Как обухом по голове. Я застыла, пытаясь принять полученную информацию. Нет… В голове кружились воспоминания той ночи. Жуткая тварь отрывает кусок плоти от тела мамы… Довольно облизывается… Нет… Перевожу взгляд на сидящую перед Ароном Лару. Теперь она не кажется похожей. Теперь я отчетливо понимаю, что не может быть двух настолько омерзительных собак.
— Нет… Это не реально… — шепчу я.
— Ну почем же? Вот он я. Вот моя собачка. А в тот день был сильный дождь. Я запомнил, потому что мои дорогие сапоги прохудились прямо возле твоего дома…
Но у меня снесло крышу и ничто не могло остановить рвущийся наружу крик боли и желание убить этого вампира собственными руками. Не знаю, откуда появились силы, но я рванула на Арона. Тот не ожидал такой реакции и повалился на спину, но вот его псина прыгнула защищать хозяина. Мой крик боли оглушил даже меня, но я нашла в себе силы, чтобы запустить ногти в гниющую плоть и со всей силы дернуть. Послышался скулеж, и псина от меня отлепилась, но лишь затем, чтобы взять разбег. Ее поймали на лету.
— ЛАРА!!! Глупое животное! Я сейчас вернусь, Эстэра. Не смей умирать! — зло выплюнул Арон и скрылся за дверью.
Я сидела на коленях, прижимая разорванную рану на плече. Это мертвечина пыталась достать до шеи… Я попыталась подняться, но было трудно. Цепь с алмазной крошкой уже забрала достаточно сил, а тут еще и кровоточащая рана, взрывающаяся ослепительной болью при неловком движении, но я должна встать. Я должна сообщить, где я.
Медленно осматриваясь в поисках хоть какой-нибудь бумаги, я взглядом наткнулась на книгу, лежащую на полу. Нужно до нее дотянуться… пришлось лечь на живот, и скрипя зубами, не давая прорваться крику, тянуться к книге. Тихий стон вырвался изо рта. Я зажала губу и прокусила ее. Теплая солоноватая струйка потекла по подбородку… Еще чуть-чуть… Есть! Вырвала лист и закинула книгу туда, где она была, и начала писать. Когда ты правша, писать левой рукой так неудобно… А кровавые корявые буквы оптимизма так вообще не прибавляли.
«Нилем-это Арон. Спасай меня. И НЕ ПРИХОДИ ОДИН!» Гласила записка для Азика.
— Тому о ком думаю, для других же просто пепел, — прошептала я, смяла лист и кинула его в огонь. Благо, камин был недалеко.
Облегченно вздохнув, когда лист догорел окончательно, я медленно легла на пол, позволяя душившим слезам прорваться наружу. Я умирала… медленно умирала, физически и морально. Цепь выпивала жизнь… Кровь покидала тело… Я целовалась с убийцей мамы… В этот момент я сама себе была омерзительна! Господи, Ангелы Всевышние, заберите меня… Мне больно, холодно и страшно…
И темнота мягко заключила меня в свои объятия прежде, чем я поняла, что только что молилась…
* * *
— М-м-м… Твое родство с ангелами придает твоей крови горьковатый привкус, — слышу голос Арона и с усилием открываю глаза, я сижу, облокотившись о стену. Вампир собирает в железную чашу мою кровь и облизывает свой палец.
— Но это определенно ничего не портит! Наоборот, горчинка придает твоей крови незабываемый вкус, который хочешь попробовать снова, — улыбнулся Арон, а мне к горлу подкатила волна тошноты.
— Ой, я испачкала тебе паркет, — прошептала я, улыбаясь в скривленное лицо вампира.
— Твоя мама была умной женщиной, — начал Арон, поднимаясь, — но я испробовал все способы, чтобы найти книгу. Остался только один. Я до последнего сомневался, Эста, но твой сердобольный ангел убил во мне сомнения. Элла зачаровала книгу на крови, и сейчас я разрушу всю защиту, поставленную ею.
Вампир начал шептать заклинание. Чаша в его руках поднялась и зависла над ним. Арон чертил в воздухе магией пентаграмму, продолжая шептать. Он очень долго шептал заклинание… я несколько раз проваливалась в забытье, но вот наконец-таки чаша засияла фиолетовым светом, закрутилась, а потом вдруг резко потухла и упала на пол, руша пентаграмму. Ох, лицо вампира в этот момент было бальзамом для моей израненной души.
— Не понимаю… В ритуале не было ошибок! Что за…
Но я тихо хихикала, упиваясь превосходством мамы. Довольно улыбнулась разгневанному вампиру и нырнула в объятия спасительной тьмы, готовая встретиться с мамой и рассказать ей все, уверена, она оценит…
* * *
Темный маг лихорадочно листал свои записи, проверяя. Все было чисто, не единой ошибки, почему ничего не произошло? Почему ритуал не сработал?! Маг обернулся на глухой звук удара. Девушка с довольной улыбкой повалилась на бок. Цепь и рана выпили из нее все силы, но она продолжает улыбается, словно смеясь над наивностью мага.
Мужчина разъяренно прорычал, раскидывая книги и свитки по комнате. Неужели Элла не ставила заклинание на крови? Но ведь он перепробовал все способы, один другого сложнее, чтобы найти книгу и ничего! И вот, когда надежда была оправданной, все рушиться?! Маг снова посмотрел на девушку. Ее грудь еле-еле поднималась. Еще дышит, значит жива. Мужчина выпустил клыки, решив утешить себя остатками такой прекрасной крови, но…
— Господин Нилем, у нас проблемы!!! — верещал полукровка. Маг рыкнул, ничего не могут сделать без него, болваны, но выйдя за своим слугой, мужчина согласился, что проблемы достойны его внимания.
Армия Первого Совета громила замок, который Нилем кровью и потом восстанавливал ни одно столетие.
— Ну, здорово, друг, — перед вампиром приземлился демон в промежуточной трансформации, а рядом с тем ангел во всей боевой экипировки. — Найди ее, — обратился демон к ангелу, и серьезно посмотрел на вампира, которого когда-то считал другом.
— Ну, здравствуй, Азазелл, — расплылся довольной улыбкой маг. — Быстро вы тут, — вампир проводил взглядом падающую дозорную башню.
— Поверить не могу, что считал тебя другом, — демон всматривался в лицо вампира, не веря, что он мог быть тем самым магом, желающим захватить весь мир. Азазелл видел перед собой друга, с которым веселился, которому помогал, но который оказался просто психом.
— А придется, ведь если ты тут, значит, будешь пытаться убить меня. А уж я себя защищать буду до последнего, — все еще улыбался маг, но у его ног уже собиралась дымка первозданного хаоса.
— Если ты сдашься, Совет помилует тебя и наказание будет мягче, — попытался воззвать к разуму Арона Азазелл, но был готов в любую секунду перейти в полную боевую ипостась. Вампир лишь тихо засмеялся, качая головой.
— Нет, не помилуют. Наоборот, придумают самый изощренный способ наказания, узнав, что стало с Эстэрой, — демон дернулся при имени своей подруги, и ярость затопило все его существо.
— Что ты с ней сделал, вурдалак недоделанный? — прорычал Азазелл, плавно перетекая в боевую форму. Форму истинного демона, потомка Мефистофеля.
