дошли до лощины, где провожатые отстали. Здесь все было иным, не похожим на то, что я видел в пустыне. Зеленели кусты, росла трава, а впереди слышалось журчанье вод. Воздух был чист и прохладен.
Мы приблизились к источнику и остановились. Рабы осторожно опустили паланкин на землю, но наместник не спешил выходить. Чего-то он ждал…
Стрела возникла неожиданно. Я и не предполагал в себе таких способностей, а может, здесь сыграло роль то напряженное состояние, в котором я находился со вчерашнего вечера. Меня словно что-то дернуло…
Так или иначе, но я успел уклониться. Телохранители не успели. Рабы были не в счет, они попадали на землю лицом вниз, так что с мечом остался я один.
Из кустов, со всех четырех сторон, вышли, не торопясь, десять человек в полном боевом облачении и двое без такового. Двое — принц и Одорф.
— Здравствуй, сын! — спокойно произнес Наместник. — Что привело тебя, в это… святое место? — Он явно издевался.
— Ты шутишь?! — Принц нервно сжал рукоять меча. — Ты, которому я сохранил жизнь…
— Знаю, — перебил его Наместник, — черный советник так мне и сказал: сохранит жизнь, чтобы плюнуть в лицо. Потом, сказал, убьет. Правильно?
— Ты слишком долго жил, — процедил принц сквозь зубы. — Пора бы и уступить дорогу!
— Тебе?! — презрительно протянул Наместник. — Но что ты сделал в жизни? Кто ты такой?
— Что я сделал?! — Принц шагнул вперед и взмахнул мечом, совершенно забыв о моем существовании. Я подставил ему ножку. В тот же миг в воздухе возникли светящиеся нити. Воины принца — и Одорф вместе с ними — в мгновение ока превратились в пылающие факелы. Не прошло и секунды, как все было кончено.
Из кустов же появились новые действующие лица — три черных советника, тщедушные с виду, закутанные в черные одежды с капюшонами. В руках у них были неизвестные мне предметы, видимо, оружие. Версия Лина получала, таким образом, неожиданное подтверждение, ибо, насколько я знал, для совершения чудес механические приспособления не требовались. Я отобрал у принца меч и помог ему подняться.
— Хорошо… Рат! — Наместник вспомнил мое имя. — Я не забуду твоей верности… Ну, сынок? — обратился он к принцу. — Что, говоришь, ты сделал в жизни?
Не дождавшись ответа, Наместник продолжил:
— Три месяца — целых три! — я стою в этой пустыне, в двух шагах от ада, и не трогаюсь с места. — Зачем? Мои воины ропщут, говорят даже, что старик БОИТСЯ!!! Чего я жду? Может быть, я жду, что мой сын докажет наконец, что он мужчина?
Принц резко вскинул голову.
— Я…
— Ты мальчишка! — загремел наместник. — Ты сопляк! Ты ждал, три месяца ждал моей смерти, пока не решился наконец поторопить ее!
«Вот как! — подумал я. — Ну и нравы у божьих наместников!»
— Но, — продолжал Наместник поспокойнее, — ты все-таки попытался, решился на этот шаг, откуда следует, что ты — настоящий мужчина. Это хорошо. Мне нужен был мужчина, а не сопляк. Я стар. Стар и не смогу повести войско на штурм. — Он поднял голову, и в старческих глазах полыхнуло такое пламя, что принц вздрогнул. — Ты сделаешь это! Ты поведешь войско и увековечишь свое имя. А уж когда вернешься… Что ж! Ты будешь наместником, а я — не более, чем твоим отцом.
